Контрразведка. Тайная война. - Николай Лузан

Поэтому с особой тщательностью поисковые группы обследовали каналы связи в европейской части страны, в районах, открытых для посещения иностранцами. В штабе розыска электронной закладки обоснованно полагали, что именно там было наиболее вероятно ее нахождение. Проведенное в спецлабораториях исследование подмосковного радиоэлектронного «пенька» показало, что его установка и последующее техническое обслуживание требовали специфических и глубоких знаний. Выполнение такой сложной задачи где-нибудь в Омской или Иркутской области вряд ли было по силам даже самому подготовленному агенту — ее могли решить только специалисты, имевшиеся в посольстве США в Москве.

Такой вывод, подкрепленный оперативной практикой самих контрразведчиков, позволил значительно сузить район поиска радиоэлектронной закладки. Основываясь на нем, группа генерала Николаева подняла из архива данные на все поездки сотрудников американского посольства — в первую очередь тех, кто подозревался в проведении разведывательной деятельности, — совершенные за последние два года по территории СССР. Путем сопоставительного анализа маршрутов их движения и прохождения каналов связи были выделены те места, где они пересекались.

Казалось бы, такой подход являлся наиболее оптимальным, но ожидаемого результата он не принес. Европейская часть страны оказалась чистой от американских «жучков». По мере того как направление поиска все дальше смещалось на восток, все меньше оставалось надежды у Юрия Алексеевича и его подчиненных на удачное завершение этой необычной даже для них операции. Пессимисты грешили на то, что закладку проморгали, предлагали вернуться в исходное и все повторить с начала. Оптимисты не теряли надежды и стояли на том, что не следует шарахаться из стороны в сторону, а необходимо последовательно продолжать дальнейший поиск.

В конце сентября 1981 года поисковые группы вышли на берег Охотского моря. Перед ними вздымалась и пенилась седыми барашками безбрежная морская даль. В ее толще по дну пролегал последний участок магистрального кабеля связи. Времени на поиск оставалось в обрез — настала глубокая осень. Холодные дожди сменялись шквалистыми ветрами и свирепыми штормами. В этих условиях предстояло обследовать участок дна протяженностью несколько сот километров — от пункта Оха-Ола вблизи Магадана и до Усть-Хайрюзово на Камчатке.

К работам были привлечены значительные силы и средства: специальные суда Краснознаменного Тихоокенского флота и ряда гражданских организаций, имевших в своем распоряжении гидролокаторы, телевизионные системы и другие средства подводного оптического и акустического обнаружения. Наряду с ними задействовались специальные автономные глубоководные аппараты, а также опытные водолазы из отряда гидронавтов.

Наступившие холода и непогода зачастую вынуждали контрразведчиков, военных моряков и гражданских специалистов трудиться в условиях, связанных с риском для жизни. И чем меньше оставалось километров необследованной кабельной линии, тем труднее становилось работать. С севера все чаще налетали снежные бураны и приносили с собой леденящее дыхание близкой зимы. Море, сердито хмурясь, не спешило открывать своих тайн и, лишь на короткое время смилостивившись над упорством людей, позволяло заглядывать в свои глубины…

День 20 октября 1981 года мало, чем отличалось от предыдущих. С утра с материка подул ветер и разогнал низко нависшие над морем свинцовые тучи. К девяти часам проглянуло тусклое осеннее солнце, горизонт прояснился. На борту кабельного судна Краснознаменного Тихоокеанского флота «Тавда» все пришло в движение. Команда и отряд гидронавтов спешили воспользоваться погодным «окном» и обследовать один из последних участков кабельной линии. Он находился в нейтральных водах на расстоянии полусотни километров от камчатского побережья и залегал на глубине около 80 метров.

Судно снялось якоря и выдвинулось в район поиска, чтобы обследовать последний участок в многокилометровом пути группы генерала Николаева. На экране монитора оператор наблюдал ставшую уже привычной серую унылую картину морского дна. Прошла минута-другая — и вдруг его внимание привлекли два размытых силуэта, выпадавшие из общего рельефа. Они находились неподалеку от кабеля и напоминали собой обрезки труб большого диаметра. Капитан, команда и старший оперуполномоченный особого отдела КГБ Краснознаменного Тихоокеанского флота капитан 3-го ранга Васильев, работавший на борту в составе оперативно-поисковой группы, собрались у монитора и, затаив дыхание, следили за действиями оператора.

Тот легкими движениями, едва касаясь рукоятей, управлял манипулятором и метр за метром со всех сторон тщательно обследовал загадочные предметы. На экране они то росли, то уменьшались в размерах. Вскоре уже ни у кого не было сомнений в их искусственном происхождении. Все еще не веря в удачу, капитан корабля и Васильев с нетерпением ждали, что скажут ушедшие на глубину водолазы.

Мучительно тянулись минуты ожидания. Горизонт на севере начала затягивать сизая дымка, ветер усилился и сердитой волной ударил в правый борт корабля. Море снова налилось свинцом и вспенилось седыми барашками. Васильев бросал нетерпеливые взгляды то на часы, то на место, где водолазы ушли под воду. Наконец среди волн проглянул серебристый шар, тускло блеснули окуляры, и в следующее мгновение победно взметнувшаяся вверх рука водолаза сказала ему все. Трудно передать эмоции, что владели в тот момент Васильевым и остальными участниками операции. В далекой Москве на Лубянке, несмотря на поздний час, не покидали кабинетов и, сгорая от нетерпения, ждали результатов обследования «Камбалы».

Но здесь лучше предоставить слово самому Юрию Алексеевичу:

«…20 октября 1981 года кабельное судно КТОФ «Тавда» обнаружило в нейтральных водах, в 60 километрах от камчатского побережья, на глубине 84 метра автоматическое разведывательное устройство, названное «Камбалой». Находясь на некотором отдалении от нашего кабеля, оно было соединено с ним кабельными отводами с помощью захватывающих устройств, что обеспечивало индуктивным путем съем разведывательной информации и автоматическое отсоединение от кабеля в случае его подъема на поверхность. Со дна было поднято два больших идентичных цилиндрических металлических контейнера длиной 5,5 метра, диаметром 1,2 метра, весом около 7 тонн каждый, два малых цилиндра длиной 40 сантиметров, весом 15 килограммов, комплект антенн, четыре катушки с кабель-тросом длиной 150 метров и другие предметы…»

За сухими строчками воспоминаний генерала Николаева на самом деле стояла колоссальная — как в психологическом, так и в техническом плане — работа. Эта «Камбала» в американской стае имела порядковый номер 9. Запущенная в мировой океан, чтобы охотиться за чужими секретами и тайнами, она вполне могла таить не один смертельно опасный для водолазов сюрприз. Предыдущий «улов» российских военных моряков обернулся трагедией: в период арабо-израильского конфликта на Ближнем Востоке в 1974 году на кабеле связи также была обнаружена аналогичная электронная закладка. При ее извлечении сработало взрывное устройство, унесшее жизни двух человек…

Об этом хорошо помнили в оперативном штабе поисковой операции. Поэтому, когда улеглась первая радость от находки, перед руководством встал ряд сложнейших задач. Они носили не только чисто технический характер, связанный с подъемом «улова» на борт «Тавды», но и требовали принятия особых мер по обеспечению собственной безопасности и исключению человеческих жертв.