Лишняя в этом доме - Екатерина Юдина

считаю это правильным. Поэтому — нет. Но это единоразовая помощь. Я плачу за свою ошибку. На этом все.

— Я уже сказала, что твоей ошибки в этом нет. Но я принимаю твою помощь и, наоборот, это мне следует позже отплатить за нее.

— А я сказал, что мне от тебя ничего не нужно.

В этом плане мы вошли в тупик. Я промолчала, но решила, что все равно отплачу Раселу. Правда, пока что не понимала, чем именно. Что я могу дать такому, как он?

Почему-то я не сомневалась в том, что Расел не сожалел о своем решении. Он вообще был тем, кто никогда и ни о чем не сожалел, но, поскольку он мне помог, я решила больше не создавать ему проблем.

Поэтому попросила его никому не рассказывать о нашем уговоре. Чтобы он не столкнулся с осуждением со стороны семьи. Расел лишь кивнул. Казалось, что ему и это безразлично.

***

Эту ночь я еще оставалась в больнице. Утром были очередные обследования, после чего врачи опять просто развели руками. Им не было известно, что со мной происходило.

А учитывая то, что через два дня меня так или иначе выпишут, так как на дальнейшее время палата не проплачена, врачи, конечно, делали все, что могли, но уже теперь мягко давали понять, что, скорее всего это все же последствия гона. И полегчает мне, когда все метки пропадут с моего тела.

Ближе к обеду я переоделась в ту одежду, которую Расел заранее передал мне, после чего украдкой покинула больницу и на соседней улице села в его машину.

Я сама попросила сделать все именно так, чтобы мое исчезновение не приписывали Раселу. Таким образом все выглядело так, словно я сама просто взяла и ушла.

Мы поехали к юристу. Понадобилось лишь полчаса, после которых мы официально стали супружеской парой. Еще около часа оформлялись все остальные документы. В том числе и разрешение Расела не ходить мне в омежью школу.

Когда со всем было покончено, мы вышли на улицу. Наступило время прощаться.

— Никаких вещей с собой не берешь? — спросил он. — Я могу привезти из дома то, что ты скажешь.

— Не нужно. Так сразу будет ясно, что мне помогал кто-то из семьи. Рано или поздно станет ясно, что это сделал ты.

Ко всему прочему я не хотела ничего брать. Не то, что мне дали Лиланы. Это принадлежало им, а не мне.

— Иди за мной, — мрачно сказал Расел. Я не понимала зачем и куда, но последовала за ним. Он снял в банкомате достаточно крупную сумму и протянул ее мне. — Возьми.

— Нет. Ты и так мне помог. Денег от тебя я точно не возьму.

— Ты теперь моя жена. Считай, что я забочусь о тебе.

— Фиктивная жена, — я его поправила.

— Это не меняет того факта, что я тебя больше видеть не хочу, но если ты уйдешь безе денег и вещей…

Расел не закончил фразу. Я не понимала, почему, но, качнув головой, произнесла:

— У меня есть немного денег. Я их сейчас сниму. Только в другом банкомате.

— Сколько?

Когда я назвала сумму, взгляд Расела еще сильнее помрачнел и он опять назвал меня идиоткой после чего насильно всунул мне эти деньги.

— Ты сейчас идешь в больницу, — сказал он. — Это одно из моих условий. Чем ты там будешь расплачиваться? Своей мелочью?

Это был весомый довод. На самом деле, чувствовала я себя хуже некуда. Тело все еще болело и периодически у меня перед глазами темнело. От этого становилось страшно. Казалось, что в любой момент я могла потерять сознание и по этой причине мне самой хотелось оказаться под наблюдением врачей.

— Спасибо. Ты мне очень помогаешь, — сказала ему, пытаясь уместить деньги в кармане. Он слишком сильно топорщился. — Я обязательно все верну.

— В какую больницу поедешь?

— Не знаю, но точно не в этом городе. Сейчас пойду покупать билеты на поезд и определюсь.

По мере нашего разговора взгляд Расела все сильнее и сильнее мрачнел. Уже теперь его глаза казались полностью черными.

— Серьезно считаешь, что в таком состоянии доедешь, глупая мелкая омега?

— Если лягу в больницу в этом городе, меня могут найти. Конечно, они уже не имеют на это права. Я свободна, но все же мне хочется убраться как можно дальше.

Почему-то я сомневалась в том, что Генри и Айрис будут меня искать. Они от меня отказались. Я больше не их проблема, а правоохранительных органов. Но они по базе сверят и увидят, что я замужем. Поиски прекратятся. Даже, если Генри и Айрис спросят по каким причинам — им не ответят. Это конфиденциальная информация.

А уж нанимать частных сыщиков они точно не будут. Просто порадуются, что я наконец-то исчезла.

Но все равно мне хотелось уехать в другой город. Чем быстрее, тем лучше.

В итоге Расел сам меня отвез, но выбор города предоставил мне.

Я выбрала Оверд. Это небольшой город на востоке. Тихий и спокойный.

Дорога туда заняла почти пять часов. Все это время я проспала. Когда же мы прибыли на место, Расел нашел единственную тут частную больницу, после чего записал меня туда. Передал врачам.

— Спасибо, — сказала ему, прежде чем он ушел.

— Просто ближайшие пять лет не попадайся мне на глаза, а потом приезжай и разведись со мной.

— Обязательно, — на прощание я помахала ему рукой, но Расел этого не увидел. Не обернулся и не посмотрел на меня.

***

Когда меня только оформляли в этой больнице, врачи, услышав о моей ситуации, тут же принялись к бурным обсуждениям.

В первую очередь потому, что я была не пробужденной омегой. Раньше тут таковых не было.

И они за меня взялись со всей серьезностью. Тут же начались обследования и анализы.

Мне нравилось в этой больнице. Тихо, спокойно, уютно. Врачи и медсестры добрые и внимательные. Но, главное, поскольку это была частная больница, я имела право попросить о конфиденциальности. То есть, мое пребывание тут было тайной. Я об этом позаботилась на всякий случай.

Минусом являлось то, что лучше мне не становилось. Только хуже. И уже от этого становилось страшно. Начали появляться далеко не самые приятные мысли. А вдруг мне станет настолько плохо, что в итоге я умру?

Это пожирало и я, в первую очередь решила позвонить Хизер.

Она осталась единственным моим дорогим человеком и, если мое состояние действительно настолько ужасно, мне бы не хотелось, чтобы она переживала. Наоборот, я желала ее успокоить, ведь, возможно, она уже поехала