Офицер разведки - Владимир Геннадьевич Поселягин

успехов? Нет уж. Это все лишено смыла, поэтому пока пил чай, просто отметил эту волну на меня, что поднялась примерно неделю назад.

Тут я чуть не захлебнулся, чай не в то горло пошел. А моя нейросеть дала сигнал, что в зону ее работы вошло что-то магическое. Не человек, предмет, амулет или артефакт, и на довольно большой скорости приближался. Не самолет, скорее всего машина. Демин с силой постучал по спине. Я же со слезами на глазах откашлялся, прочищая горло, и хрипло того поблагодарил:

– Спасибо.

Сам же, встав, прошел к выходной двери и, выйдя на крыльцо столовой, стал задумчиво изучать служебный автобус. Кажется, он от железнодорожной станции прибыл. Наш, аэродромный. Среди тех, кто покинул салон, была знакомая казачка, лейтенант медицинской службы, что вчера отправила в красивый полет одного из офицеров БАО. Это я к чему… Та шла красивой и уверенной походкой, завораживающей, в сторону санчасти, сумку несла, и моя сеть уверенно показывала именно на нее как на носительницу живого амулета или артефакта. Чтобы это точно выяснить, нужно было это неизвестное нечто подключить к моей нейросети, а это прямой контакт, прижать к сети. Черт, и как это сделать? Потерев челюсть, я задумался. То, что у девушки раньше ничего не было из магических предметов, факт, значит, или приобрела, или нашла у станции. Там пассажирский перрон, где был стихийный рынок. Я так понял, девушка ездила на склады по служебной надобности, увольнительные пока не давали, вот думаю, что зашла на рынок. Сам я охотился за любой магической новинкой, и то что она там нашла, меня очень заинтересовало. А что, пока ехал сюда на поезде из Горького, сканер сети работал – глухо. Потом правда на самолет посадили, но тоже – глухо. И воюю какую неделю подряд, никаких сигналов. А тут раз, есть, и у кого? Вставал вопрос, сразу идти или подождать? Если девушка купила понравившуюся ей безделицу, это может привести к тому, что и не перепродаст, даже не обменяет на что получше. Да и как я к ней обращусь? Товарищ лейтенант, продайте то, что у вас в правом кармане или в вещмешке? А как я об этом узнал? То-то и оно. Ситуация пока патовая, но надеюсь, решение будет найдено.

Вернувшись в столовую, я закончил обед. У меня бутерброд с маслом и сыром не доеден, да и чай остался, и вот так поев, готовили тут отлично, пообщался немного с Деминым, больше не получилось, его срочно сдернули с аэродрома, машину прислали, и тот с офицерами убыл. Когда теперь увидимся? Попрощались, как будто лет десять не увидимся. А тот так и не сказал, где службу проходит, в сторону разговоры уводил, я и перестал спрашивать. Погода вроде налаживалась, уже «окна» в облаках видно, моторы самолетов звучали, техники заканчивали ремонт и обслуживание, воспользовавшись этими двумя свободными днями. Несколько машин, включая разбитую при посадке, вернули в строй. Часа в три дня я покрутился у санчасти и все же уверенным шагом направился ко входу. Сканер показал, что все пять работниц, а это врач, майор медицинской службы, казачка и три медсестры, с интересом следили из окон, как я ходил кругами у медсанчасти, как мартовский кот. Не знаю, чего они там себе надумали, а все пятеро девушки, но планы у меня были другие. Вот так оббив сапоги от снега на пороге, отмахнул метелкой и прошел в холл, где за столиком сидела дежурная. Едва успела сесть и поправить прическу, как я зашел. Сканер это показал. Та со строгим лицом обернулась ко мне, делая вид, что ее оторвали от написания в журнале чего-то важного. Лицо держала, а в глазах ехидства на десятерых.

– Что-то случилось, товарищ подполковник?

– Мне казачка нужна. Она где?

– Товарищ лейтенант медицинской службы Вера Андреевна Полянская пока занята на перевязке.

Сканер показал, что те чаи гоняли, а раненых в санчасти всего двое, травмировались при посадке. Командир борта и штурман, борт-стрелок отделался испугом. Травмы легкие, в госпиталь отправлять не стали. Сейчас оба офицера играли в карты, прислушиваясь к шумам снаружи.

– Я подожду.

– Товарищ майор свободен.

– Она не сможет мне помочь.

– Ждите, – указала та на лавку и продолжила якобы что-то писать.

Правда быстро закончила и ушла в комнату отдыха, где и зашептала, что я сказал. Зря делала, те все слышали, подслушивали, чуть приоткрыв дверь. А вот казачка праведным гневом пылала. Правда, быстро в себя пришла и прошла в процедурную, велев одной из медсестер вызвать меня. Причем руки разминала характерно так. Поправив воротник френча, что-то он тесным стал, шинель на вешалке ранее оставил, я прошел следом за медсестрой в процедурный кабинет.

– Проходите, – велела казачка, взмахом руки отпуская медсестру, хотя та явно желала остаться.

Впрочем, я бы сам постарался выпроводить ее, но девушка успела первой. Когда мы остались вдвоем, я подошел к столу, с другой стороны стояла на вид расслабленная казачка, что прямо с ног сшибала своей сексуальностью, и сказал:

– Со станции вы что-то привезли. Купили или нашли, не важно. Хочу это получить, обменять.

После этих слов выложил на столешницу несколько ювелирных украшений. Два комплекта сережек, пару колечек и женский браслет, все из желтого металла. Да, золото, просто ювелиры обучили, пока точно не уверен, желтый металл, а не золото. Да, надо сказать, ошарашил так ошарашил. Та с удивлением посмотрела на меня, во взгляде что-то такое мелькнуло. А что, я решил в лоб идти, чем разговорные кружева плести. Девушка она решительная, может и не дослушать. Конечно, вряд ли дойдет до того, что старшего офицера ударит, тем более как другие за всякие волнительные упругости и холмики я хвататься не собираюсь, но неожиданность наше все. Та подумала, чуть неуверенно кивнула и смела все, что я предложил, в руку, после чего вышла. Сканер уже показал, что тот предмет не в медсанчасти, а в полуземлянке, где жили медики и некоторые девушки с узла связи. В общем, женское общежитие, куда ходило на охоту немало офицеров. Кто-то удачно, кто-то нет. В общем, обложили девчат со всех сторон. Ну да ладно, десять минут, а это быстро, пришлось подождать, пока та не вернулась и протянула предмет, сильно фонящий магией. Проверять что-то при девушке не стал, что пристально разглядывала меня своими черными омутами, но, мельком изучив, уточнил:

– Где вы его взяли?

– На станции мальчонка лет десяти пристал, продавал всякое. Я местных языков не знаю, но вот эту штуку купила.

«Эта штука»