Прибалтика. 1939–1945 гг. Война и память - Юлия Кантор

В феврале 1944 г. Кубилюнас снова прибыл в Ригу, в штаб рейхсляйтера Розенберга, и привез с собой генерала П. Плехавичюса – для обсуждения «военного взноса». На этот раз он предлагал сформировать одну литовскую дивизию. Никаких политических требований он не предъявлял. «Командиром дивизии должен был стать Плехавичюс, так как он являлся в Литве единственной личностью, известной народу. В Литве якобы каждый знает Плехавичуса как ярого врага большевиков, и его обращение с призывом добровольно вступать в литовскую дивизию безусловно будет иметь успех. Настроения в Литве в связи с неблагоприятным для Германии оборотом войны очень ухудшились, и многие рассчитывают на возвращение Красной армии. Сформированная дивизия поэтому должна будет остаться в стране для обороны Литвы, – показывал на допросах уже после войны Еккельн. – Принимая во внимание тяжелое положение, я не стал отклонять сделанное мне предложение. Я предложил сначала сформировать 10 батальонов с общим количеством в 6000 человек, чтобы убедиться, возможно ли будет создать дивизию, а кроме того, как можно скорее очистить от партизан южные и восточные районы Литвы. Плехавичус принял это предложение и он выпустил обращение, подписанное Кубилюнасом и им, с призывом вступать в добровольческую литовскую часть»184.

13 февраля 1944 г., после совещания генерала П. Плехавичюса с высшим руководителем СС и полиции в Остланде обергруппенфюрером СС и генералом полиции Ф. Еккельном и руководителем СС и полиции в Литве бригаденфюрером СС и генерал-майором полиции Г. Хармом, было объявлено соглашение о создании МДЛ. Командиром Местной дружины Литвы с 1 февраля 1944 г. был назначен Плехавичюс. При вербовке добровольцев в МДЛ директор Департамента литовской полиции В. Рейвитис 18 февраля дал секретное указание полиции оказывать всяческую помощь комендатурам, начальникам уездов, бургомистрам и старостам волостей185. Была развернута широкая агитация за вступление мужчин в МДЛ: ученикам старших классов гимназий было обещано выдать аттестаты досрочно, без выпускных экзаменов. Немецкое руководство, чтобы со своей стороны простимулировать мобилизацию, пообещало прекратить вывоз жителей Литвы на работы в Германию186.

Желающих вступить в дружину было так много, что Плехавичюс уже 11 марта был вынужден прекратить регистрацию

добровольцев, потому что вместо разрешенных 18 тысяч записалось 30 тысяч юношей. В конце марта 1944 г. призыв был закончен. В дружину было принято около 12 тысяч добровольцев, из которых сформировали 13 батальонов187. (Сотрудникам литовской полиции было категорически запрещено поступать на службу в МДЛ188.) Среди добровольцев было много офицерских сыновей, богатых крестьян, студентов – около тысячи человек. Плехавичюс отобрал их для офицерского резерва189. Снаряжение, обмундирование и оружие уже были готовы, и можно было начинать военную подготовку.

Еще до завершения организационной стадии немцы решили взять МДЛ под свое командование, потребовали мобилизовать литовскую молодежь и дать на нужды вспомогательной службы немецкой армии 70-100 тысяч мужчин. 22 марта командующий Северного фронта генерал-фельдмаршал В. фон Модель и высший руководитель СС и полиции в Остланде Ф. Еккельн, находясь в Полоцке, потребовали у Плехавичюса до 15 апреля создать 15 новых батальонов (9 тысяч человек) и передать их в распоряжение вермахта – для охраны военных аэродромов. После отказа Плехавичюса выполнить это требование Рентельн потребовал, чтобы генерал объявил всеобщую мобилизацию, однако она провалилась. На фоне успешно прошедшего недавнего призыва в МДЛ ситуация выглядела опасной для немцев, небезосновательно не доверявшим ее руководителям: оккупанты понимали, что при отступлении (перспектива которого прорисовывалась в это время уже довольно четко) МДЛ может обратить оружие против них. Поэтому в начале мая своим приказом Еккельн переподчинил себе находящиеся в Вильнюсском крае батальоны МДЛ (их там было 7), а все остальные батальоны, все комендатуры Местной дружины в уездах и все другие части передал в подчинение немецких областных комиссаров. В мае все литовские батальоны получили униформу СС и стали вспомогательными батальонами немецкой полиции190.

«Через несколько месяцев обнаружилось, что у литовцев мало боевого духа, они допускали многочисленные злоупотребления по отношению к ненавистным им полякам. Однако в бою против польских партизанских групп они отступали. Они боялись сближаться с крупными отрядами советских партизан, находившимися в лесах между Вильно и Молодечно. Батальоны потеряли много оружия, снаряжения и обмундирования, так как партизаны взяли много пленных, которых они отпускали назад полуголыми. Все поведение батальонов говорило о том, что их руководство не отвечало требованиям, поставленным перед ним, – утверждал Еккельн. – По поведению генерала Плехавичуса я заключил, что виновником этого является он. Когда же в некоторых батальонах появились признаки разложения, то я приказал немедленно разоружить и расформировать батальоны и арестовать Плехавичуса со всем его штабом»191.

15 мая 1944 г. в Каунасе руководство дружины вместе с генералом П. Плехавичюсом и начальником штаба О. Урбонасом были арестованы гестапо и отправлены в находящийся в Латвии Саласпилсский концентрационный лагерь. Плехавичюс позже был освобожден по распоряжению Г. Геринга192. Литовские части были расформированы. 15 мая Еккельн заявил, что литовская нация, как негодная, выбрасывается из сообщества создателей «новой Европы»193. Все офицеры и солдаты ликвидированной МДЛ обязаны были сдать в военную комендатуру униформу, оружие и боеприпасы194. Разоружение батальонов немцам удалось провести только частично. Около половины бывших добровольцев скрылись, не сдав оружия. 3 тысячи человек по приказу Гитлера были направлены во вспомогательные авиачасти в Германию195. Из 1 тысячи кандидатов в офицеры, находившихся в Мариамполе, 500 человек были разоружены и также направлены в Германию. В общей сложности около 3 тысяч человек из батальонов и 500 кандидатов в офицеры ушли в леса или разошлись по домам196.

После приближения фронта к Литве 24 июня 1944 г. усилиями генерала Кубилюнаса было получено разрешение нацистов в уездах создать охранные команды197. Немцы рассчитывали, что литовцы будут сопротивляться Советской армии, пытаясь задержать ее наступление, и тем самым дадут частям вермахта больше времени для отступления.

Характерно, что приток литовских добровольцев в Красную армию начался после того, как советские войска пересекли границы Литвы. В призывные комиссии освобожденного Каунаса с 25 августа по 5 сентября явились 10 145 горожан. За первые две недели после освобождения Вильнюса в РККА вступили 1417 человек. До 16 сентября 1944 г. из освобожденных уездов республики в советские вооруженные силы вступили 83 941 человек. Всего же из Литвы в Красную армию на завершающем этапе войны вступили 108 378 человек198.

В освобождении Литвы от оккупации принимала участие и 16-я литовская дивизия, приказ о формировании которой «по просьбе ЦК КП(б) Литвы и Правительства Литовской ССР» Государственный Комитет Обороны СССР принял 18 декабря 1941 г. Она формировалась в Московском военном округе на территории Горьковской области. На 1 января 1943 г. в ней было 10 250 человек, из которых около 7 тысяч составляли литовцы или жители довоенной Литвы. Национальный состав был разнороден: литовцы – 36,3 %, русские – 29,9 %, евреи – 29 %, представители других национальностей – 4,8 %199. Первый бой дивизия под командованием генерал-майора Ф. Жемайтиса приняла 21 февраля 1943 г. под п. Алексеевкой в 50 км от Орла в рамках зимнего наступления Красной армии 1942–1943 г. на Орловском направлении 200.