Шестерня - Василий Борисович Блюм

но можем собраться, - сказал Зубило с нажимом. - По крайней мере, попытаться стоит. Ничто не мешает...

- Мешает, - прервал Шестерня серьезно. - Работу нужно сделать. Я дал заказчику слово. А слово мастера, это не то, чем стоит разбрасываться.

- Но невольные... - простонал Бегунец.

- Это не ваша забота, - отрезал Шестерня. - Единственное, что сейчас для нас важно - проект. Остальное не имеет значения.

- Не имеет значения в принципе? - чуть слышно поинтересовался Зубило, испытывающе взглянув на мастера.

- До конца работы, - повторил Шестерня терпеливо. - Закончим проект - поговорим.

Он вышел. Проводив мастера взглядом, Зубило встал, ободряюще потрепав по плечу Бегунца, сказал:

- Не печалься. Я знаю, все образуется.

Товарищ поднял лицо, с протянувшимися от глаз по щекам мокрыми дорожками, сказал с дрожью:

- Как можно? Почему он говорит такие вещи? Ведь это не кто-нибудь - наши, соплеменники!

Зубило тряхнул головой, повторил с нажимом:

- Все образуется, но... не сейчас, позже. А пока пошли. Как говорят люди с поверхности: утро - вечера мудренее.

Шестерня ждал снаружи. Повернув на шорох голову, окинул спутников взглядом, кивнул.

- Собрались? Ну и хорошо. Пойдем, посмотрим поближе, что из себя представляет это чудо инженерной мысли.

Зубило взглянул с удивлением, спросил:

- Разве ты не знаешь?

- Понятия не имею. - Шестерня пожал плечами.

- Но из вашего разговора с подземником сложилось впечатление, что...

Шестерня поморщился, оборвал:

- Повсюду горят огни, воздух вздрагивает от гула. Народу понагнали столько, что плюнуть некуда - в кого-нибудь да попадешь. Дураком надо быть, чтобы не понять - здесь что-то строят. Что-то непонятное, но строение грандиозно по размеру, и необычно по содержанию.

- А об этом как догадался? - Зубило почесал в затылке. - Ну, про размер и содержание.

- Сотня с лишком работников не будут возводить сарай. Не экономично. А что касается содержания... Ты их рожи видал? Не думаю, что подземники забрались в такую даль, чтобы возвести пару-тройку амбаров.

Бегунец покачал головой, сказал с восторгом:

- Воистину, мудрость твоя безгранична. Настоящий мастер. Обо всем догадался.

Довольный, Шестерня подмигнул, сказал снисходительно:

- Поработаете с мое, тоже догадываться научитесь. - Понизив голос, добавил чуть слышно: - Особенно, если загодя с проектировщиком поговорите.

Двинулись вперед. Вернее, двинулся Шестерня, каким-то неведомым образом единственный из троих понимающий куда именно идти. Спутники засеменили следом. Зубило поначалу шел вровень с мастером, старательно подсвечивая фонарем, но наполненных блистающей пылью светящихся сфер попадалось все больше, и Зубило отстал, пошел с Бегунцом, с интересом поглядывая по сторонам.

Повсюду сияют огни, создавая иллюзию нереальности и сказки. Рядом, попадая в круг света то плечом, то ногой, копошатся фигуры, вблизи еще можно разглядеть человеческие силуэты, но дальше фигуры размываются, теряются в клубах тьмы и пыли, смазываются, и вот уже не люди - демоны корчатся и скачут, изгибаясь в неведомом и жутком ритуальном танце.

Раздается грохот ударов, раз за разом взлетают кирки и молоты, с гулом ударяют в камень, щедро рассыпая злые искры и вздымая фонтанчики пыли. Мастер двигается зигзагами. Подходит то к одному огню, то к другому, останавливается, о чем-то говорит. И тогда становится видно, что никаких демонов нет, а вокруг обычные мужики, разве что насквозь пропыленные, да в лицах, вместо радости от работы, уныние и злость. Хотя, возможно, это всего лишь игра теней, да утомление после долгой дороги.

Миновали несколько жаровен, где в яростно гудящем огне, в здоровенных плавильнях, колыхалось алое марево расплавленного металла. Тут же, распространяя невыносимый жар, остывали заготовки, корявые, странной формы конструкции. Ненадолго зашли в пыльное облако, где, клацая словно чудовищный череп, лязгали челюсти дробилки.

Когда облако осталось позади, Бегунец прокашлялся, стряхивая с одежды пыль, поинтересовался:

- Что это, для чего?

Шестерня тряхнул шевелюрой, что из огненно-рыжей превратилась в невзрачно-серую, сверкнул зубами:

- Цемент делают. И это хорошо.

- Чего хорошего? - поинтересовался Зубило с раздражением сплюнув слюну, от пыли ставшую темной и тягучей. - Были - всего ничего, а уже полный рот грязи.

- То хорошо, что я не ошибся, а подземник не обманул. Проект действительно серьезный. И металл плавят и цемент мешают - все как надо.

- А где сам... само... - Бегунец сделал невнятный жест, подыскивая нужное слово, - сама постройка где?

- А мы еще не дошли, - Шестерня хмыкнул.

- Так уж сколько идем. Куда дальше-то?! - охнул Бегунец.

- Не так много. - Шестерня пожал плечами. - Впрочем, почти пришли. Видишь, впереди? Она самая и есть, постройка, - хохотнул Шестерня.

Зубило с Бегунцом вытянули шеи, прищурились, изо всех сил всматриваясь в указанном направлении, однако ничего не увидели. Вернее увидели, но вовсе не то, что ожидали. В нескольких десятках шагов клубилась тьма. Многочисленные огни, живописно разбросанные повсюду, разом обрывались, словно натыкались на невидимую границу, полукругом уходящую в обе стороны. А те, что расположились у самого края тьмы, даже самые яркие, не могли пробить черного полога, светили испуганно и тускло, будто придавленные величием извечной черноты.

Шумы отдалились, позади осталась рабочая суета, но впереди, сколько парни не всматривались, по-прежнему ничего не было видно. На языке у Зубилы уже вертелись насмешливые слова, когда Шестерня замедлил шаг, сказал с удовлетворением:

- Ну, вот и пришли. - Заслышав, как спутники рванулись вперед, развел руки, перегораживая путь, бросил с досадой: - Да не бегите, дурни! Шагом, шагом подходите. Сковырнетесь - потом не отскребешь.

Парни осторожно приблизились, потрясенные открывшимся зрелищем, сдавленно охнули. Прямо возле ног чернеет провал. Казалось, спустившись по тропе, они достигли дна пещеры. Но нет, огромная ямина раскинулась впереди зловещей воронкой. Стены круто уходят вниз, уходя вбок по окружности, словно в камень кто-то вбил гигантскую чашу. Противоположного склона не видно, но этого и не требуется. Что-то подсказывает, с той стороны тоже самое. На дне пульсируют и переливаются уже знакомые сферы. Мечутся невнятные на таком расстоянии фигуры, доносится грохот и крики.

- Невероятно! - выдохнул Бегунец. - Оно такое огромное.

- Что оно? - поинтересовался Зубило, осматривая провал. - Что это вообще такое?

- То самое, для чего подземники натаскали народу с окрестных деревень, - ответил Шестерня кротко.

Зубило поморщился, фыркнул:

- Это не объяснение. Для чего нужна эта... яма?

- Спустимся - уточним. - Шестерня пожал плечами. - Кто-то из праздношатающихся внизу мужланов да должен знать.

- Почему праздношатающихся? - Бегунец взглянул с