Последний отбор. Смотрины для строптивого принца  - Вера Чиркова

– Гина, – резво вылетела из боковой двери навстречу мне леди Гесорт, всегда такая порывистая, непосредственная и совершенно не похожая на хладнокровного мужа, – мы тебя уже ждем! Еще вечером собратья весточку прислали, и Стай сразу написал друзьям, чтобы выяснили, в чем там дело!

– Болтушка, – с любовью оглаживая жену взором, усмехнулся магистр, – про чай-то не забыла?

– Да все на столе уже! – Крепко обнимая, леди Альмисса неуклонно подталкивала меня к дверям, из которых появилась. – Но пусть сначала посмотрит… потом ей не до того будет.

Она немного снизу заглядывала мне в глаза и улыбалась так гордо и счастливо, что просто невозможно было объяснить, что к маленьким детям я и близко никогда не подхожу. Просто не имею никакого представления, как с ними обращаться, и жутко боюсь случайно причинить какой-либо вред.

В просторной комнате, обставленной почти игрушечными кроватками, столиками и креслицами, освещенными мягким зеленоватым сиянием магического светильника, было еще уютнее и безмятежнее, чем в остальном доме, хотя мгновение назад я готова была утверждать, что это невозможно. Не знаю, что именно вызывало такое ощущение – белизна кружевных занавесок и подушек или обилие ярких, нарядных игрушек и маленьких одежек, но мне сразу захотелось остаться именно тут. Сесть прямо на пушистый белый ковер, любоваться незнакомыми вещами и не думать ни о каких отборах и лордах.

– Сюда! – Альми подтолкнула меня к тюлевому балдахину, под которым спали два совсем крохотных, но уже абсолютно настоящих человечка.

Подлинных от ноготков на малюсеньких пальчиках до кукольных носочков на пухлых ножках. На малышах не было пышных, длинных атласных платьиц и чепчиков с кружевом, оборками и лентами, как на всех младенцах, каких я видела издали до сих пор. Только батистовые рубашечки и эти носочки, умилившие меня до слез.

– А им не холодно? – сам вырвался неожиданный вопрос. – Может, хоть одеялом укрыть?

– Маг я или кто? – возмутился незаметно присоединившийся к нам учитель. – Вон взгляни – амулет. Следит за их ощущениями. Как только начинают мерзнуть и поджимать ножки, сразу добавляет тепла. Детской коже полезнее всего воздух, а не красивые тряпки.

– Как проснутся, дам тебе подержать, – пообещала Альми, налюбовавшись на своих первенцев, – а сейчас уходим. Они – будущие маги и уже ощущают чужую энергию. Не была бы ты щитом, еще лет пять бы их не увидела.

– Спасибо, – искренне выдохнула я.

Знакомство с наследниками семьи Гесорт стало подлинным бальзамом для моей израненной души.

– Ну рассказывай, – усадив меня за стол и подвинув чашку барбарисового чая, предложил учитель, и я выложила все без утайки.

И про свои надежды, и про нанесенные предателями обиды. К концу рассказа я уже горько плакала, ничуть не стесняясь и не скрываясь. Здесь поймут, не осудят и никогда потом не попрекнут минутой слабости и не подковырнут.

– А про этот отбор… или смотрины, как они лукаво это называют, ты прежде знала? – спросила Альми, и я отрицательно помотала головой.

А когда доплакала, вытерла слезы и запила горечь предательства кисло-сладким чаем, призналась:

– Краем уха, конечно, не могла не слышать, все леди шепчутся… по секрету. Но меня это не интересовало, поэтому обычно думала о своем. Родители оставили на меня все хозяйственные дела. К тому же почти каждую ночь уходила на Харгедор, там настоящая жизнь, а не глупые сюсюканья про женихов, шляпки, чулочки и модные декольте. От таких разговоров мне через пять минут хочется спать и рычать.

– Твоя ученица, – без упрека объявила Альми мужу и теснее прильнула к его плечу.

– Единомышленница, – мягко поправил он. – Других в ученики не беру. Зачем тратить свое драгоценное время на девицу, которая в лучшем случае сможет похвастать умением держать лук на герцогской осенней охоте? А на Харгедор тоже хотел бы сходить – как только позволишь.

– Не верь ему, Гина, – счастливо улыбнулась леди Гесорт, – никого я не держу. Сама понимаю, как тошно воину сидеть у камина, когда там бьются его ученики. Но он сам не хочет, пока малыши не подрастут. Как будто не будет возвращаться сюда каждый день.

– Да мы уходим всего на три-четыре часа, – пояснила им правила, которые Стай, без сомнения, знал и сам. – Успеваем и отдохнуть, и сделать все дела. Ну, на всякие балы и обеды, конечно, стараюсь ездить лишь в тех случаях, когда отказ расценят как неуважение. А как теперь идти на Харгедор, даже не представляю. Они же, несомненно, охоту на меня откроют… за что только, непонятно?

– А вот в этом я сам сейчас разбираюсь, – сообщил магистр, достав из звякнувшего почтового амулета свернутую в тугую трубочку записку. – Мне об отборе было известно заранее, приглашали помочь в судействе испытаний. Разумеется, я отказался, но справки навел. Кстати, скажи мне, а кто твой второй напарник?

– Не знаю, – честно ответила я, открыто глядя учителю в глаза. – Он все время в безликой маске и в кожаной броне. Даже перчатки с рук не снимает.

– Я же говорила, – непонятно о чем вздохнула Альми, – наша Гина – простодушный цветочек и никогда таких игр не раскусит.

– Кто играет? – не поняла я. – Мне показалось, что этот отбор – очень серьезное событие. Герцогские фрейлины следят за избранницами, как коршуны.

– Страху нагоняют, – фыркнул Стай. – Но не отвлекайся. Подумай хорошенько, этот Ренд никого тебе не напоминал? Никаких подозрений не возникало?

– Но он-то при чем? – сначала изумилась я, не желая копаться в личных сундуках бывших друзей. А потом словно воочию увидела, как безоговорочно лучник встал на сторону Эста, и вздохнула: – Ты же знаешь, меня учили уважать чужие тайны и не лезть туда, куда не зовут. Одно могу сказать точно – он знатный лорд и весьма богат. В первый же день пришел в отличной броне и никогда не считал добычу, как другие.

– А вы сами ее собираете? – задумалась хозяйка, прежде не проявлявшая к подробностям нашей службы никакого интереса.

И это было очень правильно: последние полтора года время и мысли Альми принадлежали только заботам о себе и детях.

– Все по-разному. Некоторые сами, другие нанимают шкуродеров. А у кого хватает денег нанять или купить маа, тот берет к нему и наездника. И они сразу чистят поле. Но у Ренда маа свой, выращенный дома, и он справляется без помощников.

– И тебе неизвестно, у кого есть возможность держать дома маа? – насмешливо приподнял бровь магистр.

– Известно. Многим. Из-за вылазок на Харгедор вот уже лет десять-пятнадцать маа очень популярны, и предприимчивые охотники завели питомники. Ловят зверей и успешно разводят. Малышей может купить каждый состоятельный лорд. Я и сама уже подумывала, но не захотела объясняться с тетушками. Ведь родственницы даже не догадывались, чем занимается по ночам их подопечная. Впрочем, они уже в прошлом. Я сразу послала дворецкому приказ выкинуть предательниц из дома. Отец дал мне такое право.