Лира Белаква - Филип Пулман

Они поднялись почти на самый верх лестницы, ведущей к парадным дверям, но там произошла заминка – людей у входа собралось слишком много. Ли посмотрел в ту сторону, куда указывал Васильев, и увидел Оскара Сигурдссона, который махал им, кивал и звал к себе.

Ли небрежно помахал в ответ, но Сигурдссон продолжил подавать сигналы с удвоенным энтузиазмом.

– Придется выяснить, что ему надо, – вздохнул Ли и начал пробираться сквозь толпу.

Вокруг головы поэта порхала бабочка-деймон, а сам он так и сиял.

– Мистер Скорсби! Как я счастлив снова видеть вас! Мисс Полякова, вы позволите представить вам мистер Скорсби, прославленного аэронавта?

– Прославленного? С ума сойти! – проворчала Эстер, однако юная леди, стоявшая рядом с Сигурдссоном, сразу привлекла внимание Ли.

Ей было лет восемнадцать, и она оказалась полной противоположностью накрахмаленной мисс Ланд. На ее щеках цвели розы, глаза были большие и черные, губы – мягкие и алые, плюс целая копна темных кудрей. Ее деймон оказался мышкой. Ли с удовольствием взял протянутую руку.

– Рад познакомиться! – он снял шляпу.

Сигурдссон снова что-то щебетал.

– Прошу прощения, мистер Сигурдссон, – сказал Ли, – я не смог уследить за вашей мыслью, глядя на мисс Полякову. Держу пари, десятки молодых людей со всего Севера встают в очередь, чтобы полюбоваться вами, мисс.

Она скромно опустила глаза, а затем метнула на него взгляд сквозь ресницы.

Сигурдссон ущипнул Ли за руку.

– Мисс Полякова – дочь нашего достойнейшего кандидата в мэры.

– О, неужели? Скажите, мисс, мы услышим сегодня речь вашего отца?

– Да, полагаю, он что-то скажет.

– А кто его противники?

– Честно говоря, я не знаю. Кажется, их двое… Или один.

Ли пристально посмотрел на нее, пытаясь заглушить ворчание Эстер, сидевшей у него под пальто. Интересно, девушка действительно не очень умна, или просто прикидывается? Она снова улыбнулась – наверное, дразнит его. Что ж, ладно. Если леди угодно поиграть, Ли как раз в подходящем настроении.

Затор в дверях уже рассосался, и толпа снова двинулась вверх по лестнице, направляемая охраной «Ларсен марганец». Мисс Полякова споткнулась, Ли тут же предложил ей опереться на его руку, и она согласилась. Сигурдссон по-прежнему напирал с другого боку, продолжая о чем-то болтать. Ли почти ничего не слышал, да и не очень старался услышать. Чем теснее он прижимался к мисс Поляковой, тем сильнее чувствовал очарование нежного цветочного аромата ее духов… или, может, так пахли ее волосы… или же его опьяняла сама близость ее юного тела.

– Что вы сказали? – неохотно переспросил он поэта.

Тот настойчиво дергал его за рукав и знаками требовал наклониться, словно хотел поделиться секретом.

– Я говорил, что вы могли бы оказаться полезны отцу Ольги, – прошептал он, когда они входили в главный зал.

Деревянные стулья были расставлены рядами. Платформу в конце комнаты украшали флаги и транспаранты с лозунгом: «ПОЛЯКОВ ЗА ПРОГРЕСС И СПРАВЕДЛИВОСТЬ».

– Неужели? – негромко прокомментировал Ли слова Сигурдссона.

– Я вас представлю ему после митинга!

– Что ж… благодарю.

Отношение к отцам у Ли было простое: чем они от него дальше, тем лучше. Отцы обычно возражали против того, чтобы их дочери делали то, что было на уме у Ли. Но не успел он придумать отговорку, как уже оказался в первом ряду, где все места были зарезервированы…

– Нет-нет, что вы, я не могу сидеть тут, – запротестовал он. – Это для важных гостей…

– Но вы и есть важный гость! – подмигнул ему Сигурдссон.

– Останьтесь, мистер Скорсби! – взмолилась мисс Полякова.

– Чертов дурак! – проворчала Эстер, но, как она и хотела, услышал ее только Ли.

Едва они сели, как на сцену поднялся некто грузный и официальный, и объявил, что двери закрываются, так как желание публики послушать кандидатов столь велико, что зал уже переполнен, и больше никого впустить нельзя. Ли огляделся: люди действительно стояли в три ряда вдоль стен и задней стены.

– Похоже, ваш отец популярен, – заметил он, обращаясь к мисс Поляковой. – Какова его основная идея? Чем он в первую очередь займется, когда вступит в должность?

– Медведями, – ответила она, слегка вздрогнув, и на ее лице мелькнул испуг.

– А, медведями, – кивнул Ли. – Значит, он не любит медведей?

– Я их боюсь.

– Ну, это вполне понятно. Они… гм… довольно большие. С вашими особенными полярными медведями мне дела иметь не приходилось, но, помню, гнался за мной как-то один гризли в Юконе…

– Какой ужас! Он вас догнал?

И снова Ли показалось, будто он в темноте шагнул мимо ступеньки. Она что, правда такая дурочка? Или хочет, чтобы он так думал?

– Ну да, – сказал он. – Оказалось, что старикан просто хотел одолжить сковородку, чтобы поджарить свежепойманного лосося. Мы отлично поужинали вместе, травили байки. Он пил мой виски, курил мои сигары. Мы пообещали писать друг другу, но я, кажется, потерял его адрес.

– Как жаль, – сказала она. – А, знаете…

Ли почесал голову, но придумывать ответ ему не пришлось: на сцену поднялись трое мужчин, и тут же все в зале вскочили и разразились аплодисментами и приветственными возгласами.

Ли тоже пришлось встать, иначе это было бы невежливо, и все бы на него таращились. Он поискал взглядом своего соседа по пансиону, но вокруг было столько лиц, горящих энтузиазмом, что он его не увидел.

– Потрясающий прием! – горячо зашептал ему на ухо Сигурдссон, когда они снова сели. – Очень многообещающий! А вы что скажете?

– Никогда ничего подобного не видел, – отозвался Ли и, откинувшись на спинку, приготовился слушать.

Вскоре его разбудил рев толпы – во всяком случае, ему показалось, что не прошло и минуты. Эхо оваций и одобрительных возгласов металось по огромному деревянному залу. Ли заморгал и тоже принялся хлопать.

На платформе стоял Поляков – румяный, с окладистой бородой. Он был в черном пальто, один кулак он прижимал к сердцу, другим опирался на кафедру. Он смотрел на толпу сверкающими глазами, а его деймон (кажется, ястреб, но какой именно Ли сказать не мог) сидел на кафедре, широко раскрыв крылья.

– Сколько я проспал? – шепотом спросил Ли у сидящей под пальто Эстер.

– Я не считала.

– Черт. А что говорил этот деятель?

– Я не слушала.

Ли украдкой взглянул на Ольгу. Она безмятежно сидела рядом, устремив обожающий взгляд на отца, и не изменилась в лице, даже когда тот грохнул кулаком по кафедре: деймона подбросило вверх, он взлетел, сделал несколько кругов у него над головой, а потом сел на плечо. Эффектный ход, подумал Ли.