Тайна комдива - Владимир Максимович Богомолов

грохотом открылись железные двери. Солдаты выскакивали из вагонов. Строились. Дундич скомандовал:

— Направо! Шагом марш!

Когда капитан вошёл в здание вокзала и увидел Будённого, он понял, в какую ловушку попал. Однако было поздно. Под дулами винтовок и наганов конармейцев команда бронепоезда дружно сложила оружие.

Бронепоезд «Гром победы», подаренный белым генералом лично Дундичу, как шутили будёновцы, долго ещё служил верой и правдой Первой Конной. И у красных он действительно был громом победы.

«УРА МИТЬКЕ!»

Шла весна 1920 года.

Только что красные войска разгромили белогвардейскую армию генерала Деникина, как на молодую Советскую Республику напала панская Польша. Думали белополяки, что Красная Армия очень сильно устала и не сможет защитить свою землю.

По приказу Ленина на Польский фронт была послана Первая Конная армия Будённого.

Частые дожди размыли степные дороги. Красным войскам было очень трудно продвигаться вперёд.

В один из таких дней Семён Михайлович Будённый приказал командиру особого отряда Дундичу отправиться в разведку и из каждого пункта присылать нарочного с донесением.

В отряде было тридцать бойцов. Все смекалистые. Кони быстроногие. Выехал отряд из села, подошёл к лесу.

Дундич говорит двум разведчикам:

— Проверьте, друзья, нет ли в лесу кого?

Он не сказал: «Нет ли белых?»

В ту пору по лесам и степям скрывались не только разбитые белогвардейцы, но и банды «зелёных», и петлюровцев, и «жёлтых», и махновцев.

Скоро разведчики вернулись и доложили, что в лесу тихо, спокойно. Проехали с километр, наткнулись на небольшой хуторок. Проверили — ничего опасного.

Дундич приказал связному скакать к Будённому и доложить, что армия может двигаться вперёд. Другого бойца он оставил в хуторе готовить квартиры.

Вечером отряд разведчиков добрался ещё до одного хуторка. Дундич послал и отсюда бойца с пакетом в штаб армии, а сам решил двигаться дальше.

Выехал красный командир за ворота, а хуторские ребятишки тут как тут. Смотрят с удивлением на его кумачовый бант, на котором сверкает боевой орден. Восхищаются его лошадью, сбруей, саблей в чёрных ножнах с серебряной чеканкой.

Посмотрел Дундич на них — и его усталое, худое лицо просветлело. Очень он любил детей и при случае непременно катал их на своём коне.

Дундич наклонился к одному, хотел было посадить его к себе в седло. Ребята вдруг все разом загалдели:

— Не сажайте его, дядя!

— Почему? — удивился боевой командир.

— Он с махновцами на тачанке ездил, — объяснил ему карапуз в больших чоботах.

— Тогда ты садись! — весело скомандовал Дундич, беря его за протянутую руку.

Счастливый и гордый, уселся впереди него хлопец.

Счастливый и гордый, уселся впереди Дундича хлопец.

Отъехали они недалеко от двора, Дундич спрашивает:

— Тебя как звать?

— Митькой.

— А давно у вас махновцы были?

— Не… Когда бабку Лукерью хоронили. И сегодня хотели приехать, велели самогон гнать, гусей жарить… Злющие они, страсть! А самый вредный — Петька Чернобровый, с перевязанным глазом. Он меня нагайкой огрел и ещё обещал выпороть.

— Не бойся, не придут они, — сказал Дундич, гладя мальчика по голове. — Прогоним мы их. А теперь, другарь, — домой.

Но мальчик не хотел слезать с коня.

— И я с вами, — умолял он Дундича.

— Нет, нет, — решительно сказал командир. — Слушай мой приказ: «Марш домой!»

И он опустил хлопца на землю.

Было уже совсем темно, когда будёновцы выехали на большой степной шлях. За день лошади устали, да и бойцы утомились.

Ехали осторожно, медленно: мешала липкая дорожная грязь. Никто ни о чём не говорил, не курил.

Неожиданно впереди огоньки засветились: вроде кто-то прикуривает. Только Дундич успел расстегнуть кобуру и достать наган, как совсем рядом услышал голос:

— Кто такие?

В тот же момент Дундич увидел перед собой дуло пистолета и лицо с белой повязкой.

«Махновцы!» — молнией сверкнуло в голове командира.

Нет, не уйти от них на измученных конях его маленькому отряду. И в то же мгновение возник смелый план.

— Убери пушку, Чернобровый! — властно потребовал Дундич. — Своих, Петька, не узнаёшь? — Дундич вспомнил рассказ Митьки о махновцах.

Одноглазый опустил руку.

Дундич выстрелил в него и крикнул:

— Полк, огонь!

Тотчас справа и слева раздались ружейные выстрелы.

— Засада! — закричали бандиты. — Тикайте, хлопцы!

Повернули махновцы коней и пустились наутёк. Под одним красные убили лошадь. Тот вскочил и поднял руки. Когда бандиты были далеко от хутора, Дундич спросил пленного:

— Это была ваша разведка?

— Ни. Всё войско.

— А сколько сабель?

— Да пятьсот с гаком.

Дундич посмотрел на будёновцев и засмеялся:

— Пацан — красота! Помог в трудную минуту.

Лихо сверкнули карие глаза Дундича.

— Ура Митьке, юному будёновцу!

И бойцы негромко, но дружно крикнули:

— Ура Митьке!

ПОСЛЕДНИЙ БОЙ

Красная конница взяла Ровно и двинулась на Луцк.

Белополяки отчаянно сопротивлялись. Деревни и хутора они превратили в крепости.

Такой крепостью на пути будёновцев стало село Александрия, что в двенадцати километрах от Ровно. Стали думать в штабе армии, как перехитрить врагов и с меньшими потерями занять село. Зашёл в штаб Дундич и говорит:

— Я придумал. Мы с хлопцами переоденемся польскими уланами, подъедем незаметно к часовым, перебьём их и дадим сигнал.

Но Семён Михайлович Будённый не разрешил Дундичу рисковать и попросил его:

— Получены сведения: к врагу идёт большое подкрепление. Надо проверить донесение.

Отряд Дундича выехал из города и лесными тропами, зелёными балками добрался до Шпановских высот, на которых громоздились остатки форта — стен и башен старинной крепости.

«Остановимся тут», — решил Дундич и направил своего коня к воротам.

От форта было видно на много вёрст кругом. Слева протекала неширокая голубая Горынь, справа, за поспевающим житом, бугрился лес, а прямо перед крепостью на насыпи тянулась железная дорога.

Не успел Дундич осмотреться, как возле железнодорожного полотна загремели выстрелы. Он поднёс к глазам бинокль. Из прилеска к насыпи бежали, отстреливаясь, красноармейцы…

Дундич приказал разведчикам залечь и огнем прикрыть отступающих.

— Гляди, Иван Антонович! — крикнул Шпитальный и показал на край поля.

Там, над хлебами, поднялись густые цепи белополяков.

— Дундич! Пилсудчики за рекой! — крикнули бойцы с противоположной стены крепости.

«Обходят с трёх сторон, — оценил обстановку командир, — не меньше дивизии. Надо предупредить Будённого».

Он приказал связному:

— Аллюр три креста — и в штаб. Поднимай наших!

Не успел гонец спуститься с высоты, а Дундич уже кричал ординарцу:

— Лети к хлопцам. Скажи, чтоб отходили до крепости!

Шпитальный, как шар, скатился со склона и исчез во ржи. Через несколько минут он появился на железнодорожной насыпи, передал приказ Дундича. Бойцы начали отходить к форту.

Обстреливая