📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгДетективыСыщики в белых халатах. Следствие ведет судмедэксперт - Владимир Величко

Сыщики в белых халатах. Следствие ведет судмедэксперт - Владимир Величко

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 66
Перейти на страницу:

Глава 3 Дочь

Смерть и время царят на земле,

Их владыками ты не зови, —

Все, кружась, исчезает во мгле,

Неподвижно лишь солнце любви.

В. Соловьев

Вот, похоже, и закончилась длинная, морозная зима. Зима, накрывшая своим ледяным крылом почти весь март. Только в последние его дни потеплело. В Город пришла долгожданная весна. На асфальте среди талого серого снега появились первые лужи. Возле них азартно и шумно суетились неунывающие воробьи. Я стоял на автобусной остановке, подставив лицо лучам яркого, по-настоящему весеннего солнца, и наслаждался его теплом. Хорошо! Немного постояв, подался домой пешком, благо было и время, и настроение. Время потому, что с работы удалось уйти пораньше, а настроение – потому что пятница, потому что наконец-то весна, солнце. Я шел неторопливо, обходя лужи, уворачиваясь от брызг воды и талого снега, щедро летящих из-под колес шустрых легковушек. На душе было спокойно, легко еще и потому, что выходные предстояло провести с дочерью. Думая о Стасе, я улыбался, вспоминая ее проделки и проказы. И еще я знал, что она очень скучает без меня и откровенно радуется нашим встречам. Так, думая и ни о чем, и обо всем, я дошел до дома. Лифт, как всегда, не работал…

Проходя мимо почтовых ящиков, углядел в своем что-то беленькое. Ага, письмо… Так, от кого же это? А-а-а! Володька Зенкин. Ну да, из Питера… Он же там учится! Разглядывая конверт, мне вдруг стало тревожно и неспокойно. Пока поднимался на свой этаж, от хорошего настроения не осталось и следа. Открыв дверь, прошел в комнату, нетерпеливо вскрыл конверт, и в глазах запрыгали строки:

«Привет старик!.. Питер… военно-медицинская академия… заканчиваю учебу… встретил Ангелику…»

Ангелику!!! Володька ее случайно встретил там, в Питере! Встретил мою Ангелику…

Я бессильно, как подкошенный, рухнул на стул. Сердце бешено замолотило где-то в горле…

Прошлое, ставшее уже таким далеким и забытым, опять властно ворвалось в мое сознание, в мои мысли. Как будто открылись шлюзы, и воспоминания хлынули сплошным, неуправляемым потоком: комната, вино на столе, ее горячие, сухие губы, запах волос, слезы, зал ожидания и тяжкий путь к самолету… В ушах вновь зазвучали ее слова – те, которые преследовали меня все эти годы:

– Саша, а как я потом буду жить, что потом будет со мной?

Долго, долго я неподвижно сидел и вспоминал, вспоминал… Ведь все эти годы я о ней ничего не знал. Ничего! Так мы с Ликой решили еще тогда, в Столице, – не писать и не искать! И вот весточка о Ней – случайная и очень неожиданная! Я молча глядел на листки бумаги, белевшие на столе. Они снова и снова притягивали взор, но я не двигался, не мог их взять в руки и читать дальше. Я боялся встречи с прошлым и одновременно хотел такой встречи… Неистовая буря бушевала в душе. Я продолжал сидеть и почему-то бормотал невесть откуда всплывшие строки:

Прочь бегу, но знаю:

От себя бегу.

Тщетно заклинаю:

Отпустить слугу.

Как в цепях, тоскую,

Силу колдовскую

Сбросить не могу.

(Э. По)

Наконец волнение немого улеглось, и я взялся за письмо. Володька писал, что он был на месячном цикле усовершенствования в Военно-медицинской академии. За два дня до отъезда случайно встретил Ангелику. О ней он мне ничего не написал. Просто сообщил, что Лика для меня оставила письмо. Если мне оно нужно – он его вышлет. Если нет – сожжет, не вскрывая. Так его просила сделать Ангелика.

Боже мой! Мысли мои путались, прыгали с одного на другое: Ангелика, дочь, снова Ангелика… Как все во мне всколыхнули эти воспоминания. В голове то вспыхивала, то пропадала сумасшедшая, жгучая мысль вновь увидеть Ее, еще раз прикоснуться к Ней… Это было нестерпимо!

Весь вечер я бесцельно проболтался по квартире. Все падало из рук, и ничего у меня не получалось. Не получалось даже трезво думать и рассуждать. Слишком сильным было то, что нам пришлось пережить тогда в Столице, и слишком неожиданно это прошлое настигло меня, ворвалось в мою память. Даже мысли о дочери не смогли заставить меня взяться и за уборку, и за приготовление для Стаси чего-нибудь вкусненького. В конце концов, я плюнул на все и лег спать. Сон, однако, не шел: мысли бежали неуправляемой лавиной – настоящая fugo idearum. Долго ворочался в постели, не раз свертывая в жгут простынь. Затем поднялся, раскупорил заделанный на зиму балкон и вышел под ясное, звездное небо. Там я стоял и стоял, пока совсем не замерз, и тихонько, почти шепотом, читал стихи – те, которые когда-то читал Ей…

Утро было ясным. Все комната переполнялась солнцем. Я бодренько вскочил, понимая, что проспал и раскачиваться уже некогда. Гантели и холодный душ оперативно привели в тонус и тело, и душу. Наскоро позавтракав, принялся за дела. Успел налепить столь любимых Стаськой пельменей – они у нас были обязательным номером. Я уже заканчивал уборку, когда позвонила Анна и сказала, что она Анастасию повела на автобус, и просила дочь встретить. Все! После этого исчезли все посторонние мысли. Кое-как растолкал по углам все лишнее и бегом кинулся по лестницам и лужам, боясь опоздать к приезду дочери.

К автобусу я, конечно, успел и встал дожидаться ее там, где и всегда, на лестнице, ведущей к Универмагу. Стася очень любит, когда, встречая ее, я стою в отдалении. Ну, а меня всегда немного забавляло то, как она, выйдя из дверки автобуса, делает вид, будто меня вовсе и не замечает, а идет в мою сторону совершенно случайно. При этом – я издалека хорошо все вижу! – она украдкой стреляет в мою сторону смеющимися глазками, демонстрируя всем своим видом, какая она взрослая и независимая. Это наша всегдашняя, не видимая другими игра, и мы незыблемо соблюдаем ее правила. Не доходя метра три, дочь, как правило, не выдерживает и с визгом кидается мне на шею. Так было и в этот раз…

Ну, а потом мы неторопливо идем домой. Рот у Стасеньки не закрывается. Я за недлинную дорогу успеваю выслушать про все ее «важные» дела. Про класс, учеников, учителей, про оценки, про то, кто и что натворил. Я же иду и любуюсь дочерью, вслушиваюсь в звук ее голоса, воспринимая сами рассказы вполуха. Зачастую она, заметив мой отсутствующий и, наверное, глуповато-счастливый вид, останавливается и возмущенно восклицает:

– Папа, ты меня совсем не слушаешь!

– Что ты, доченька, я все слышу, все помню…

– Ну-ка повтори, о чем я сейчас говорила? – требовательно спрашивает она, и я послушно перечисляю события и имена…

Дома же, едва раздевшись, Стася оглядывает квартиру и, округлив глаза, укоризненно качает головой:

– Ну ты, папа, даешь! Разве можно жить в таком беспорядке? – Или еще нечто подобное.

После этого дочь становится ужасно важной и деловитой. Переодевшись в домашнее, она принимается командовать, указывать и повелевать – наводить порядок. Это называется генеральной уборкой. Она проводится всегда и не зависит от реального положения дел в квартире. Я при этом добросовестно ей помогаю: выношу мусор, снимаю и вешаю шторы и вообще исполняю все ее указания – короче, становлюсь безропотной прислугой. Эта уборка у нас продолжается долго, порой до самого вечера. И неважно, что иной раз такая уборка оканчивается еще большим беспорядком – по крайней мере раньше такое случалось. Мне радостно и легко все это делать вместе с дочерью, видеть ее азарт хозяйки. Я понимаю, что для Стаси это в какой-то мере игра, но все это она делает искренне, с желанием помочь папе. Наконец утомившись, мы закругляемся, и я отправляю Стаську в душ. Пока она плещется в ванной, я накрываю на стол: выставляю заранее припасенные вкусности, варю пельмени и завариваю ее любимый «чай по-таежному». Все, на этом трудовой день заканчивается. Мы ужинаем и отдыхаем. Потом у нас вольный вечер. Это значит, что Стася будет меня донимать всяческими вопросами, фантазиями и играми. Впрочем, иногда она серьезна – делает особо важное домашнее задание. Чаще это бывает литература: либо сочинение, либо заучивание наизусть какого-нибудь большого стихотворения. Тогда мы вместе копаемся в книгах, подбираем материалы, пишем и учим. Как же бывает интересно наблюдать за серьезной Стасей. Вот она хмурит брови, что-то шепчет про себя. Потом, подперев кулачком щеку, надолго задумывается над чем-то… Никто нам в такие вечера не мешает. Телефон не звонит, гости не приходят. Нам с дочкой хорошо и легко…

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 66
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?