Когда сгущается тьма - Джеймс Гриппандо

— Слушай, совсем забыл тебе сказать, — произнес Тео, когда они пересекали фойе. — У Катрины есть подруга, с которой она хочет тебя познакомить.

Катрина, крутая и сексуальная латиноамериканка, говорившая по-английски с русским акцентом, была сожительницей Тео, с которой он то сходился, то расходился. Как-то раз в начале знакомства она нокаутировала Джека хорошим хуком слева, и с тех пор он относился к ней с большим почтением.

— Меня так называемые свидания вслепую не интересуют.

— Катрина говорит, что эта девушка — горячая штучка.

— Женщина всегда скажет о своей подруге, что она горячая штучка.

— А вот и нет. Женщина чаще всего говорит о подруге, что та хорошенькая, каковое утверждение далеко не всегда соответствует истине. Но если уж Катрина сказала, что ее подруга — горячая штучка, то, поверь мне, приятель, так оно и есть.

— Ты прямо целую стихотворную строфу в духе рэпа на эту тему сочинил, — усмехнулся Джек.

— А хоть бы и строфу. Даже ритм какой-никакой присутствует.

— Типа как у Эминема, но без профанации, да?

Утро было в разгаре, и в банке находилось около полудюжины клиентов, не считая Джека и Тео. В располагавшемся слева от входа отделе обслуживания сидели за столами более дюжины клерков, беспрерывно говоривших по телефону. Имея клиентов по всему миру, «Банк и кредитная компания Багамских островов» работал в нескольких часовых поясах одновременно.

— В интересном месте наш бездомный проворачивал свои дела, — заметил Тео.

— Важно, какие это дела, — сказал Джек.

Ситуация в суде разрешилась, как Джек и предсказывал. Фэлкон выступил с заявлением о невиновности, а судья установил залог в десять тысяч долларов. Прежде чем удалиться из здания суда, Джек забрал кое-какие вещи, принадлежавшие его подзащитному, — в частности, ожерелье из металлических бусин, которое Фэлкон носил на шее много лет. К ожерелью был прикреплен небольшой ключ, и Джек, направляясь к депозитным ячейкам, положил его в карман.

Депозитные ячейки находились в крыле без окон в отделе частных вкладов. Джек записал свое имя в журнале клерка и присел на диван. Сидевший рядом с ним хорошо одетый мужчина читал биржевой бюллетень. Расположившаяся неподалеку пожилая женщина болтала по мобильному телефону на португальском языке. Крохотные лучики света вспыхивали на украшавшем ее палец бриллианте в три карата всякий раз, когда она шевелила рукой. Джек попытался представить в этих стенах и в этом окружении парня вроде Фэлкона, но не сумел.

— Мистер Свайтек? — произнесла появившаяся в дверном проеме женщина.

Джек отозвался. Женщина отрекомендовалась как миссис Фридман, вице-президент банка. В этом банке, похоже, чуть ли не половина служащих являлись вице-президентами. Джек и Тео прошли вслед за ней в небольшой офис, находившийся за конторкой клерка.

Джек протянул ей разрешение, выданное административным прокурором, и свой паспорт. Она тщательно исследовала оба документа. Затем сказала, что должна еще раз сверить образцы подписи клиента, и, извинившись перед посетителями, вышла из комнаты. В ожидании, когда она вернется, Джек сидел неподвижно, как монумент. Тео же от нечего делать взял со стола журнал и принялся его пролистывать. За исключением ресторанных меню, он почти ничего не читал, и испытал горькое разочарование, обнаружив, что в журнале «Багамский банкир» почти нет фотографий. Джек решил, что сейчас самое время занять приятеля разговором — пока тот в поисках «Спортс иллюстрейтед» не переворошил все вверх дном в этом кабинете.

— Почему она хочет со мной встретиться? — спросил он.

— Ты это о ком?

— О подруге Катрины — я имею в виду «свидание вслепую», о котором ты упоминал.

Тео ухмыльнулся:

— Ага! Значит, все-таки тебя зацепило…

— Нет. Просто любопытно. Почему, интересно знать, Катрина считает, что мы подойдем друг другу?

— Она мне сказала, что этой девице нравятся мужчины с чувством юмора.

— Очень мило. Все женщины говорят, что им нравятся мужчины с чувством юмора. Но потом выясняется, что они имеют в виду такое чувство юмора, как у Джуда Лоу, Уилла Смита или Джорджа Клуни. Вот уж, действительно, юмористы…

Вернулась служащая банка.

— Пройдите, пожалуйста, за мной, джентльмены.

Они вышли из кабинета, пересекли холл и остановились у поста охраны. Еще один вооруженный охранник стоял у двери в депозитарий.

— Как дела, братишка? — спросил Тео.

На этот раз охранник никак на его слова не отреагировал, даже не улыбнулся. И неудивительно: это было подлинное святилище банка, его, так сказать, внутренний храм, и здесь все воспринималось чрезвычайно серьезно. И даже охранник обличьем соответствовал Тео Найту.

Он отпер стеклянную дверь и позволил Джеку и Тео войти. Миссис Фридман последовала за ними. Дверь закрылась, и охранник снова запер ее. В депозитарии перед посетителями предстали ряды индивидуальных депозитных ячеек, занимавших все пространство от пола до потолка. Куда бы Джек ни посмотрел, его взгляд сразу же натыкался на металлическую дверцу. Самые объемистые ячейки помещались в нижних рядах, те, что поменьше, — в верхних. Миссис Фридман подвела Джека к ячейке под номером 266, которая была одной из самых больших и имела на дверце два замка. Женщина вставила свой ключ в один из них и повернула его.

— Ваш ключ отпирает второй замок, — пояснила она. — Сейчас я уйду и оставлю вас в одиночестве. Если вдруг понадоблюсь, поставьте в известность охранника. В смежном помещении стоят столы и стулья. Если хотите, можете перенести ящик туда и открыть его там. Прошу иметь в виду, что, пока вы не закончите свои дела, посторонний в это помещение не войдет.

Джек поблагодарил ее; миссис Фридман коротко улыбнулась в ответ и удалилась. А он, переключив внимание на замочную скважину, полез в карман за ключом.

— Ну, что ты думаешь по этому поводу, Тео? Есть там десять тысяч долларов?

— Еще пять минут назад я сказал бы, что нет и быть не может. Но кто знает? Пока все идет в полном соответствии с инструкциями твоего подзащитного.

Джек вставил в замок ячейки свой ключ, повернул его по часовой стрелке, и механизм щелкнул. Открыв дверцу, Джек вытащил из ячейки железный ящик. Он оказался неожиданно длинным — около двух футов от передней стенки до задней. Кроме того, обладал немалым весом.

Вытащив ящик, Джек поставил его на стоявшую у стены скамейку.

— Сейчас мы узнаем ответ на этот вопрос.

Он откинул щеколду, снял крышку и замер.

Повторенные в тысячах экземпляров на них взирали портреты Эндрю Джексона. Пачки двадцатидолларовых банкнот лежали тесно, как шпроты, заполняя прямоугольное пространство ящика. Джек взял верхнюю пачку. Под ней обнаружилась следующая. Ящик целиком был набит деньгами.