Альтернатива для дураков - Чингиз Абдуллаев

— За драку в управлении? — нахмурилсяминистр. — Они свой бардак пытаются прикрыть. Им стыдно признаваться, чтоих офицера, как дешевку какую-нибудь, придушили в собственном туалете. Я ужеПанкратову говорил, что у него там полный развал. Видимо нужно будет серьезноподумать об укреплении кадров столичной милиции. Особенно в МУРе. О чем толькоКраюхин думает, если он и после случившегося хочет покрывать своих офицеров.Хотя все равно уже поздно. Я вчера его документы подписал.

— На пенсию? — многозначительно спросил Мальцев.

— Рано ему еще на пенсию. Из аппарата Президента пришелуказ о присвоении ему генеральского звания. Мне звонили оттуда. Говорят,Президент указ подпишет, но с одним условием, чтобы я Краюхина из МУРа убрал. Несправляется он с преступностью в городе. В общем, я согласился.

— И куда теперь его?

— В Новгород поедет. Начальником областного управления.Формально это даже повышение.

— А он согласится? — осторожно поинтересовалсяМальцев.

— А его никто и не спрашивает, — нахмурилсяминистр. — Краюхин хороший оперативник, честный человек. Просто иногдадипломатичности не хватает.

Считает, что он по-прежнему простой оперативник, а неначальник МУРа. Вот пусть теперь свою бескомпромиссность в Новгородепоказывает. Там как раз он и сумеет себя проявить.

— А кто вместо него?

— Пока никого не назначили. Нужно будет подобратьнормальную кандидатуру.

Я Панкратову уже сказал, что пришлю в МУР своего человека.Хватит нам во всем им потакать. А вы ведите свое расследование. Не обращайтевнимания ни на какие обстоятельства. Все расследование проведите как нужно. Мыдолжны знать точную картину случившегося. Кто у вас конкретно отвечает зарасследование?

— Подполковник Мотин. Он опытный специалист. А всюгруппу возглавляет полковник Тарасов. Я вам про него докладывал. Он недавнопереведен к нам из Казахстана.

— Очень хорошо. Пусть копает поглубже. Не нужно егоограничивать. Мы должны иметь полную картину случившегося, — повторилминистр. — И вообще, разберитесь конкретнее, что там произошло? Такоеощущение, что они что-то недоговаривают. Как могло так получиться, что втечение практически одного дня они потеряли стольких людей в разных местах. Какбудто кто-то объявил на них охоту. Так не бывает. Нужно все проверить еще раз.И скажите Горохову, чтобы не мешал. Тоже мне герой нашелся. После драки все унас герои.

Мальцев согласно кивнул. Но не стал комментировать словаминистра.

— Все-таки разберитесь, как попал этот чертов конверт вМУР, — неожиданно сказал на прощание министр, — может, его никто и неменял?

— Что? — спросил пораженный Мальцев. — Что высказали?

— Ничего, — устало ответил министр, снимая очки.

Он сразу стал как-то мягче. Стали видны мешки под глазами,усталые, воспаленные глаза, осунувшееся лицо. Он словно постарел на добрыйдесяток лет, сняв очки. Посмотрев на сидевшего напротив него генерала,близоруко прищурился и снова сказал:

— Ничего, — а потом, словно опровергая собственныеслова, тихо добавил:

— Много у нас предателей развелось в последнее время,генерал. Очень много. Не знаешь, кому верить, а кому не верить. Время такоепаскудное.

Он надел очки, словно обретая привычное равновесие, и сухоподытожил:

— Расследование провести по всей форме. Еслипонадобится, подключите и других сотрудников. В любом случае мы должны иметьвсю картину случившегося.

Хотя бы для того, чтобы такое больше никогда не повторялось.

Мы до сих пор не можем ничего сделать. Прошло уже два месяцапосле смерти нашего Михалыча и ребят из нашей группы. Два месяца после тогодня, когда мы потеряли всех наших ребят. Когда убили Дятлова, когда застрелилиодного за другим наших офицеров и, наконец, когда наш командир бросился на этотпроклятый конверт, чтобы взорваться и погибнуть вместе с Бессоновым, лицокоторого мне иногда снится.

И еще мне снится лицо Людмилы Кривун, которую убили в вагонепоезда, когда мы пытались сбежать из Москвы, чтобы спасти ее и выиграть время.Сейчас я думаю — какими наивными мы были. С самого начала было ясно, что те,кто затеял эту страшную рулетку, не были дилетантами. И умели просчитывать своидействия куда лучше нас.

Конечно, мы ничего никому не рассказывали. Кому докажешь,что среди нас действовал сукин сын, который не только закладывал наших ребят,но и убил раненого Дятлова в самом здании управления. Про это и подуматьстрашно. Кому расскажешь, что скоропостижно скончавшийся Александр Никитичнаверняка имел отношение к нашим делам. Но он так внезапно и так подозрительноскоро умер, что мы все равно ничего не могли узнать. Да и про фотографии мыдолжны были молчать, чтобы не подводить Горохова. Мы ведь понимали, что нашегополковника просто подставили, чтобы потом использовать и убрать в нужныймомент. Поэтому мы и молчали. И целых два месяца мы приходили на работу,здоровались с коллегами — хорошо еще у нас пока удостоверений неотобрали, — а потом садились в кабинете и ждали, когда нас вызовут кочередному следователю прокуратуры или ФСБ.

За эти дни мы обо всем договорились и все себе уяснили. Мыведь тоже не дети малые. К этому времени мы уже многое понимали. Да и Горохов сКраюхиным нас в обиду не давали. Всех следователей из ФСБ и прокуратурыотшивали, чтобы нас не обижали. Через три дня после смерти Михалыча нас вызвалив кабинет к Краюхину, и он коротко, как обычно, сказал:

— Значит, так, ребята. Звягинцева мы все равно невернем. И ваших товарищей тоже не вернем. Сейчас вы сядете и все мне честнорасскажете. Все, что знаете.

Краюхину мы, конечно, верили. Он мужик настоящий, толковый,все и без нас понимал. Да и Горохов к тому времени был явно на нашей стороне.Поэтому мы все и рассказали. И про Липатова, и про Скрибенко, и про Баркова.Краюхин внимательно слушал, иногда багровея. Только про Решко я не сказал,решив не рассказывать, почему я его избивал около здания министерства, а может,просто решил оставить его как козырную карту про запас. Михалыч ведь всегдаговорил, что у настоящего оперативника одна такая карта обязательно должна «взапасе» оставаться. Вот я про Решко и не сказал. А все остальное мы рассказали.

Потом сведения пришли о перестрелке на квартире Кривун, и обубийствах в поезде. В общем, все совпало. Мы думали, что Горохов и Краюхин всеминистру расскажут и наконец все точки над «i» расставят. Но через два дня насвызвал к себе мрачный Краюхин. Он ткнул пальцем в какую-то бумагу, лежащуюперед ним на столе.

— Вот сообщение из ФСБ, — как-то мрачно сказалон, — вчера убит полковник Барков. Застрелен в подъезде собственного дома.В общем, так, ребята. На этом деле поставлена точка. Грязное это дело,политикой пахнет и большими деньгами.