Очерки мифологии восточных славян. Люди и Боги - Михаил Дмитриевич Жаровский

Ломоносова. Эти великие русские историки в воссоздании образов языческих славянских богов придерживались древнего летописного текста, хотя Ломоносов и признавал «древнее многобожие в России, сходствующим с греческим и римским».

В начале девятнадцатого века появилась работы Г. Глинки и П. Строева, основанные на пересказе «Синопсиса», с добавлением некоторых малодостоверных фактов. Характеризуя этот ранний период изучения славянской религии, Л. Н. Виноградова пишет : «Движимые стремлением описать славянскую мифологию по аналогии с детально разработанной античной, авторы первых трудов по славянскому язычеству создавали длинные списки так называемых «божеств», названия которых добывались порой весьма сомнительными способами (например использовались неясные имена и названия, встречающиеся в поговорках, заговорах, формулах клятв и проклятий, песенных рефренах и т.п., а затем домысливался некий мифологический образ). Так возникли многочисленные лели, леды, любмелы, дзевои, поляндры, зимцерлы и прочие искусственно созданные персонажи, включенность которых в архаические верования славян не подтверждается не надежными письменными источниками, ни данными устной народной культуры». Как раз в начале девятнадцатого века, в России возникло сильное национально-патриотическое движение и авторы того периода пытались идти в ногу со временем, изображая славянское язычество в наиболее выгодном свете, миролюбивой и доброй религией, отличающейся от диких варварских религий соседних племен и народов. В тоже время, находясь под сильным влиянием православной церкви, многие надеялись сблизить славянское язычество с христианством, и тем объяснить быстрое и прочное укоренение православной веры на Руси. П. Строев так отзывался о славянском народе: « Тихие его нравы и обычаи, кроткая религия, обряды, исполненные человеколюбия, не производят в нас никакого ужаса, но наполняют душу чувством некоторого умиления…». Славян– язычников, автор описывает неотличимыми от христиан – то же смирение, та же доброта и благочестие. Еще столетие назад писали о кровавых жертвоприношениях на алтаре славянского громовержца – Перуна, о человеческих жертвах, погибших во славу этого великого и кровожадного бога. К середине XIX века все ужасы язычества были забыты, и оно представилось авторам новой волны в виде чудесной, волшебной сказки весьма далекой от реально существовавшей действительности. В середине века эта традиция была продолжена другими историками. Н. М. Костомаров считал, что «единобожие язычников-славян, неоспоримо и они поклоняются одному Перуну, как верховному богу, все же остальные божества всего лишь его проявления».

Второй крайностью в науке XIX века стало признание религии славян настолько бедной и бесцветной, что она не могла соперничать ни с одной другой религией и принятие христианства сбыло неизбежным и исторически предопределенным шагом. Собственно этот подход лишал славян права на собственную религию, оставляя за ним возможность верить лишь в низших природных духов и демонов, домовых, леших, русалок, упырей и берегинь.

Ситуация поменялась после выхода в свет «Истории государства Российского» Н. М. Карамзина. Этот грандиозный труд сделал достоянием общественности, описания первых веков русской истории и языческих верований древних славян. В частности, получили огласку сведения касающиеся, водружения князем Владимиром идолов на киевском холме у Боричева спуска. Работу Карамзина отличает от других трудов, большая достоверность сведений, которые Карамзин брал непосредственно из древнерусских летописей, считая информацию приведенную в «Синопсисе» недостоверной. Описание пантеона князя Владимира дало возможность сравнивать идолы древних славян с кумирами соседних народов, описанными в путевых заметках арабских купцов и сочинениях западных церковных авторов.

Только к средине XIX столетия, ученые «сравнительной школы» смогли уловить сродство языков всех индо-арийских народов. На этом основании, ими была установлена схожесть мифологических систем всех арийских народов. Даже имена богов внутри арийского супер этноса оказались схожими. Сначала были предприняты попытки упрощенно решить эту задачу. Историки и лингвисты пытались путем простых аналогий сопоставить славянских богов с богами Индии. Например Прабоге – Парабрахму, Радегасте – Вишну, но вскоре, европейские и русские исследователи занялись более серьезными сопоставлениями. Они выяснили, что греческому Зевсу и римскому Юпитеру (Деус-питар), соответствует индийский Дьяус-питар, греческому Урану – индийский Варуна и т.д. Возникла теория о том, что все боги европейских народов восходят к единому арийскому пантеону. Перед исследователями вместо одного бога встал целый сонм древних богов, восходящих к общеевропейскому корню. Из этого течения в отечественной науке выделились ученые «мифологической школы», видевшие в славянских богах аллегорическое изображения стихий солнца и туч, дождя и засух, дня и ночи, тепла и холода. Исследователи составили диалектические системы, чтобы объяснить взаимодействие богов славянского пантеона. Для обоснования мифологической теории требовалось изучение сказаний и поверий русского народа. В середине века появились работы И. И. Срезенского и Д. О. Шеппинга. В своей книге барон Шеппинг предпологал в генезисе божеств два основных пути: через поклонение самим явлениям природы и через поэтические аллегории, отводя славянам второй путь. Развивая ту же идею о поэтических аллегориях, А. Н. Афанасьев в своих трудах, свел воедино огромное количество образцов устного народного творчества, поговорок, присказок, народных историй и сказок. Афанасьев, считал, что вера славян была основана на обожествлении и поклонении природным (метеорологическим) явлениям, необъяснимым для древнего человека. Воссоздавая пантеон древне-славянских богов, Афанасьев отводил главное место, Перуну, но так же отмечал и влияние бога Рода, имя которого, было выделено им из христианских поучений против язычников. Ученый считал Рода богом плодородия и производительных сил земли, конкурентом Перуна на престоле русского Олимпа. В этих воззрениях поддерживали его и другие ученые. А. С. Фамицин пошел еще дальше. В монографии «Божества древних славян», он пытался построить связную законченную систему, выстроив славянских богов в соответствии с рангом и родословной, по примеру греческой, римской и индийской мифологии.

К концу XIX века, получила широкую известность теория взаимных влияний или заимствований. Ее апологеты считали, что изначально славяне, как и другие народы Европы поклонялись силам природы, обожествляли реки, леса, поля, огонь и солнце. Позднее у славян выделились персонифицированные духи стихий, постепенно принявшие антропоморфный облик и ставшие богами. Вместе с тем, славяне не имели своих кумиров, и появились идолы только под влиянием соседних народов, варягов, иранцев и балтийских племен. По мнению ученых этой школы, князь Владимир незадолго до крещения Руси, пытался провести религиозную реформу и привить подданным культы инородных богов, поставив их идолы в Киеве. Легкую победу христианства, историки, верившие в влияние инородных культов, объясняли отсутствием глубоких корней у русского язычества. Якобы вера в Перуна, Велеса, Мокошь, и Сварог существовала у славян всего десять лет, пока стояли на Киевском пригорке, Владимировы идолы. Поклонение чуждым богам , просто , не успело пустить глубокие корни в сознании русского народа.

Среди лингвистов получила большую популярность идея о некоем дуализме, составлявшем суть славянского язычества. На основе пары Белобог – Чернобог, ученые делали вывод о борьбе двух