Сладкий плен его объятий - Александра Хоукинз

Ничего – в этом Рейн был уверен.

Он снова отхлебнул пива. Мисс Бидгрейн больше его не побеспокоит. Об этом красноречиво свидетельствовал ее прощальный взгляд. Рейн напомнил себе, что рад, что больше никогда ее не увидит. Отчасти потому, что вожделение, еще тлеющее в нем, скоро потухнет, отчасти потому, что он боялся, как бы у него не возник соблазн помочь ей, если они встретятся снова.

Девона не могла припомнить ни одного случая из своей жизни, когда она чувствовала бы себя такой несчастной. Все ее тщательно разработанные планы добиться поддержки лорда Типтона пошли прахом, когда он приказал выдворить ее из его дома. Девона пыталась объясниться с ним. Черт бы его побрал! Она ведь даже умоляла его, и все без толку.

Понимая, что это полный провал, Гар обхватил ее за талию и выволок из дома. Какое унижение! Девона была уверена в том, что Перл и Гар будут молчать. А вот что касается лорда Типтона… Девушка сомневалась, что у этого странного человека были друзья, которым он стал бы рассказывать о сокрушительном поражении, которое она потерпела в этот вечер.

Где-то в доме часы пробили три раза. Девона свернулась калачиком, как всегда пытаясь пристроиться под теплый бочок к сестре. Уинни, которая была старше ее на два года, спала, когда Перл молча проскользнула в комнату вместе с Девоной, чтобы раздеть свою хозяйку. В этот вечер сестры вместе были на балу. Девона была уверена: Уинни очень любопытно, как могло выйти так, что она попала домой до приезда сестры, которая уехала раньше, сославшись на головную боль. Девона вздохнула. Ей надо научиться быть такой, как ее сестра – терпеливой и практичной. Уинни была настоящей леди, ей бы и в голову не пришло появиться в доме у джентльмена, требуя свидания. Ей никто не осмелился бы крикнуть, что она виновна в смерти достойного молодого человека.

– У тебя холодные ноги, – пробормотала Уинни сонным голосом.

– Извини.

– И ты ворочаешься. Перестань. – Уинни повернулась к сестре и положила руку ей на плечо. – Где ты была после того, как уехала от Фаулеров?

– А кто сказал, что я была где-то еще? – Девона постаралась задать этот вопрос безмятежным тоном и была рада, что в комнате темно.

– Дело в том, что я ушла с бала вскоре после тебя, а когда приехала домой, тебя здесь не было.

Уинни встала с кровати – очевидно, решила зажечь свечу.

– Наверное, ты приехала, когда я была внизу. Там Гар и еще несколько человек играли в карты, а я наблюдала за ними.

Ложь была не очень удачной. Может, надо подкупить Гара, чтобы он подтвердил ее слова?

Огонек разгорелся, и по комнате поползли тени. Уинни обошла кровать и поставила свечу на стол. Теперь лицо Девоны оказалось на свету.

– Папа, может быть, и поверил бы в твои сказки, но я-то тебя знаю лучше. – Уинни подняла упавшую шаль и накинула ее на плечи. – Ты встречалась с мужчиной?

К длинному списку достоинств сестры Девона добавила пункт «далеко не глупа». Не пытаясь больше притворяться спящей, она села на постели. Уинни снова забралась на кровать и сунула голые ноги под одеяло.

– Клянусь, при таком холоде замерзает вода. Как ты думаешь, который час?

– Наверное, часа три или даже больше. Пора спать.

У Девоны было мало надежды на то, что сестра поймет ее намек. Так и случилось. Уинни тут же подтвердила свое намерение продолжить обсуждение.

– Мы бы уже давно спали, если бы ты не перевернула всю постель вверх дном и если бы я о тебе не беспокоилась. – Уинни нахмурилась, критически разглядывая младшую сестру.

Девона подумала, что если бы ей пришлось решать, кого она больше любит из двух сестер, то она выбрала бы Уинни, потому что у них небольшая разница в возрасте. Айрин же была на одиннадцать лет старше Девоны. Она вышла замуж за виконта. Айрин была первым ребенком в семье Бидгрейнов. Брок, наследник, родился следом за ней. Затем на свет появились Найл, Уинни и наконец – Девона. У нее был еще один брат, Брен, но он утонул за два года до ее рождения.

Уинни прикусила губу. Даже в такой поздний час она выглядела очаровательно.

Они с Девоной отличались не только по темпераменту, но и внешне. Рост и телосложение у них были примерно одинаковые, но на этом сходство заканчивалось. Уинни пошла в мать. Ее белокурые волосы и прозрачная кожа с легким румянцем делали ее облик очень нежным, ранимым. Это впечатление было обманчивым, в чем легко было убедиться, заглянув в холодные зеленые озера глаз. Одним взглядом Уинни могла вознести мужчину на недосягаемую высоту или заставить его потерять голову. Девону всегда это восхищало. Несколько лет назад она сотни раз пыталась перед зеркалом научиться этому искусству. Безуспешно. А у ее сестры, что бы она ни делала, это получалось вполне естественно. Сейчас зеленые глаза Уинни смотрели пытливо и настороженно.

– Это как-то связано с мистером Клегом, не правда ли?

Девона обхватила себя руками – в комнате действительно было прохладно.

– Еще несколько лет назад он был просто Дораном, – сказала она укоризненно, но без особой уверенности. – В детстве мы играли все вместе… и ловили рыбу в пруду.

– Я все знаю о нем, Девона. И хорошее, и плохое.

– Уинни, он погибнет, и в этом виновата я. – Глаза Девоны наполнились слезами, как всегда, когда она думала о Доране.

– Кто тебе это сказал?

– Его мать и сестра. Две недели назад я встретила их на Флит-стрит, когда ходила по делам.

Уинни участливо сжала руку сестры.

– Это было ужасно. Они наговорили мне таких отвратительных вещей! И хуже всего то, что я с ними согласна.

– Как это связано с тем, что сегодня вечером тебя не было дома?

– Сначала поклянись хранить все в тайне. – Девона до боли сжала руку сестры. – Об этом не должна узнать ни одна живая душа.

– Клянусь. – Уинни прижалась щекой к щеке сестры и вздохнула.

Девона закрыла глаза и начала рассказывать о встрече с лордом Типтоном, о которой стыдно было вспоминать. Сестра спокойно слушала, обнимая Девону и стараясь как-то утешить ее. Несомненно, ей можно доверить все свои секреты. Недаром преданность была первым пунктом в длинном списке добродетелей Уинни.

Прошло четыре дня, прежде чем Девона решилась совершить акт неповиновения. Она даже не сомневалась в том, что Уинни этого не одобрила бы. В сопровождении Перл и Гара Девона доехала в наемном экипаже до места назначения. Хоть она и была довольно беззаботной, дурочкой ее назвать все же было нельзя. Ей пришлось бы туго, если бы на Ньюгейт-стрит заметили карету ее отца.

Девона дважды навещала Дорана, с тех пор как его заключили в Ньюгейтскую тюрьму. В ужасе от его состояния она по совету Перл рассказала домашним о своем первом визите. Зная, что ни в коем случае нельзя называть истинных причин своего поступка, Девона объяснила, что сочла христианским долгом поддержать его. У нее в ушах до сих пор звучали язвительные замечания и угрозы отца. Он считал, что хорошенько припугнул ее, но дорогой папочка недооценил ни решительности своей дочери, ни чувства вины, которое она испытывала. Свой следующий визит Девона обставила похитрее. Отправиться в тюрьму без сопровождения она не могла, поэтому посвятила в свои планы Перл и Гара и взяла с них клятву молчать. Они допускали, что у нее хватит безрассудства отправиться туда в одиночку, поэтому согласились. Ведь кто-то же должен был защищать молодую госпожу во время ее безумных эскапад!