Слишком рано! Сексвоспитание подростков в эпоху Интернета - Альберто Пеллай

Согласно статистике, средний возраст первого полового контакта за последние годы снизился:

• в 1946–1955 — 20–21 год;

• в 1956–1965 — 19 лет;

• в 1966–1975 — 20–21 год;

• на сегодняшний день у подростков — 17 лет.

Раннее созревание является частью более обширного феномена, который на биологическом уровне означает более раннее начало пубертатного периода, в то время как на поведенческом и эмоциональном уровнях показывает, что многие подростки демонстрируют поведение, связанное с сексуальностью, уже в дошкольном возрасте, тогда, когда дети еще должны интересоваться своим телом не в плане соблазнения, а изучать его играючи, наблюдая за моторикой своих движений.

На самом деле в течение последних ста лет половая зрелость наступала все раньше, и такое впечатление, что эта тенденция продолжается. В середине прошлого века средний возраст первого менструального цикла приходился на шестнадцать-семнадцать лет, тогда как сегодня месячные у девочек начинаются в двенадцать с половиной лет. Основной причиной этого является улучшение условий окружающей среды и санитарии. Среди психологических и образовательных факторов, которые способствовали этому феномену, главная роль принадлежит средствам массовой информации.

В результате чего активизируется работа головного мозга: гипоталамус и гипофиз стимулируются к производству гонадотропинов[2], которые, в свою очередь, побуждают секрецию гормонов-стимуляторов половых органов, вызывая их преждевременное развитие.

Комбинация физиологических и психологических факторов, вызванных окружающими стимулами, имеет прямую связь с тем, о чем наши дети думают, что представляют и делают на эротическую тему. Нередко в начальных классах можно встретить детей, которые в восемь лет говорят об оральном сексе или половом акте с таким невозмутимым спокойствием, которое явно не соответствует степени их эмоционального и когнитивного развития при обсуждении подобных тем. Точно так же можно увидеть девочек, которые танцуют, двигаясь очень соблазнительно, подражая любимым актрисам и певицам, или одеваются в стиле, подобающем взрослым или по крайней мере подросткам, ни в какой мере не характерном (и не подходящем) для детей. Все эти примеры свидетельствуют об определенной форме «несвоевременного взросления» ребенка, проходящей на фоне ранней эротизации. В соответствии с Американской психологической ассоциацией это явление основано на следующих четырех элементах:

1. Ценность любого человека связывается исключительно с его сексуальностью или сексуальным поведением;

2. Каждая личность должна приспособиться к общему мнению, в соответствии с которым быть сексуальным означает быть физически привлекательным;

3. Личность считается сексуальным объектом, другими словами, она предназначена для ее использования другими, а не для того, чтобы быть уважаемой за независимость и умение владения собой;

4. Сексуальность навязывается индивидууму неподобающим образом.

Детский эротизм подрывает многие убеждения и способы воспитания, которыми следовали родители до наших дней.

Поэтому знакомство детей с эротической моделью, гораздо более продвинутой по отношению к их стадии развития, автоматически превращается в форму психологического давления, в настоящее насилие, злоупотребление, в первую очередь — на эмоциональном уровне. Это нарушает основной составляющий принцип детства — «право быть ребенком», то есть расти в соответствии с темпами и этапами физиологического развития.

Уважение к физиологии и ритмам развития не существует в контексте, который, по крайней мере в отношении секса, порождает «детей с ускоренным развитием» (в английском языке это называется hurried child syndrome). Как взрослые, мы должны спросить себя, не рискует ли тенденция ускорения жизни наших детей превратиться в громкую самоцель? Подобная беда также не обходит стороной юных богатых и знаменитых звезд международного масштаба, имеющих в жизни все, но слишком рано.

Бритни Спирс и Линдсей Лохан являются лишь двумя примерами подростков, которые воплотили в жизнь миф о сексуальной и доступной девушке и вели взрослую жизнь, не будучи к ней готовы эмоционально. В итоге их существование представляет собой бесконечное число проблем, среди которых психологические трудности, эмоциональная неустойчивость, наркомания и даже проблемы с законом.

Никто не рассказывает подросткам, что в действительности стоит за гламурной жизнью на полной скорости без ответственности и обязательств, демонстрируется лишь сияющий фасад.

Взрослеющие девочки больше всех страдают от того ускорения, которое рынок предлагает молодежи, убеждая их покупать и употреблять товары, предназначенные для совершеннолетних.

Однако не исключено, что реальная проблема заключается в том, что исчезло понятие взрослого. Действительно, если у человека не было как такового детства, то он не сможет стать полноценным взрослым, заботящимся и беспокоящимся уже о своем ребенке.

Таким образом, либеральная идея разрушает моральное обязательство защищать потребности самых уязвимых и хрупких, слабых и нуждающихся в воспитании.

Мир, в котором растут дети, сам по себе уже не является большой деревней, населенной людьми, несущими за них ответственность. «Если они уже дают мне прибыль, я их использую. Если они смогут дать мне прибыль, я их подкуплю» — именно такова логика, царящая во многих сферах, связанных с детьми и подростками.

С конца 80-х годов рынок искусственно создал категорию tweens, или tweenagers, включающую девочек в возрасте от шести до двенадцати лет, и за последние двадцать лет стимулировал их к увлечению слишком взрослой для них продукцией и определенными тенденциями. На рынок были введены сексуальные и провоцирующие куклы, имевшие более взрослую фигуру и с каждым их новым выпуском предназначенные для более юных девочек. Если до 50-х годов девочки играли с куклами, которые походили на новорожденных младенцев или малышей до двух лет, то уже начиная с 60-х годов в мир игрушек пришла кукла Барби, увлеченная модой, путешествиями и спортом, вечная подружка Кена. Ее всемогуществу приходит конец в начале нашего столетия с появлением Bratzillaz[3], сексуальных кукол-тинейджеров, проводящих время в салонах красоты и магазинах, идеальных прототипов компульсивного шоппера[4], в которого рынок хочет превратить каждую женщину.