Алые губки - мягкий дурман - Марина Серова

Но потом я вспомнила, как несколько часов назад двенадцатигранники предрекли, что расследование нового дела пойдет как по маслу, и успокоилась. Однако перед завтрашним тяжелым днем следует хорошо выспаться, и я улеглась в постель раньше обычного.

Утром я по-новому взглянула на все события прошедшего дня, от чего рисунки на машине показались мне просто смешными. Правда, визит к Терентьевым сейчас мне совсем не нравился. Я ощутила, что не задала и половины тех вопросов, ответы на которые могла знать Ольга Яковлевна. Прежде всего стоило бы поподробнее расспросить ее о Нине Червяковой-Вахрушевой, именем которой даже была названа мебельная фирма «Нинель». Как же я сразу не догадалась, что эта рыжеволосая особа может держать Вахрушева под каблуком!

Я быстро умылась, позавтракала и вышла во двор.

Перед моей машиной лежала дохлая кошка.

Не появись вчера нарисованные на стеклах «девятки» череп и мишень, сегодня я бы не придала этому факту ровно никакого значения. Теперь же я автоматически поставила несчастное почившее животное в один ряд со вчерашними знаками. Хотя случайное совпадение все-таки не исключалось, и дохлая кошка вполне могла не иметь ко мне никакого отношения.

Я осмотрела автомобиль: стекла были чистыми, да и все остальное в порядке. Отступать от намеченных планов я не собиралась, поэтому направилась к мебельной фабрике «Нинель». До начала рабочего дня был еще час, и я надеялась, что смогу засвидетельствовать приход на работу генерального директора.

Червь сомнения в том, а не являюсь ли и я в этот момент объектом чьего-нибудь наблюдения, точил меня. Так же как и вчера вечером, я попыталась обнаружить за собой «хвост», и мне даже показалось в какой-то момент, что «десятка» синего цвета преследует меня. Но после второго резкого и неожиданного поворота я поняла, что это было лишь плодом моего разыгравшегося воображения.

Тем временем я подъехала к фабрике и нашла удачное местечко для парковки около соседнего здания. Там моя машина не бросалась в глаза охраннику, курившему на крыльце, зато мне было все хорошо видно.

Вахрушев не заставил себя долго ждать. Около входа в офис остановилась серая «Ауди», и из нее вышел высокий сутулый мужчина с глубокой залысиной, идущей ото лба к затылку. Я посмотрела на фотографию, которую мне дала Лидия Петровна, и поняла, что подъехал именно Николай Константинович. Он мало изменился за прошедшие годы внешне, даже высокий пост не сделал его внешний вид солиднее. Мятые брюки и рубашка в крупную клетку говорили либо о его супердемократичности, либо о совершенном отсутствии вкуса. Я знала, что первое к Вахрушеву никак не относится. И его первая жена и ее подруга рассказывали мне истории, свидетельствующие о деспотичном характере Николая Константиновича. По тому, с каким раболепием охранник поклонился ему, а потом с испуганным лицом внимал каким-то словам генерального директора, высказанным явно в назидательном тоне, я убедилась, что демократичностью здесь действительно и не пахнет.

После того как Вахрушев вошел в двухэтажное здание офиса, водитель «Ауди» посигналил, зеленые ворота открылись, и машина въехала на территорию фабрики. Я записала ее номер.

Вслед за директором стал подтягиваться и персонал фабрики. Кто-то подъезжал на своих машинах, а кто-то, чаще женщины, подходили пешком. Вскоре мою «девятку» обставили со всех сторон, и я даже пожалела, что не успела подъехать поближе ко входу. Почему-то немедленно у меня появилось предчувствие, что вот-вот произойдет нечто интересное.

Так оно и случилось. К воротам подъехала иномарка ядовито-зеленого цвета. Я даже не узнала, что это за модель, потому что никогда не встречала такую на улицах Тарасова. Но вот кем была женщина, сидевшая за рулем, я поняла сразу по пышным огненно-рыжим волосам, действительно точь-в-точь таким же, как мой новый парик. Ее величество Нинель Вахрушева вышла из машины и направилась к офису. Сарафан, обтягивающий пышную фигуру, и подпрыгивающая походка придавали ее облику явную вульгарность.

Две девушки, поздоровавшись с ней, пропустили ее вперед, и одна из сотрудниц смешно передразнила походку жены генерального директора за ее спиной. Я поняла, что высокопоставленная мадам не пользуется авторитетом у женской половины персонала фабрики. Утверждать то же самое о сотрудниках-мужчинах фирмы «Нинель» я бы не решилась. Наоборот, наверняка некоторые представители сильного пола считали ее сексапильной. А скорее всего, именно такое впечатление Нина Вахрушева и пыталась на них произвести.

Из офиса выбежал охранник, загнал неизвестную мне иномарку дикого зеленого цвета за ворота, на территорию фабрики, и вскоре пробежал обратно. Нахождение обеих машин Вахрушевых не здесь, а за забором говорило, что Николай Константинович и его жена покидать фабрику в скором времени не собираются.

Я позвонила в справочную и узнала номера телефонов мебельной фирмы «Нинель». Затем я набрала номер секретаря и вежливо попросила соединить меня с директором, сказав, что желаю обсудить возможный оптовый заказ на мягкую мебель. Секретарша устроила мне настоящий допрос с пристрастием. Ее особенно интересовало, почему я хочу приобрести мебель именно их фирмы, а также то, какую фирму представляю я. Мне не составило труда быстро придумать название якобы моего места работы и сказать, что мягкая мебель «Нинель» мне понравилась еще год назад на презентации, но потребность в ней появилась только сейчас. Секретарша в ответ удивленно хмыкнула и объявила, чтобы я подождала.

В трубке долго раздавались звуковые сигналы, но вместо Вахрушева мне снова ответил тот же молодой женский голос:

— Директора нет, звоните после обеда или завтра.

Такой ответ заставил меня призадуматься. Во-первых, я знала, что Вахрушев в офисе. Однако по какой-то причине мне соврали и почему-то не стали с ним соединять. Во-вторых, казалось странным, что фирма не ухватилась за оптового заказчика — секретарша не предложила мне переговорить с кем-то еще из руководства, не извинилась. Если бы мне на самом деле была нужна мягкая мебель, то после такого малоприятного разговора я обратилась бы к услугам другой мебельной фабрики. Насколько я знала, конкурентов у «Нинели» в Тарасове немало даже среди местных производителей, а если учесть поставки из других регионов и импорт, то Вахрушеву и его сотрудникам не мешало бы быть повежливее.

Я ощутила огромную потребность попасть на фабрику, но к такому десанту надо было тщательно подготовиться. При столь строгой пропускной системе мое просроченное удостоверение сотрудницы прокуратуры, оставшееся у меня со времени работы в правоохранительных органах и часто выручавшее меня, сейчас вряд ли поможет мне проникнуть на тщательно охраняемую территорию фирмы «Нинель». Представляться, как есть, частным детективом, но продумать какой-нибудь другой безобидный предмет своего интереса, также не имело смысла — можно насторожить свой «объект» против себя раньше времени. Я была уверена, что нужен совершенно нестандартный для Вахрушевых способ проникнуть на их предприятие, но пока я такой способ найти не могла.