Сказочные истории. Часть 2 - Михаил Константинович Зарубин

class="p1">— Что с тобой? — воскликнула Соня. — Тебе больно?

Птичка не обращала на нее никакого внимания, она тяжело дышала, лежа на боку, и никак не могла подняться. Девочка стала ее разглядывать.

Небольшая, меньше Сониного кулачка, сверху сине-черная, с металлическим отблеском, а животик бледно-бежевый. На лбу и передней части шеи несколько светло-коричневых пятен. Хвост длинный, с глубоким вырезом посередине. Соня дотронулась пальчиком до хвоста, птичка вздрогнула и подняла головку.

— Птичка, ты кто? — спросила Соня

— Я ласточка, — тихо ответила птичка.

— Ласточка?

— Неужели ты не узнаешь меня, я прошлую весну и лето здесь жила на даче.

— Где это здесь? — удивилась Соня.

— Под карнизом.

— Первый раз вижу тебя. А что с тобой случилось, почему ты плачешь?

— Я не плачу вовсе.

— Но я ведь слышала, как ты кричала, пока не упала на подоконник.

— В мое гнездо забрался воробей и не пускает меня туда, — пожаловалась ласточка.

— Как это так?

— А вот так. Выгнал и все.

— Какой подлый, в чужой дом забрался, на все готовенькое!

Соня погрозила пальцем воробью, что выглядывал из гнезда под карнизом.

— Да, Соня, он большой разбойник. Но главная беда в том, что у меня в гнездышке уже яйца отложены. Скоро птенцы должны появиться.

— Жди меня здесь, я сейчас брата разбужу, мы лестницу найдем и выгоним воробья, — пообещала Соня, побежала на первый этаж и стала звать брата: — Паша, Паша!

— Соня, что это ты раскричалась? — остановила ее мама.

— Мама, мне срочно нужен Паша.

— Зачем?

— Надо воробья из ласточкиного дома выгнать.

— Кого? Почему? Ты можешь толком объяснить?

— Нет, мама, надо скорее освободить домик от воробья-разбойника, у ласточки в гнезде яйца! Где Паша?

— Паша с утра отправился на рыбалку.

— Ну вот, всегда так. Когда он нужен, его не найдешь. Пойдем скорее к реке, позовем его.

— Паша не услышит, они с папой уплыли на лодке.

— И до них невозможно докричатся?

— А мы не будем кричать, — спокойно ответила мама, — просто позвоним по телефону.

— Мамочка, какая ты умница! Я бы ни за что до этого не додумалась.

Мама не только позвонила, но и убедила папу как можно быстрее вернуться. Потом мама с Соней вышли из дома и стали рассматривать гнездо ласточки. Оно находилось под самым карнизом. Ласточка сидела на створке открытого окна, а из гнезда выглядывал воробей-разбойник.

— Мне кажется, ласточка очень милая и добрая птица, — сказала Соня.

— Это правда, — согласилась мама. — Она — символ весны, возвращения солнца, вестник добра, счастья, надежды, домашнего уюта. Я тебя тоже иногда называю ласточкой. Кстати, голубь и ласточка — любимые Богом птицы.

Увидев подплывающих папу и брата, Соня нетерпеливо замахала руками:

— Папа, быстрей, а то ласточка заждалась!

— Мы и так спешим! — прокричал в ответ папа.

Лодка подошла к причалу. Пока Паша привязывал лодку, Соня ухватила папу за руку и потянула к дому так быстро, что отцу пришлось ускорить шаги.

— Показывай, что тут у вас случилось, — сказал папа.

— Вот, посмотри, — Соня показала пальцем на гнездо, сооруженное из комочков глины под карнизом. — Там сидит воробей-разбойник и не пускает ласточку в свой дом.

— Вот так задача! — озадаченно покачал головой папа.

— Какая задача?

— Задача в том, как туда добраться. Слишком высоко.

— По лестнице можно.

— Можно, да только у нас нет такой большой лестницы.

Папа призадумался, но через несколько минут хлопнул себя по лбу.

— Есть идея!

Он пошел к соседям и взял у них лестницу, примерно такую же, какая была у него в сарае. Крепко-накрепко связал две лестницы в одну, и они с Пашей стали аккуратно поднимать ее наверх. Когда лестница оказалась над гнездом, Паша залез наверх и выгнал прутиком воробья. Ласточка снова обрела свой дом, и радостным щебетом поблагодарила Соню и ее родных. А вечером Паша сказал:

— Мы освободили гнездо от разбойника, а ведь он может вернуться и снова выгнать ласточку.

— Как же я не подумала об этом? — удивилась Соня.

Она побежала на улицу, позвала ласточку и спросила:

— А воробей снова безобразничать не станет?

— Не станет, я вход сделаю маленьким, воробей и не проберется.

— А как ты это сделаешь?

— Да очень просто, глиной.

— Глиной?

— Конечно. А если глины нет, мы берем простую землю.

— Как же из земли можно сделать гнездо?

— Очень просто. Землю скатываем в шарики, приносим в клюве туда, где строим гнездо, и склеиваем их собственной слюной. Чтобы было прочнее, примешиваем соломинки, стебельки травы, конские волосы…

— А у нас коней поблизости нет. Где же волосы взять?

— Это не обязательно. Что найдем, то и используем.

— В следующий раз, когда будешь строить гнездо, я дам тебе свои волосы, хорошо? А сейчас я тебя покормлю, ведь ты устала, день был тяжелый.

— Спасибо, но ем я только на лету.

— Как же на лету можно есть?

— Можно, потому что у нас половина жизни проходит в полете.

Ласточка с быстротой молнии взметнулась вверх и с высоты стала падать вниз, описывая короткую дугу, почти касаясь земли, а затем, словно оттолкнувшись от нее, снова поднималась вверх. Все это она проделывала с большой ловкостью, а когда перевертывалась на лету, у Сони захватывало дух.

Когда ласточка опустилась рядом с Соней, девочка только и смогла выдохнуть:

— Неужели тебе не страшно?

— Ничуть не страшно, я даже купаться могу на лету.

Она опять сорвалась с места, пронеслась над поверхностью воды, быстро окунулась, на мгновение застыв в воде, и, отряхнувшись, взмыла вверх. И такой фокус она проделала несколько раз.

Соня, прижав руки к груди, наблюдала за полетом своей новой подружки.

— Ну, ты даешь!.. — сказала она подлетевшей ласточке, а та радостно защебетала:

— Соня, ведь это обычное мое занятие, ты можешь по земле ходить, бегать, прыгать, а я — летаю, и радуюсь этому.

— А какое у тебя замечательное имя!

— Мы друг друга по именам не зовем, но люди называют нас по-разному: волнохвостик, красношейка, ластуся, ластушка, ласочка, красулька, косатка… Всех имен и не перечислишь. Тебе какое больше нравится?

— Можно, я буду звать тебя Ластуся?

— Конечно, с удовольствием буду отзываться.

Теперь каждый день, проснувшись, Соня бежала к окну, и, поднимая лицо кверху, кричала:

— Ластуся!

Если ласточка была в гнезде, она отвечала:

— Я здесь, Соня.

Иногда она садилась к Соне на подоконник и они вели разговоры.

— Ластуся, я давно заметила, что у тебя необычный хвост. У всех он ровный, а у тебя будто кто-то серединку