Живое и мертвое. Третья сила. Книга 3 - Алексей Гравицкий

Хорошо хоть сегодня можно позавтракать в одиночестве, а не с каким-нибудь высокопоставленным кретином.

На этой мысли постучали. Ионея с тоской посмотрела на дверь, вздохнула.

— Войдите.

Дверь едва приоткрылась, и в проем шмыгнула Лана. Ученица последние месяцы вела себя тихо и неприметно. Лишних встреч избегала, все больше проводила время в своей комнате. С Ионеей общалась постольку поскольку.

Правительница видела, что девушку что-то тяготит, но на разговор по душам никак не хватало времени, и Ионея закрывала на душевные метания ученицы глаза.

Впрочем, иногда подходящий случай для разговора подворачивался. Вот как сейчас. Только с утра пораньше совершенно не хотелось забивать себе голову мелкими чужими проблемами и портить настроение.

— Здравствуй, — улыбнулась Ионея.

— Госпожа. — Лана коротко поклонилась. Ровно настолько, насколько требовал этикет.

— Позавтракаешь со мной? — предложила Ионея и кивнула на кресло напротив так, что отказаться не смог бы никто.

Лана осторожно присела на краешек. По лицу было видно, что она не знает, с чего начать. И пусть себе не знает. И увести ее как можно дальше в сторону, чтоб так и не решилась на разговор. Он сейчас ни к чему.

Правительница пододвинула к себе чашку с отваром. На ученицу посмотрела со снисхождением, с каким сильный мира сего смотрит на заявившегося некстати просителя.

— Читала свежие «Огни Вероллы»? — спросила тоном, каким поддерживают светскую беседу.

— Нет, — неуверенно произнесла Лана. — А что там?

— Там разгул свободы, который пора заканчивать. Там очередное…

В дверь осторожно постучали. Ионея выдохнула с облегчением. Теперь тему менять не придется, она уже сама сменилась.

— Войдите.

На этот раз дверь распахнулась широко. На пороге стоял лорд Бруно.

— Госпожа, вы позволите?

Ионея кивнула.

— Присоединяйтесь.

— Благодарю покорно, — вежливо ответил лорд. — Я уже позавтракал. Есть проблема, госпожа.

Взгляд старика упал на кипу газет и конвертов на краю стола.

— Вы уже читали сегодняшнюю прессу?

— Как видите. Ваше мнение по этому поводу, дорогой Бруно?

— Мое мнение… — Старик помялся.

— Садитесь, — кивнула Ионея.

— Спасибо, госпожа, не стоит. — Он неуверенно пожевал губу. — Мое мнение… Сегодня утром в доме лорда Фонза был пожар. Вечером к Фонзу пришел лорд Гальмет. Они не были дружны, а в последние недели крепко вздорили. Лорд Фонз поддерживал вас, лорд Гальмет высказывался в том смысле, что…

— Что?

— Что, простите, мы сменили шило на мыло. Имея в виду вас и ваше правление.

Ионея поморщилась.

— Я не думаю, дорогой Бруно, что стоит так сильно переживать из-за одного старого дурака, который решил побурчать в адрес власти.

— Вы правы, Ионея, но… Дело несколько усложнилось. Гальмет зашел к Фонзу. Они долго выясняли отношения, чему есть множество свидетелей. Лорды весьма активно нарушали покой граждан. А потом, по словам очевидцев, в доме Фонза стали летать молнии и огненные шары, случился пожар, к утру дом сгорел дотла. Оба лорда мертвы. Очевидно, что причина несчастья — боевая магия. Можете представить, как эта история будет смотреться сразу после той, что освещена в сегодняшних «Огнях Вероллы». Она не просочилась в прессу только потому, что все газеты к моменту пожара уже ушли в печать. Но завтра…

Старик запнулся под взглядом молодой правительницы. Опустил взгляд.

— Что вы предлагаете, лорд Бруно? — с ледяным спокойствием спросила Ионея.

— Может быть, стоит попробовать замять это дело?

Ионея отставила чашку с отваром. Завтрак был испорчен, как и настроение. Аппетит пропал, как не бывало. Накатило раздражение.

— Вы предлагаете мне убрать свидетелей? Или бегать по веролльским редакциям и подкупать журналистов?

— Есть специальные люди…

— Нет. — Правительница резко встала. — Шила в мешке не утаишь. Да и ничего это не изменит. Замнем историю с двумя дураками сегодня, завтра появятся новые дураки. Нет, дорогой Бруно, это не выход.

— Но это история может нанести серьезный вред вашей…

— Мы не оставим так эту историю, — перебила Ионея. — Подготовьте указ. С завтрашнего дня любой маг, убивший или нанесший увечья при помощи магии, будет осужден и отправлен на острова. Подготовьте срочно, я подпишу. Копии ваши специальные люди разнесут по всем ведущим изданиям столицы. Я хочу, чтобы об этом знал каждый. Я хочу, чтобы завтра рядом с историей о двух зарвавшихся магах было мое обещание, что история эта будет последней.

Старик посмотрел на правительницу так, будто только что получил от нее пощечину. Совершенно незаслуженную.

— Но вы же обещали развязать магам руки. За вами пошли, вас поддержали только потому, что вы обещали…

— Я не запрещаю пользоваться ножом, — оборвала Ионея. — Я только не даю разрешения резать им всех подряд. Вы можете хранить ружье, ходить с ним на охоту. Но если вы пойдете и застрелите соседа, одолжившего и не вернувшего щепотку соли, вы будете сосланы. Вы понимаете меня, Бруно?

Лорд кивнул отяжелевшей головой.

— Прекрасно. В таком случае подготовьте указ. Жду вас через час. Вы свободны.

Старик насупился, но смолчал. Развернулся и вышел. Тихо захлопнулась дверь. Правительница повернулась к Лане. Ученица поспешила отвести взгляд, но взгляд этот Ионее не понравился.

— Что?

— Он обиделся, — тихо сказала девушка. — Многие обидятся, если подписать этот указ.

— А другие многие обидятся, если его не подписать, — сердито огрызнулась Ионея. — И вообще, ты пришла учить своего учителя?

— Нет, — покачала головой Лана. — Я пришла просить разрешения оставить это здание.

Перед глазами потемнело от злости. Ионея выдохнула, заставляя утихнуть раздражение.

— Хочешь меня бросить? Не нравится то, что я делаю?

Она посмотрела на ученицу, та не ответила, только отвела взгляд.

— Моралисты. Идеалисты несчастные. Свободу вам подавай. Я дала определенную свободу. И что? Отсутствие ограничителей хорошо тогда, когда у каждого есть свой внутренний стопор. Свое табу, мораль, правила какие-то. А если при снятии ограничителя люди идут вразнос, значит, снимать ограничитель нельзя.

— Маги поддержали только потому…

— Они получили что хотели, — оборвала правительница. — И не сумели этим воспользоваться. Потому я ввожу ограничение. Не такое жесткое, кстати, как было прежде. И не зли меня.

Лана поднялась с кресла.