Война - Анатолий Логинов

– Не скажу, что очень рад нашему знакомству, джентльмены… – Он решил играть жестко, надеясь, что раззадоренные оппоненты выложат что-нибудь, за что можно будет зацепиться при решении этой головоломки. – Хотелось бы сразу уточнить – это допрос? И если да, то в чем меня обвиняют? В нанесении повреждений сбившей меня машине?

– Ну что вы, мистер Томпсон! – Улыбка на лице федерального копа напоминала оскал какого-то злодея из фильма ужасов. – Мы всего лишь хотим с вами побеседовать.

– Кхм, – откашлялся басом шериф, – мистер Томпсон, надеюсь, вы, как законопослушный гражданин, окажете нам помощь.

– Несомненно, мистер… э… Токсби. Проблема лишь в том, что у меня ретроградная амнезия, и я не уверен, что могу быть вам полезен.

Ответ заставил собеседников недоуменно переглянуться. Кажется, он сказал что-то не то, потому что Кошен явно напрягся и теперь посматривал на него с откровенным недоверием.

– Врач ничего нам об этом не сообщил, – заметил недоуменно шериф.

– Видимо, не счел это важным, – парировал Том, одновременно отметив, что транслируемая по радио музыка затихла. Словно кто-то специально убавил звук, чтобы услышать их разговор. – Но я готов рассказать вам всё, что смогу вспомнить.

– Хорошо, – переглянувшись с федеральным агентом, согласился шериф. – Для чего вы приехали в Хилл-Вэлли?

– Не помню, – мгновенно ответил Томпсон. – Нет, подождите… Что-то вспоминаю. Кажется, чтобы встретиться со своим контрагентом.

– По какому вопросу, тоже не помните? – иронически спросил федерал, не скрывая скептического отношения к ответам Тома.

– Почему же? – Всплывшие откуда-то, пусть и неполные, воспоминания придавали уверенности. – Дополнительные поставки болтов и гаек.

– Болты и гайки? – не менее скептическим тоном спросил шериф.

– Товар весьма востребованный в последнее время, – усмехнулся Томпсон, – сами понимаете, джентльмены.

– Может быть, может быть, – протянул недоверчиво Кошен. – Фамилия контрагента? – внезапно и резко спросил он, пытливо разглядывая лицо лежащего.

– Не помню.

– Где встречались?

– Тоже не помню.

– Имя Гарри вам что-нибудь говорит? – снова вступил в разговор шериф. – Можете вспомнить?

– Гарри, Гарри… – он честно пытался что-то припомнить, однако кроме ассоциаций с пьянкой и почему-то с электричеством ничего в голове не появилось. – Не могу вспомнить. Может, его фамилия мне поможет?

– Фамилия? – Шериф опять переглянулся с федералом. – Ладно, его фамилия Чейни. И нам известно, что вы встречались два дня назад.

– Да? – удивление было натуральным на все сто процентов, словно свежевыжатый апельсиновый сок. – Честное слово, шериф, не помню. Вот только почему-то кажется мне, что его фамилия совершенно другая.

– Признаетесь? – Агент смотрел торжествующе.

– В чем? – еще больше удивился он.

– Что вы знали его настоящую фамилию и род занятий?

– Не признаю. Не помню я ничего, к величайшему моему сожалению.

Доносящийся из-за занавески музыкальный фон вдруг резко усилился. Словно кто-то прибавил звук радиоприемника.

– То есть и фамилия Панцетти вам ничего не говорит? – Агент даже привстал и сжал кулак, словно собираясь ударить Тома.

– Спокойнее, Лемми, – неодобрительно пробасил шериф. – Без этих ваших методов. Иначе…

– Врет он, ублюдок, – зло заметил Лемми. – Причем нагло.

– Извините, мистер Кохен…

– Кошен! – зло бросил агент.

– Извините, мистер Кошен, – послушно повторил Том. Обострять отношения не входило в его планы. Сначала бы разобраться, кто он такой и что вообще происходит. – Не знаю я никакого Паникетти.

Агент столь же зло буркнул:

– Панцетти.

Том в ответ лишь благодарно наклонил голову.

– К сожалению, ничем не могу вам помочь в этом вопросе. Так что оскорблять меня не стоит.

Тут в голове его мелькнули воспоминания из прочитанной книги об итальянской мафии. К тому же названная федералом фамилия очень походила на итальянскую. «Они что, решили, что я мафиози? Ну уж нет. Буду отбиваться до последнего, а в тюрьму не пойду», – подумал он и спросил, старательно акцентируя удивление:

– Вы полагаете, что я имею дела с итальянской мафией? Я, коренной русский?

– Вы – русский? – удивление его собеседников было огромным и явно не наигранным. – К тому же мафии не существует, – быстро добавил опомнившийся Кошен.

– Да? – удивился Том. – Кто это сказал?

– Вы считаете, что глава ФБР мистер Джон Эдгар Гувер не осведомлен об истинном положении дел? – Видимо, шериф все-таки недолюбливал федералов, раз Токсби спросил об утверждении Гувера с такой иронией.

– Спасибо. Видите, я даже про это забыл. – Отвечая, он мысленно вспомнил старый анекдот: «Ну да, конечно. Задницы нет, а слово есть». Так и с мафией.

Еще несколько минут таких же ничего не решающих перебрасываний словами закончились тем, что разозленный агент резко встал и, не попрощавшись, вышел, впрочем, довольно аккуратно задернув за собой штору. Неторопливо поднявшийся шериф весело посмотрел ему вслед и, повернувшись к Тому, столь же неторопливо достал из кармана брюк сложенную бумагу. Развернув ее, Токсби зловеще усмехнулся, мгновенно превратившись из «доброго полицейского» в «злого шерифа».

– А это вам, мистер Том Томпсон из Пенсильвании, повестка. Мне ее любезно переслал через ФБР ваш призывной участок в ответ на наш запрос. Так что берите, дядюшка Сэм срочно нуждается в вас. Вы можете пройти медкомиссию на нашем призывном участке, адрес записан внизу на бланке. Советую не тянуть. Грязному Гарри сейчас не до вас, но у него еще остались друзья. Элмер помолчал, глядя на совершенно обалдевшего Тома, и добавил: – Не верю, что вы ничего не знаете, но своим надо помогать. Мой дед тоже был из России, – и, уже отдергивая ширму, сказал негромко, не оборачиваясь к лежащему Тому: – Только не надо говорить всем, что вы русский, пан. Не поймут.

«Твою же маму! Это что, я еще и поляк? Или нет?» Мучительные раздумья привели к тому, что голова опять сильно разболелась. Хотелось еще полежать, но шестое чувство подсказывало, что предупреждение шерифа игнорировать не стоит. Подумав, он позвал медсестру, но, видимо, музыка заглушала его голос, и никто не появился. Тогда, поколебавшись несколько мгновений, он медленно присел. Голова побаливала, но терпимо. А самое главное – не кружилась. Поэтому он встал и подошел к шторе, протянул руку…

Неожиданно занавеска дернулась и отошла в сторону. Медсестра, та же молоденькая ирландка, вскрикнув: «Ой!» – испуганно отшатнулась.

– Вы зачем встали? Почему не позвонили? Доктор же сказал, что выпишет вас завтра. Сегодня вам надо полежать, – затараторила она.