Искушение для затворницы - Дэни Коллинз

«Выйду, когда он будет заходить», – подумала она, но Зафир поднял вход в палатку и занял собой весь проем, хватаясь одновременно за шест посредине, так что тот выскользнул из ее руки, и крыша взмыла вверх, когда он придвинулся ближе к Ферн. Зафир выпрямился во весь рост, и теперь их разделял только тонкий прут. Ткань палатки пропускала свет, придавая загорелой коже Зафира красноватый оттенок. Он смотрел не моргая.

Его ладони скользнули по ее рукам и направили нижний конец шеста в выемку.

Ферн пыталась не смотреть на него, но он стоял совсем близко и казался таким высоким. От него приятно пахло землей и потом, что придавало некую таинственность. Если не считать врача матери, Ферн никогда не встречала мужчины, в котором чувствовалась бы такая сила. Зафир был в самом расцвете лет и излучал не только здоровье, но и харизму.

Подсознательно Ферн понимала, что ведет себя как какая-нибудь рок-фанатка, потерявшая дар речи в присутствии своего кумира, не в силах даже пошевелиться… но Зафир был так бесподобен. Она уставилась на него, и, даже зная, что переходит грань, продолжала тонуть в его прозрачных и бездонных сине-зеленых океанах. Он тоже всматривался в ее глаза, ища и требуя что-то, чего она не понимала.

«Скажи уже что-нибудь», – подумала Ферн и легонько облизала высохшие губы.

Взгляд Зафира скользнул к ее рту.

Она словно разучилась дышать, невольно переводя взгляд на его губы и представляя, каково было бы ощутить их нежное прикосновение. Сердце Ферн билось как птица в запертой клетке, а пульс эхом отдавался в ушах.

Он поднес горячую ладонь к ее щеке, и ее словно обдало жаром. Его брови удивленно приподнялись. Неужели он хочет ее поцеловать?

– Мисс Дэвенпорт, вы там? – позвала ее снаружи Аминея.

Сердце Ферн ушло в пятки. Она тут же в испуге отскочила.

– Да, я тут, – ответила она, только сейчас заметив, что Зафир все еще прижимает ее руку к шесту своей ладонью.

Он сильнее сдавил ее, а затем выпустил резким движением пальцев, будто его обожгло. Ферн незаметно потрогала свои губы и, стараясь не смотреть на Зафира, направилась к выходу.

Порыв свежего ветра, пусть даже сухого и горячего, напомнил Ферн, как душно было внутри. Сердце у нее бешено колотилось. Как же трудно было заставить себя улыбнуться, когда подошли дети.

– Мама сказала передать это вам. – Башира на пару с Джуманой тащили по песку большую корзину. Тарик шел следом, спотыкаясь под весом свернутого спального мешка, который нес на плече.

– Ты уже знакома с моим сыном? – спросил Зафир, неожиданно возникнув рядом с Ферн. Он встал на приличном расстоянии, но между ними все равно были искры.

– Нет еще.

Что там только что произошло? В какие игры Зафир с ней играет? Она и раньше не знала, чего можно ждать от брата Аминеи, но уж точно не думала, что он будет жесток. Мысль о том, что он будет вот так с ней забавляться, не только ранила, но и делала Ферн более уязвимой. И здесь ей не удастся от него спрятаться.

Он снял спальник с плеча своего сына, представил его Ферн и тут же исчез в недрах палатки, чтобы разложить постель.

И как ей теперь спать на том, к чему он прикасался?

– Кузины рассказывали о тебе много хорошего, Тарик, – сказала она дрожащим голосом. – Теперь и мне не терпится узнать тебя ближе.

Мальчик внимательно и серьезно на нее посмотрел. «Глаза не отцовские, слава богу», – подумала Ферн. У Тарика они были кофейно-черные, но взгляд такой же умный и уверенный.

– Они о вас тоже хорошо отзываются, но позвольте мне сказать со всем уважением, что я больше не нуждаюсь в няне. У меня есть телохранитель. – Мальчик чуть повернулся и взглядом показал на человека, наблюдавшего за ними оттуда, где находилась палатка детей. – Чтобы защищать меня от внешних угроз. Мне позволено делать собственные ошибки и учиться на них.

Это заявление позабавило Ферн, и она кивнула:

– Вижу, ты уже достаточно взрослый. Но я не няня. Я учу девочек английскому.

– А у меня каникулы, – не растерялся Тарик, – и английский я знаю отлично.

Скромности хоть отбавляй – весь в отца. У Ферн до сих пор жгло и покалывало губы от взгляда Зафира. А теперь они еще и подергивались от едва сдерживаемой улыбки.

– Надеюсь, ты все же составишь нам компанию во время занятий на природе, – сказала Ферн. – Мне так хочется исследовать оазис. Я привезла с собой микроскоп, книги для следопытов и блокноты, чтобы делать зарисовки. Может, ты расскажешь мне о своей стране и ее природе.

– О да, конечно, – великодушно пообещал мальчик. – Мой отец тоже много всего знает.

В этот момент Зафир вышел из палатки и встал рядом с ней, а Тарик добавил:

– Он без труда находит зверя, даже если тот пытается спрятаться.

Ферн упорно отказывалась смотреть на Зафира, пока эти слова висели в воздухе, как воздушный шар, готовый вот-вот лопнуть, – чтобы он не смеялся над ней еще больше.

– Как было бы чудесно, – пробормотала она сквозь нарастающее возмущение. – Но он уже и так мне во многом помог. Не хочу навязываться.

– Ты ведь сделаешь это ради моих кузин, папа? – спросил Тарик, глядя вверх на отца.

– Само собой, – пообещал Зафир, дружески похлопывая Тарика по плечу. – Мы здесь именно для этого – чтобы побыть вместе как одна семья. Покажешь нашей гостье, где что находится? Я должен немедленно сообщить, что все благополучно добрались и все идет по плану.

И, повернувшись к Ферн, пояснил:

– Спасательные операции трудны и требуют немедленного реагирования, поэтому у нас очень низкий порог сигнала тревоги. Малейшее промедление с отчетом – и мы поднимем всех на уши. Прошу меня извинить.

Будто ничего между ними не случилось, он кивнул и зашагал прочь.

«Ну конечно, ничего ведь и не произошло», – напомнила себе Ферн. Наверное, ей все это померещилось.

Только вот кожа щеки до сих пор горела, словно от поцелуя.

Ферн заставила себя не смотреть ему вслед, но все равно представила его обнаженную спину, загорелую и крепкую. Хоть раз в жизни она мечтала прикоснуться к мужчине? Или оказаться под ним обнаженной? Этот оазис какой-то заколдованный, и Ферн поддалась его чарам.

Она в смятении перевела взгляд на детей. Они показали ей, где взять питьевую воду и где находятся «удобства», а потом вручили метелку с коротеньким древком, чтобы выметать скорпионов из палатки.

Ферн зашла в свою палатку и наконец выдохнула. Только здесь она могла побыть одна. Аминея рассказывала ей об оазисе как об острове свободы в пустыне, но Ферн почему-то казалось, будто ее похитили и заперли в клетке – правда, золотой. Ее палатка была больше, чем спальня, в которой она выросла. Простыни и подушки, что принесли дети, были из цветного шелка, а спальный мешок, который расстелил для нее Зафир, вполне вместил бы двоих.