Расстрелянная разведка - Владимир Антонов

23 ноября в кабинете Сталина Ежов написал заявление в Полит­бюро ЦК ВКП (б), в котором просил освободить его от должности наркома внутренних дел СССР. Просьба Ежова была удовлетворена. Новым наркомом внутренних дел стал Лаврентий Берия.

Репрессии против чекистских кадров пошли на убыль, но полно­стью не прекратились. Еще будучи первым заместителем наркома внутренних дел, Берия запросил у председателя Военной коллегии Верховного суда СССР Ульриха данные о деятельности этого судеб­ного органа. В полученном ответе говорилось:

«За время с 1 октября 1936 года по 30 сентября 1938 года Военной коллегией Верховного суда СССР и выездными сессиями коллегии в 60 городах осуждено:

— к расстрелу — 30 514 человек;

— к тюремному заключению — 5643 человека.

Всего — 36 157 человек».

Колоссальный урон сталинскими репрессиями был нанесен и Красной Армии. Июньский процесс 1937 года над мнимыми участ­никами «заговора генералов» во главе с маршалом Тухачевским привел к разгрому военных кадров. 29 ноября 1938 года нарком обороны Ворошилов на заседании Военного совета признал, что за 1937—1938 годы из армии было вычищено свыше 40 тысяч человек. Объективности ради скажем, что не все они были рас­стреляны. Накануне и в ходе войны в строй было возвращено свыше 30 тысяч «вычищенных» офицеров. С июня 1937 по сен­тябрь 1938 года было репрессировано около половины командиров полков, почти все командиры бригад и дивизий, все командиры корпусов и командующие военными округами. За малым исклю­чением, были арестованы все начальники управлений и другие от­ветственные работники Наркомата обороны и Генерального штаба, все начальники военных академий и институтов, все руководители военно-морского флота и командующие флотами и флотилиями.

Вслед за Тухачевским были расстреляны все маршалы Советского Союза, за исключением Ворошилова, Буденного и Шапошникова. Маршал Блюхер был забит до смерти на допросе в Лефортовской тюрьме в связи с отказом признать себя виновным в шпионаже в пользу Японии.

Из 408 работников руководящего и начальствующего состава Красной Армии, осужденных Военной коллегией Верховного суда СССР, 401 был приговорен к расстрелу и только семь—к различным срокам тюремного заключения. Из репрессированных командиров бригадного — корпусного звена было расстреляно 643 человека, 63 умерли под стражей, 8 покончили жизнь самоубийством и 85 от­были длительные сроки тюремного заключения.

В этот же период массовых репрессий в армии было уничтожено все руководство Разведывательного управления и все начальники отделов военной разведки (один армейский комиссар 2-го ранга, два комкора, четыре корпусных комиссара, три комдива и два дивизион­ных комиссара, 12 комбригов и бригадных комиссаров, 15 полков­ников и полковых комиссаров) — 39 человек высшего командного состава с большим опытом разведывательной работы.

Авторы книги «Империя ГРУ» А. Колпакиди и Д. Прохоров при­водят обращение к наркому обороны К.Е. Ворошилову исполнявшего обязанности начальника 1-го отдела Разведывательного управления полковника А.И. Старунина и заместителя начальника отдела по агентуре майора Ф.А. Феденко, в котором, в частности, говорится:

«В результате вражеского руководства в течение длительного пе­риода времени РККА фактически осталась без разведки. Агентурная нелегальная сеть, являющаяся основой разведки, почти вся ликви­дирована... Реальных перспектив на ее развертывание в ближайшее время нет. Итак, накануне крупнейших событий мы не имеем "ни глаз, ни ушей". В управлении есть немало людей, знающих работу, которые могли бы внести в дело развертывания агентуры новую большевистскую струю, но система, косность, трусость и ограничен­ность так называемых руководителей глушат здравые начинания и инициативу людей».

В результате предвоенных репрессий Красная Армия лишилась большего числа военачальников высшего звена, чем за все годы Ве­ликой Отечественной войны. Армия была деморализовала. Ни один командир не принимал самостоятельных решений. В почете были безграмотные с военной точки зрения, но идеологически «правиль­ные» решения. Так, Красная Армия победила в Гражданской войне во многом благодаря тому, что стратегические запасы вооружений и обмундирования Русской армии в период Первой мировой войны концентрировались в складах примерно на линии Волги. Там же, в Казани, находился и золотой запас России. Эти вооружения и амуни­ция достались большевикам и сыграли значительную роль в победе, поскольку в условиях хозяйственной разрухи и Гражданской войны организовать «с нуля» военное производство в стране, находившейся в кольце врагов, было просто невозможно.

Накануне Великой Отечественной войны, когда граница СССР была перемещена на Запад, начальник Главпура Лев Мехлис и мар­шал Кулик, отвечавшие за вооружение Красной Армии, предложили Сталину сконцентрировать запасы боевой техники, вооружения и об­мундирования в непосредственной близости от границы, поскольку, согласно военной доктрине того времени, Красная Армия должна была воевать «малой кровью» и на чужой территории. Сталин утвер­дил это безграмотное, но идеологически безупречное предложение. В результате этого решения, а также грубейших ошибок и просчетов тогдашнего советского воєнного командования только в первые дни войны Красная Армия потеряла 67 процентов стрелкового оружия, 91 процент танков и САУ, 90 процентов боевых самолетов, 90 про­центов орудий и минометов, находившихся на ее вооружении в предвоенное время.

В разгар битвы за Москву Молотов, курировавший оборону Западного фронта, в ответ на просьбы военачальников дать им хотя бы винтовки отвечал, что винтовок нет. Он рекомендовал им в борьбе с танками противника шире использовать бутылки с за­жигательной смесью, которые в дальнейшем получили название «коктейль Молотова». Защитники же Москвы задавали себе вопрос: куда подевалось грозное вооружение, которое имелось в армии накануне войны?

Хорошо также известно, что многие германские генералы, памя­туя о «завещании генерал-полковника Секта», который считал, что войну с Советским Союзом можно выиграть либо в течение трех месяцев, либо никогда, поскольку СССР располагает огромной тер­риторией, гигантскими природными ресурсами, значительным насе­лением и производственной базой, предостерегали Гитлера от войны с Советами. В ответ Гитлер приводил лишь один контраргумент: в результате уничтожения командного состава Красная Армия стала слабее, чем в 1935 году. 23 ноября 1939 года, выступая на секретном совещании руководства вермахта, Гитлер охарактеризовал СССР как ослабленное в результате внутренних процессов государство. «Фактом остается то,—заявил он приближенным генералам,—что в настоящее время боеспособность русских вооруженных сил — незначительная. На ближайшие год или два нынешнее состояние сохранится».

Гитлер, к сожалению, оказался частично прав. Перевес в воору­жениях и военной стратегии Красной Армии над его воинством на­ступил только в 1943 году, после сражений под Сталинградом и на Курской дуге. Однако цена этот перевеса была неимоверно высокой. Только в 1941 году из-за ошибок Сталина и просчетов Верховного командования Красная Армия потеряла военнопленными 3,5 мил­лиона человек. В следующем, 1942 году, немцы захватили в плен полтора миллиона красноармейцев. А все потери Советского Союза в Великой Отечественной войне составили 27 миллионов человек. Таких потерь Россия и Русская Армия не знали даже в годы Первой мировой войны.