Все в шоколаде - Татьяна Полякова

Часов до десяти я провалялась в постели, изводя себя разнымимыслями. Толку от этого не было, зато беспокойства прибавилось. Я вышла накухню выпить кофе, когда вновь зазвонил телефон. Голос Риты, секретаря Деда, яузнала сразу.

– Детка, – торопливо сказала она,поздоровавшись, – он хочет тебя видеть. Сможешь подъехать через полчаса?

– Конечно.

– Поторопись. Дед злой как черт, – перешла она нашепот. – Лучше не опаздывай.

– Постараюсь, – заверила я ее и пошлапереодеваться.

Дед терпеть не мог баб в джинсах, о чем и заявлялнеоднократно. В офисе дамы не рисковали появляться в брюках. Правда, в жару вседружно облачались в шорты, против них хозяин не возражал. Однако сейчас жары ненаблюдалось, поэтому я выбрала темно-синий костюм и белую блузку, тщательноуложила волосы, поморщилась, потому что увиденное в зеркале не очень радовало,и направилась к машине.

Через десять минут я покинула гараж, махнула рукойотставному генералу, который как раз появился на балконе, и выехала напроспект, то и дело поглядывая на часы. Дважды не обратив внимания на красныйсигнал светофора, я смогла подъехать к офису вовремя. Охрана внизу выгляделачрезвычайно деятельной, народ сновал из кабинета в кабинет, на лицах читаласьрешимость совершить трудовой подвиг, словом, работа шла полным ходом, а япоздравила себя с тем, что благодаря расположению хозяина избавлена отнеобходимости торчать здесь с утра до вечера. Впрочем, может, это Дед избавилсебя от необходимости лицезреть мою физиономию каждый день. Поди разберись.

Я поднялась на второй этаж, кивая в ответ на приветствия, ивошла в приемную. Рита подняла голову от бумаг и приложила палец к губам,призывая к молчанию. Из кабинета Деда доносился мощный рык, который не моглизаглушить даже двойные двери. Ритка беззастенчиво подслушивала, совершенно меняне стесняясь. Я плюхнулась в кресло и шепотом спросила:

– Кто у него?

– Черник, – тоже шепотом ответила Рита, продолжаяподслушивать. Минут через десять рык стих, а еще через пять минут распахнуласьдверь кабинета и показался Черник Артур Петрович, пухлый молодой человек леттридцати, в светлом костюме, очках в золотой оправе. Его темные волосы прилиплик потному лбу, лицо было багровым, губы подергивались, казалось, он вот-вотразрыдается.

Черник торопливо прикрыл дверь, достал из кармана платок,вытер лицо, покачал головой и сказал, ни к кому не обращаясь:

– Сумасшедший дом…

– По какому случаю лютует? – проявила ялюбопытство.

– Вас зачем вызвали? – игнорируя мой вопрос,спросил Черник.

– Без понятия.

– Что-то не так, – кусая губы, пробормоталон. – Я думал, может, вы знаете?

– Не больше вашего.

Я поднялась с намерением идти к Деду, но Черник остановилменя:

– Там Нефедов.

Нефедов был ближайшим другом Деда. Их разговор могзатянуться надолго.

– Может, я выпью кофе в баре? – спросила я Риту.

– Лучше здесь жди, – зашептала она. – Кофе ятебе заварю.

Черник между тем схватил графин, налил воды в стакан, выпили, должно быть, почувствовав облегчение, посмотрел на меня и опять спросил:

– Вы правда не в курсе?

– Может, буду в курсе после встречи с ним.

– Понятно. – Он привычно пожевал губами. –Точно черт в него вселился. Вчера все было отлично, а сегодня прицепился ксмете, хотя утверждали ее две недели назад. А я опять виноват.., уходить надо,искать другое место.., нет возможности работать.

Мы с Ритой переглянулись. Она презрительно хмыкнула, темсамым выражая свое отношение к его словам. Черник работал на Деда лет пять итрижды в неделю собирался уходить, однако в серьезность его намерений никто неверил. Таких денег, как здесь, ему нигде не заработать, да и сама возможностьухода лично у меня вызывала сомнения, так как Черник ведал финансами Деда ипрекрасно понимал… В общем, понять было нетрудно.

Глядя на его потную физиономию с затравленным взглядом, явдруг подумала, что он, возможно, и в самом деле мечтает уйти, хлопнуть дверью,желая потешить свое самолюбие. Если честно, Дед относился к нему по-свински,потому что не уважал бесхарактерных людей, а Черник твердостью характерапохвастаться не мог, хотя, по общему мнению, специалистом был от бога. С утрадо ночи он сидел в офисе, готовый по первому же требованию предстать передхозяином, и регулярно получал нагоняй. В тридцать лет у него не было ни семьи,ни друзей. Выпив лишнего, он часто жаловался, что понятия не имеет, кудапотратить деньги, которых с каждым годом у него становилось все больше ибольше. Впрочем, у меня тоже ни семьи, ни друзей, и деньги тратить я тоже неумею… Так что мы с Черни-ком, можно сказать, родственные души.

– Что-то у нас не так, – с легким всхлипом заявилон, уставившись на меня. Я в ответ пожала плечами. Он поставил стакан, суетливоогляделся и сказал:

– Ну, я пошел. – После чего покинул приемную.

– Ему и правда здорово досталось, – заметила Рита.

– С утра было много звонков? – поинтересовалась я.

– Как всегда, – пожала она плечами.

– А с какой стати он решил вызвать меня, не сказал?

– Конечно, нет. С кем-то разговаривал по сотовому, скем, мне неведомо, на то и сотовый.

– Откуда знаешь, что разговаривал?

– Я как раз кофе подавала, тут звонок.

– Звонившего по имени не назвал?

– Нет. Я бы запомнила. Через пять минут велел позвонитьтебе.

– Понятно, – кивнула я, думая о том, что этонаверняка как-то связано с ночным происшествием.

Дверь кабинета распахнулась, и появился Нефедов,представительный мужик лет шестидесяти, давний друг Деда, тоже из бывшихвоенных. Политикой он не интересовался и страсть Деда к этому видудеятельности, по слухам, не приветствовал, но активно помогал и потому числилсяв первых помощниках. Меня он тоже не жаловал, кивнул в ответ на моеприветствие, не раскрывая рта, и вышел из приемной, даже не взглянув на Риту.Судя по выражению его лица, жизнью он вполне доволен. Рита нажала кнопку исказала:

– Игорь Николаевич, Оля в приемной. Заходи, –кивнула она на дверь кабинета, затем приподнялась и торопливо перекрестиламеня.