Милорд, откройте тайну! - Лариса Шубникова

Герцог Лидс находился в зените военной славы. Не было ни одного человека в королевстве, который не знал бы лорда Ги. Аристократ, богач, красавец, сильный рыцарь и друг самого короля! Согласитесь, лакомый кусочек в виде жениха для любого знатного семейства. Предложения сыпались со всех сторон. Лидса буквально стерегли на каждом шагу отцы дочерей и предлагали их же в жены Ги. Тот, памятуя о своем печальном опыте скороспелой женитьбы, согласия не дал никому, решив, что когда пора сражений для него будет окончена, он осядет при дворе Виго политиком и советником (чего уже ждал сам Виго Красивый), тогда уже и разберется в том, чей род будет для него наиболее удобным.

Отказывать аристократам опасно. Любое слово могло послужить поводом для войны. Поэтому Ги принял решение, парадоксальное, но, как оказалось, очень действенное. Он лично распустил слухи о себе, как о жестоком и несдержанном муже и прекрасно поддерживал их до тех пор, пока юные леди не стали шарахаться от него, как он чумы буквально. Ги всячески делал вид сурового и жестокого рыцаря, над чем неудержимо смеялся Виго, да и сам Ги, когда бывал в гостях у друга — короля.

— Зачем мне эти красавицы, Лидс? Я уже старый и никчемный король, — любимая присказка Виго Красивого, — Это тебе, молодому и горячему нужны женщины. А мне и с одной справиться сложновато.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Виго Красивый, мужчина лет сорока, крепкий, среднего роста и прекрасно оправдывающий свое прозвище. Красавец, даже при своих годах и седых висках. Светлые волосы и голубые глаза, породистое лицо и мудрый взгляд. Конечно, он преувеличивал, говоря о своей немощи. Моложав и бодр, а что самое главное, горяч сердцем и холоден рассудком.

— Сир, снова Ваши старые песни? Вот потому я и не приезжаю в столицу часто, я просто боюсь умереть от скуки рядом с Вами. Придумайте новый куплет о себе и тогда, я буду бывать здесь чаще.

— Неужели? Это был комплимент, Ги? Ты весьма снисходителен, но это по причине молодости. От этого еще хуже! Если тебя жалеют юнцы, значит все совсем худо, — Виго смотрел на своего приятеля и, как всегда гордился им.

Сыновья Виго, наследники трона, короля радовали, ни одного больного или сумасшедшего. Разумные и грамотные. За будущее страны Виго был спокоен. Но, Ги считал своим учеником и радовался его успехам бесконечно. Вот и сейчас, глядя на приятеля, понимал, как он скучал по общению с ним.

Ги молод. Двадцать семь по меркам политики — ничто, но по военным статьям, самое время для подвигов и побед. И герцог доказал это в полной мере. А если учесть его привлекательную внешность и прекрасное чувство юмора, то его смело можно было бы назвать идеалом. Однако, Ги отличался редким ехидством, временами беспощадностью (к врагам страны) и цинизмом. Вероятно, последний был приобретен в сражениях и, сопутствующим каждой войне, смертям, крови, боли и потерям боевых товарищей. Виго знал Ги с шестнадцати лет и видел его становление, был свидетелем взлетов и падений, а сейчас радовался итогу его такой недолгой жизни.

— Ваше Величество, если уж Вы начали о юнцах, то я, пожалуй, пойду. Вот чувствую, что опять Вы станете предлагать мне брачный союз. Вам пора уже плату брать за посредничество. Кто на этот раз? — Виго только головой покачал, поражаясь проницательности друга.

— Граф Монтгомери. Знаешь, я даже продолжать не стану. Скажу просто, приглядись к леди Оранте. Мила, здорова. Тебе нужен наследник, Ги и ты об этом знаешь, — тот и не возражал.

— Как скажете, сир. Но в этом году я никак не могу жениться. Вот разберусь с Хатуэями и тогда быть может.

— Я могу и приказать, Лидс.

— Можете. Но имейте в виду, если я женюсь по Вашему приказу, то сразу же отращу себе брюхо и перестану влезать в доспехи.

— Наглец! Выметайся и не показывайся мне на глаза до оглашения, — смеялся король, — Если не придешь, я прикажу тебя колесовать. Или нет… Лучше я назначу тебя своим сенешалем. Что? Будешь следить за тем, как мне варят кашу по утрам. Почетная должность, Ги.

— Договорились, Ваше Величество. Буду помешивать варево мечом, и черпать ее из котла своим шлемом. Вам понравится! — Ги поклонился и ушел под смех своего короля.

Ги, герцог Лидс, бодро шел коридорами королевского замка, не забывая при этом хмуриться. Почему? По привычке. Дворец кишел юными леди и их мамашами по причине близких празднеств. Вот и сейчас попадались ему милые девушки в сопровождении служанок и дуэний, иногда братьев. Ги не смотрел по сторонам и шел прямо, замечая только реверансы самому себе. Его Светлость был выше по положения каждого из встреченного им на своем пути, отсюда и поклоны. А еще приятная бледность испуганных девиц, которые видели демона во плоти! Загадочного рыцаря Лидса, страшного (по слухам) в своей жестокости мужа.

— Морт, трогаемся, — Ги уже во дворе отдал распоряжение капитану личной стражи, взлетел в седло, и кавалькада отборных воинов направилась к столичному дому Ги через мост Богни и церковь Святого Жоссе.

Уже у храма, Ги увидел поле шатров, обычное для турнирных мероприятий. Стяги реяли гордо над каждым из временных жилищ дворян, четко давая понять кто есть кто, и откуда он прибыл. Пестрым стало большое поле Рэндом. Нарядные мужчины, великолепные дамы, суета слуг и звуки лютней. Кое — где слышался звон железа. Кузни работали на всю мощь, готовя снаряжение к турниру. Торговцы, слетевшиеся со всей округи, зазывали покупателей в свои ряды и палатки, предлагая все на свете! От сладких, карамельных яблок до редких животных.

Ги заметил тощую зебру и удивился тому, насколько сильно жажда наживы подстегивает творческую мысль торговых людей. Зебра привлекала зевак и купец прекрасно продавал свой товар — бусы и платки — уверяя, что это все с далекого континента. И много нашлось дураков купить обычную столичную поделку втридорога, только потому, что полумертвая полосатая лошадка лениво жевала что — то у входа в палатку.

Голос Слэйда Перчатки Ги услышал сразу. Лучший менестрель столицы, красавец и пройдоха. Но, певец каких поискать, добавить сюда бойкий язык, прекрасное владение музыкальными инструментами и вот он, покоритель женских сердец, ну и тел, разумеется. Его прозвище служило тому доказательством! Слэйд известный сердцеед и любовник, рассказал Лидсу, когда они встретились на празднике при дворе, что свое семя он не станет отдавать первой попавшейся, будь она хоть трижды красива и заоблачно богата! Потому и надевал во время своих любовных похождений «кожаный чехол»* на свое главное достоинство. Отсюда и прозвище — Перчатка.