Милорд, откройте тайну! - Лариса Шубникова

От автора: первые средства контрацепции для мужчин в Средневековой Европе шились из кожи.

Он пел настолько красиво, что Ги невольно придержал своего Корса, черногривого жеребца, верного боевого товарища. Заслушался. К голосу Слэйда присоединился еще один. Женский… Ги остановился совсем, удивив этим капитана Морта. Голос, чарующе бархатный, проникновенный, был до такой степени прекрасен, что у Ги напряглись плечи, и все его тело, сильное, мускулистое окатило, как когда — то в детстве, мурашками. Восторг был осязаем и несравним ни с чем. Толпа притихла, внимая пению Слэйда и незнакомки. Ги старался увидеть ее, приподнялся в стременах, но народу было слишком много!

Не бывает напитков любовных,

Что придумал задумчивый маг;

Тех хваленых, могучих, греховных,

Погружающих разум во мрак.

Не торгуйся, ища, у знахарок,

Мне рецепт темный ангел принес,

Мой напиток и горек, и жарок,

Оттого, что он создан из слез.

Пусть рука не дрожжит. Осторожно,

Он достался тяжелой ценой.

Пей его, ощущая подкожно,

Не роняя ни капли одной.

Песня оборвалась внезапно! Толпа загудела недовольно, послышался свист, а потом громкий смех. Слэйд кричал что — то, вероятно шутливое, и толпа хохотала послушно. Ги уже не слушал о чем там вещал красавчик — менестрель, он пытался понять, откуда в нем восторг и почему замурашило?

— Милорд, все в порядке? — Морт подъехал к хозяину.

— Да…. Да, в порядке. Едем, — и отряд продолжил свое движение, пугая прохожих, но и восхищая одновременно. Сам Грозный Ги на улочках столицы, это же целое событие!

— Морт, распорядись об ужине. И не буди меня, пока стол не будет накрыт, — Ги шагнул на порог своего дома, понял, что совсем не скучал о своем городском жилище, и поднялся на второй этаж.

В спальне он скинул длинную камизу*, оставшись в рубахе и штанах, потянулся и осознал, что за день в столице устал больше, чем за такой же день при осаде города и с панцирем на груди. Придворный этикет обязывал лорда Ги носить дорогую одежду, поддерживать свой высочайший, светлейший статус, но это и отнимало много сил, не физических, иных. Лидсу приходилось сдерживать свой язык, тщательно следить за всеми сказанными им словами, а заодно и выражением лица. Высочайший титул дает много, но и требует за это плату. Скуку, притворство и опасения, разумные, обоснованные, но все равно неприятные.

От автора: камиза — одежда дворянина мужчины.

Слуга дал умыться, помог снять сапоги, забрал с собой грязную рубашку хозяина и оставил Лидса наедине с постелью. Прошлой ночью Ги выспаться не удалось. Нет, никаких женщин и выпивки, просто герцогу пришлось много времени провести в седле. Не хотелось опоздать на турнир. Ги не планировал участвовать в нем, но его вечный соперник и приятель, виконт Талбот, прислал ему вызов. Отказать означало лишиться дворянской чести. Ги проклял мысленно и словесно Уэйна Талбота, но согласился. Рыжий его приятель, долго смеялся над витиеватыми выражениями Ги, когда тот клял его. Оба их войска сейчас сидели прочно под стенами замка Хатуэй, в грязи, изводя осажденных по всем правилам военной науки. А вот господа отправились в столицу, разоделись в дорогие ткани и планировали бой на потеху публике. Впрочем, турниры не только развлечение, но и хорошая школа для молодых рыцарей. Все, чему учились они на ристалищах пред очами прекрасных дам, помогало в битвах, по факту, являлось спасением их жизней.

Лидс прекрасно отдохнул и, не дожидаясь побудки от верного Морта, спустился в нижний зал, тесный и неуютный. То ли дело его родовой замок! Но, приходилось мириться и с этой халупой. Ведь не будь у Ги этого домика, пришлось бы ему денно и нощно торчать у Виго в замке. А там и отцы дочерей и завистники на каждом углу. Жаль, что королю приходилось жить там все время.

— Брон, неси что есть на стол и Морта позови. Куда он задевался? — Ги уселся за длинный стол, пустой и скучный, положил руки на столешницу, таким его застал Слэйд Перчатка.

— Ваша Светлость, Вы тут один и за пустым столом. Обнищали? Нужно было сразу сказать об этом и мне не пришлось бы тащиться в такую даль, в надежде на горячий ужин и некислое вино, — речь наглая, но то, что позволено менестрелю, не позволено аристократу.

Шут, певец, хоть и любимый всеми, мог быть веселым и фривольным. Ги иногда даже нравилось такое общение.

— Перчатка, ответь, почему ты сбежал из своего клоповника в Нижнем Доу? Дай догадаюсь, ты прячешься от злого мужа? К кому на этот раз занесла тебя похоть? — Ги улыбнулся, и был рад позволить это себе.

— На этот раз, милорд, похоть занесло ко мне. В моей прекрасной обители засела одна девица. Решила, что я ее люблю. А я люблю всех! Но это не значит, что их место в моем доме, — Ги уже смеялся, за ним и пройдоха певец, — Я видел Ваши стяги нынче. Подумал, дай схожу, поем и попрошусь на ночлег, авось Грозный Ги мне не откажет?

— Не откажет, Слэйд. Эй, где вы там? Мне так и сидеть тут в ожидании? — в этот самый момент появились слуги с едой, вином и оба мужчины повеселели и перестали быть голодными.

Явился Морт и сел за стол. Молча ел и пил. И много. Морт мужчина суровый, воин грозный и неулыбчивый. Слэйд однажды прочувствовал на себе ярость рыцаря и теперь старался не смотреть в его сторону.

— Чем же отплатить милорду за щедрый ужин? Еще один куплет, Ваша Светлость? — оба посмеялись.

Ги лично заказал у Слэйда пару песен о себе самом. Менестрель был не из болтливых, любил звонкую монету, и не стал трепаться на всех углах, что куплеты о жестокости герцога Лидса, оплачены им самим. Морт добавил серьезности при переговорах, с тех самых пор и не любил его Перчатка.

— Достаточно ты потрепал мое имя. Молодец. Не знаю, чем можешь ты заплатить. Что взять с тебя, бездомный? — Ги, разумеется, шутил, но тут вспомнил песню у церкви Жоссе, — Хотя, можешь. Кто пел с тобой сегодня на поле Рэндом?

Слэйд с ответом замешкался и удивил этим Ги. Когда это Перчатка лез за словом в карман? Не было такого никогда.

— Вы слышали? Да, была там одна девушка. Я для нее и начал петь! Надумал уж влюбиться, глядя на красивую грудь и очаровательное личико, а она возьми и запой. Ну, я и передумал тотчас.

— Что вдруг? Она открыла рот, а там гнилушки? Или грудь ее поникла? — Лидс точно знал, что сейчас Перчатка примется шутить, но ошибся.

— А вот и нет. Совсем наоборот. Такого пения я никогда не слышал. И глубина и тембр и чувство ритма. А голос бархатный, проникновенный. И хороша, как ангел.

— Так почему ты не влюбился? Что не позволило тебе, красавчик, поддаться чарам эдакой сирены? — Ги еще помнил свои ощущения и старался не пропустить ни слова из рассказа Слэйда.

— А я себе не враг, милорд. И мне мое сердце дорого. Я могу влюбляться в день раз по пятьдесят, а тут такая леди, что наверняка украла бы мое сердце и не вернула ни за что, хоть я бы и просил ее об этом постоянно. Что есть красавица? Лицо и тело. Так это есть у всех. А в той душа, талант и чувства. Вы можете смеяться надо мной, но смесь гремучая, и для меня опасна. И я решил, что лучше я глаза закрою, но не помру от блеска ее глаз, — вот тут Ги удивился и очень сильно.