Красив и очень опасен - Энн Стюарт

Он заполнял собой весь дверной проем, однако при проникавшем снаружи сумрачном свете лица видно не было. Впрочем, вглядываться Кэссиди было ни к чему. Лишь один мужчина мог стоять и разглядывать ее с таким зловещим молчанием. Ричард Тьернан.

Родной отец отправил ее одну в квартиру, как жертвенного агнца.

Незнакомец шагнул в сумрак кухни, и Кэссиди лишь тогда догадалась вынуть изо рта куриную ножку. Нервно попятившись, она прикоснулась дрожащей рукой к горлу и вдруг с ужасом вспомнила, что стоит в расстегнутой блузке.

– Я не хотел напугать вас, – промолвил мужчина. Голос у него был густой и спокойный, однако в нем едва различимо звучала скрытая угроза.

Кэссиди отступила еще на шаг, интуитивно стараясь увеличить расстояние между ними, а заодно пытаясь вытереть сальные губы.

– Я вовсе не испугалась, – пролепетала она.

По лицу незнакомца скользнуло подобие улыбки. Похоже, он был не из тех людей, кого легко рассмешить.

– Не бойтесь, я вас не трону, – сказал он, приближаясь к ней. Теперь, когда их разделяло не более двух шагов, даже сумрачный свет не мешал Кэссиди рассмотреть его. Увиденное не пришлось ей по душе.

Незнакомец был дьявольски привлекателен. Не красив, нет – лицо его было слишком уж суровым, нос немного великоват, а взгляд чересчур мрачен. Однако сила его внутреннего обаяния была столь велика, что легко пробивалась сквозь грубоватый облик, невольно пленяя Кэссиди.

Кэссиди считала себя довольно высокой, но рядом с этим мужчиной казалась маленькой. Он был худощав, жилист и строен, однако лицо выглядело неестественно бледным – тюремная бледность, невольно подумала Кэссиди, – а темные волосы были подстрижены совсем коротко. Темными были и глаза – дразнящие и загадочные, а на щеках темнела двухдневная щетина. Впрочем, от этого незнакомец лишь выигрывал; он относился к тому избранному меньшинству, которым легкая небритость была лишь к лицу.

Скользнув взглядом ниже, Кэссиди рассмотрела измятую рубашку, джинсы и носки – обуви на незнакомце не было. В огромной квартире он почему-то смотрелся как у себя дома.

Наткнувшись спиной на кухонный стол, Кэссиди перестала отступать. Она мучительно раздумывала, застегнуть блузку или лучше не привлекать его внимания.

– Я вовсе не боюсь, – промолвила она с напускным спокойствием. – Меня зовут Кэссиди Роурки. Я дочь Шона.

– Его фамилия О'Рурк.

Она пожала плечами.

– Он сам себя так назвал. Настоящее его имя – Джон Роурки, однако он изменил его, чтобы быть поближе к своим ирландским корням. По его словам, именно такую фамилию носили его предки.

– Это и в самом деле так?

– По-моему, нет. Однако Шона это ни капли не волнует – он всегда идет к поставленной цели напролом. А вы – Ричард Тьернан?

Мужчина остановился было в нескольких шагах от нее, однако даже в самой его неподвижности было нечто устрашающее.

– Виновен, – кивнул он.

При всем желании трудно было придумать более убийственный ответ. Кэссиди вдруг обуял безотчетный ужас. Охваченная паникой, она огляделась по сторонам, думая, не удариться ли в бегство, но Тьернан загораживал дверь. Тогда она решила сменить тактику.

– Неужели? – спросила она с натянутой улыбкой, лихорадочно застегивая пуговицы на блузке. (Тьернан, к ее разочарованию, даже не посмотрел на нее.) – А мне казалось, что вы, напротив, настаивали на собственной невиновности.

И вновь лишь тень улыбки скользнула по его губам.

– Это образный оборот, – произнес он. – Но я не знал, что вы знакомы с моим делом.

Кэссиди вновь пожала плечами, пытаясь придать себе безразличный вид.

– Вообще-то, в отличие от всех остальных я мало что о вас знаю, – призналась она. – Не люблю детективы, да и к поклонницам Стивена Кинга никогда себя не причисляла.

– Если вас пугает Стивен Кинг, то я бы посоветовал вам почаще смотреть, что делается вокруг нас, – произнес он. – На окружающую реальность.

– Мне проще от нее уходить, – сказала Кэссиди. – Во всяком случае – от той реальности, которую создает Шон. Жизнь не должна быть такой отвратительной.

– Но ведь порой и сбежать-то некуда.

С каждой минутой их беседа приобретала все более странный оттенок – двое совершенно незнакомых людей, стоя на кухне, разговаривали о смерти и убийстве.

– Меня совершенно не интересует, убили вы жену и детей или нет, – сказала вдруг Кэссиди и тут же сама ужаснулась собственным словам. – Я не хочу про это слышать.

– Не беспокойтесь, я вовсе не собираюсь изливать вам душу, – холодно произнес Тьернан. – Вы правы – вас это совершенно не касается. Если, конечно, меня вдруг не обуяет жажда повторить свое чудовищное злодеяние. Как-никак, кроме нас с вами, в квартире никого нет, а ваш отец вернется не скоро.

Кэссиди похолодела.

– Вы мне угрожаете? – спросила она, сглотнув комок в горле.

– Я просто советую не быть такой доверчивой.

– А я и не доверяю, мистер Тьернан, – холодно промолвила Кэссиди. – Я не такая дура. Однако мне не кажется, что вы способны меня застрелить. Если пребывание в обществе Шона не всколыхнуло в вас низменных инстинктов. Надеюсь, мне ничто не грозит.

– Может, мне доставляет удовольствие убивать женщин, – усмехнулся Тьернан. – Кстати говоря, орудием убийства был кухонный нож, а не пистолет.

Куриный жир – не лучшая пища для пустого желудка. Кэсс на мгновение представила себе, что будет, если ее вдруг вырвет прямо здесь, в обществе по-своему элегантного Ричарда Тьернана. Скорее всего – ничего. Он походил на человека, которого не так-то легко пронять.

– Так вы это сделали? – не удержалась она. Тьернан на мгновение ощерился.

– Спросите своего отца, – только и ответил он.

– Шон соврет – недорого возьмет, – хмыкнула Кэссиди. Потянувшись к стене, она щелкнула выключателем, и в кухне вспыхнул яркий свет.

– Я это тоже заметил, – кивнул Тьернан. – А вы тоже в него пошли?

– О, нет. Я женщина правдивая, – ответила Кэссиди. – Типичный продукт старомодного воспитания, всегда говорю то, что думаю, и никогда не вру.

– Не уверен, что это очень здорово, – с задумчивым видом промолвил Тьернан. – Порой бывает полезнее соврать.

– Не сомневаюсь, – проронила Кэссиди. Она понимала, что голос ее звучит суховато и напыщенно, как у старой девы. Ничего, главное, что она не казалась испуганной. – А что вы здесь вообще делаете? – спросила она.

– Как, вы еще не поняли? – приподнял брови Тьернан. – Я здесь живу.

Что ж, этого следовало ожидать. Вполне в характере Шона приютить у себя осужденного убийцу, не удосужившись поставить в известность собственную дочь.