Не та игра - Алексей Михайлов

Кстати, если подходить к сложившейся ситуации, опираясь на привычные для земной физики категории расстояния и времени, то можно было бы установить истинную скорость дежурного автомобиля. Она равнялась приблизительно 95 километрам в час. Конечно, можно было бы воспользоваться и спидометром, но он всегда залипал на 90. Хотя это было не страшно, потому что в Луче скорость передвижения по автодорогам имела ограничение в 40 километров в час. А с учетом небольшого размера города, скорость дежурной машины к 90 километрам в час приближалась крайне редко. Единственная дорога в Луче, не имеющая специально установленных скоростных ограничений, как, впрочем, и обозначения на карте, проходила по опытному полигону. Этим и воспользовался Медяный, в очередной раз убедившийся в неисправности спидометра.

Минин, исполняющий обязанности руководителя следственно-оперативной группы, коими его негласно наделил дежурный следователь, принял резонное решение в первую очередь поехать в лес на осмотр человеческих останков. Во-первых, сообщение об их обнаружении поступило раньше других, а во-вторых, Минину было по-человечески жаль тихого охотника, который вот уже битый час томился рядом со страшной находкой в ожидании приезда полиции. Максим даже представил этого человека, тоскливо сидящего на пеньке напротив молчаливого черепа и размышляющего о тщете всего сущего.

По правде сказать, ягодник не сильно скучал. За время ожидания он скрупулезно опустошил лес на добрых триста метров вокруг находки, набив и свой желудок, и корзинку земляникой. Теперь же он должен был стоять на дороге, ожидая опергруппу, которая уже пересекла КПП и стремительно сокращала расстояние между ними.

Дежурный водитель уверенно держал скорость и, судя по всему, прекрасно представлял, где именно находится место происшествия. По крайней мере, он совсем не беспокоился, что пропустит ягодника, выжимая максимум из автомобиля. Остальные положились на опыт и знания Медяного и старались делать вид, что этим субботним утром все идет по плану.

Вообще, надо сказать, по этой дороге Максим ездил не часто, несмотря на то, что весь невероятно обширный участок закрытой территории опытного полигона числился за ним. Во-первых, криминальные происшествия здесь случались крайне редко и ограничивались в основном кражами всякой рухляди, которая, по мнению преступников, да и самих полицейских выглядела не имеющей хозяев.

А во-вторых, большая часть расположенных на опытном полигоне сооружений находилась под спецохраной, и доступ к ним требовал дополнительного согласования. Оставшиеся объекты были либо заброшены и разворованы ещё в мутные 90-е, либо просто труднодоступны из-за своей удаленности. А бродить по гигантскому частично заболоченному участку, поросшему первобытным смешанным лесом, было не самым разумным занятием.

Ещё в самом начале своей карьеры Максим, узнав количество закрепленных за ним квадратных метров опытного полигона и не сумев представить их в пространстве, ограничился изучением плана-схемы этой части своего участка и беседой с начальником полигона. Последний ему сообщил, что в прошлом году на южных окраинах полигона видели медведей. А кто-то даже наткнулся на волчьи следы. Ну а прочая живность — кабаны, олени и лоси тут вообще водились в завидном изобилии. Но Максим не любил охоту, а к браконьерству относился крайне негативно. Это исчерпало темы для беседы с начальником опытного полигона и возможность Максима посещать закрытую территорию чаще и во внеслужебное время. Поэтому количество поездок на опытный полигон у Минина было ограничено количеством сообщений о происшествиях. То есть всего пятью за истекшие два года.

Кстати, в один из таких случаев Максим в очередной раз укрепил у руководства отдела полиции представление о себе, как о недальновидном и чрезмерно ретивом сотруднике, за которым нужен глаз да глаз. Было его первое лето в должности участкового уполномоченного. Максим, как и сейчас, дежурил в опергруппе, также взвалив на себя обязанности следователя. Ближе к вечеру поступило сообщение о срабатывании сигнализации на одном из объектов закрытой территории. Прибывшие на место сотрудники ведомственной охраны, обнаружили следы проникновения через окно, о чем в соответствии с инструкцией и сообщили в полицию. Именно в тот вечер Максим в первый и единственный раз доехал до конца дороги, проходящей через закрытую зону.

Путешествие до места преступления заняло не меньше часа, хотя, если бы тогда за рулем дежурной машины находился старший сержант Медяный, время прибытия по вызову наверняка сократилось бы вдвое, и стало бы ещё более насыщенным. Хотя и без Медяного тот вечер для Максима открыл много нового.

Сначала на него произвели впечатление истинные масштабы закрепленного за ним участка опытного полигона. Виденные им ранее цифры постепенно складывались в пространственное представление. После получасовой езды по ровной асфальтированной дороге, ее покрытие внезапно сменилось на обычные бетонные плиты, которые, в свою очередь, спустя примерно двадцать минут уступили место грунтовой дороге, упершейся в густые заросли ельника. Как сказал сопровождающий их в ту поездку представитель ведомственной охраны Кукушкин, впереди осталось еще несколько десятков километров, которые числятся за полигоном и недоступны для автомобильной техники.

Двойная трансформация дорожного полотна и его внезапное окончание, а также то, что на всем своем протяжении дорога ни разу не вильнула, дополнили впечатления. Идеально прямые дороги, построенные в нашем Отечестве, на каком-то подсознательном уровне вызывают у нормального гражданина смешанные чувства беспокойства и гордости. Вот и Максим был горд и обеспокоен одновременно. Горд за мощь своей Родины и обеспокоен состоянием некоторых её хозяйственных объектов. В частности, НИИ «Луч». А ещё надвигающимися сумерками и тем, что, по словам Кукушкина, до места происшествия им необходимо еще немного пройти.

Пешая часть путешествия тоже приготовила Максиму несколько удивительных открытий, после которых его сон был настолько крепкий и исцеляющий, что утром он чуть было не проспал будильник. Начнем с того, что тот пространственный отрезок, который по заверениям Кукушкина нужно было «немного пройти», на деле оказался длиной в километр и требовал насыщенного пешего похода. При этом приходилось преодолевать густые заросли первобытного леса и стараться идти нога в ногу, чтобы, по словам Кукушкина, не наступить на какую-нибудь змею.

Все здесь поражало воображение. И количество приходящихся на квадратный метр растений. И паутина, которая постоянно оказывалась на лице Максима. И невероятно огромное, неисчислимое, неописуемое количество крепких настойчивых комаров. И издаваемый ими непрерывный, давящий, раздражающий гул. И отсутствие других звуков, отбивающее всякое желание разговаривать. И будничный совет Кукушкина провериться потом на предмет наличия клещей. Всё это вызывало неудовольствие и раздражение.

Следующим пунктом в путешествии Максима было внезапно возникшее прямо посередине леса одноэтажное кирпичное здание, похожее на трансформаторную подстанцию. Его вид тоже повлиял на формирование эмоционального фона Максима. С одной стороны, здание со своим белым силикатным кирпичом и плоской крышей абсолютно не вписывалось в окружающий пейзаж, и сюрреалистичность его пребывания здесь обескураживала. С другой стороны, это сооружение воспринималось, как необходимая и очень гармоничная часть инфраструктуры засекреченного испытательного лазерного полигона. И, если с такой стороны взглянуть на его существование в этой лесной глуши, то строгие лаконичные формы здания и, в общем-то, хорошее состояние вызывали восхищение.