Семь дней до Мегиддо - Сергей Лукьяненко

— Сына…

Я позволил себя обнять и даже поцеловал отца в небритую щёку.

Они у меня не алкоголики. Бытовые пьяницы. Ну а что делать пожилым людям, когда мир обрушился? Им уже под семьдесят и ничего в жизни не светит.

— Кто там? — позвала из гостиной мама. Голос у неё был чуть громче, чем хотелось бы, и очень характерно вибрировал.

Отец виновато посмотрел на меня. Сказал:

— Мама… отдыхает.

Повернулся в глубину квартиры, крикнул:

— Это Максим! Продукты принёс!

— Максимушка! Иди сюда! — позвала мама требовательно.

Пришлось идти. Я разулся, прошёл по нашей большущей квартире, где стоял затхлый кисловатый запах. Мебель у родителей роскошная, наверное, её всё ещё можно хорошо продать, где сейчас в Москве купишь итальянскую мебель? На стенах висели картины, тоже не самые дешёвые когда-то. Айвазовский и Поленов — это в хорошие времена было важно. Окна наглухо зашторены. Я подумал, что, когда в следующий раз найму людей убирать в доме, скажу, чтобы постирали все шторы.

Мама сидела перед телевизором, здоровенным, но тоже старым. Как раз перед Переменой сменили. И смотрела канал «Ностальгия», как делают все сбрендившие пенсы.

Шло телешоу, которого давным-давно не было. Весёлый молодящийся ведущий расспрашивал маленькую девочку, кем она хочет стать. Девочка жеманно объясняла, что она уже и так звезда Тик-Тока, а будет суперзвездой интернета. Смотреть на это было грустно, потому что никакого Тик-Тока давно нет, как и интернета. Если девочка выжила в Перемену, то ей трудновато было приспособиться.

Мать сидела в кресле, держа в руках красивый хрустальный бокал — тоже с прежних времён.

— Максимушка, — мама подставила щёку под поцелуй. — Будешь красненького? Тебе же можно немного вина, ты не за рулём?

В бокале была красная жидкость. Я знал, что это: разведённая сиропом водка. Мама делала вид, что это вино, но, может быть, она уже сама в это верила.

— Нет, спасибо, — сказал я. — Надо поработать. У меня… сессия.

Иногда мама думала, что я ещё школьник. Чаще — что я учусь в институте, куда на самом деле так и не успел поступить. Порой, правда, у неё случались озарения, и она удивлялась: «Максимушка! Тебе же двадцать пять лет! Ты должен был уже закончить институт!»

Тогда я говорил, что учусь в аспирантуре, и мама успокаивалась.

Но в этот раз уточнять не пришлось, мама сразу закивала:

— Конечно. Не надо тебе пить. Это вредно. А учеба — очень важно. Из тебя выйдет прекрасный дипломат.

Смотреть на маму было грустно. Она никогда не любила косметику, но за собой следила. А последние годы лицо у неё было обрюзгшее, как у всех пьяниц… да к чёрту, у всех хронических алкоголиков!

— Я пойду, мам, — сказал я.

— Ты принёс картошку? — неожиданно спросила мама.

— Да.

— Извини, что попросили о такой мелочи…

Я мог бы объяснить, что пакет настоящей картошки нынче — совсем не мелочь. Куда дешевле был бы здоровенный отруб стейка из мраморной говядины, потому что говядину в Комке синтезируют, и она как настоящая, а картошку почему-то не могут. Есть несколько простых вещей, которые они не продают, хоть ты их рэдками засыпь, только руками разводят.

Приятно думать, что пришельцы чего-то не могут, но мне кажется, они просто издеваются над людьми. Или дрессируют нас, чтобы люди совсем не перестали заниматься сельским хозяйством и всяким производством.

— Хочешь, я пожарю… — мама попробовала встать, но у неё не получилось, она чуть не расплескала бокал. Я подхватил его и поставил на журнальный столик. — Ох, что-то я уже сплю… Заходи завтра, я пожарю.

— Конечно, мама, — ответил я.

И ушёл, оставив её смотреть по сотому разу весёлое шоу из прежних времён. Канал «Ностальгия» не зря популярен, у них там и новости свои, с новым звуком наложенным на старое видео, и шоу, и сериалы. Если не смотреть в окна, то кажется, что вокруг обычная хорошая жизнь, как в две тысячи двадцатом или двадцать втором, а из всех проблем — только эпидемии и «рост международной напряжённости».

Отец ждал меня у дверей. Молча протянул банку пива.

— Оставь себе, — сказал я. — Настоящее, из Комка.

— Нам с матерью хватает водки с сиропом, — ответил отец. — Не стоит портить продукт.

Я подумал и забрал банку.

— Они их синтезируют? — спросил отец небрежно. — Или какие-то старые запасы?

В отличие от матери он понимал, какой мир за окнами. Только делал вид, что тоже выжил из ума.

— Думаю, что синтезируют.

— Ты-то как?

— Нормально, пап.

— Спасибо, Максим.

Мне было очень неловко. Я спросил:

— Мама давно из дома не выходила?

Отец кивнул.

— Может вам как-нибудь прогуляться? Я такси закажу. До парка и обратно. Или в ресторан. Такой маршрут придумаю, что она ничего странного не увидит.

— Думаешь, кольцо вместо Луны не заметит? — спросил отец устало.

Честно говоря, я думал, что не заметит. Или убедит себя, что не заметила. Но я не стал спорить.

— Ладно. Я ещё подумаю. Вы это… держитесь.

Отец кивнул, и я вышел. Торопливо, как выходят из больницы, где очень долго умирает близкий человек.

Ну, оно ведь так и было.

Спустившись на пару этажей, я открыл дверь своей квартиры. Поставил пиво в холодильник.

Спать было рано.

Раньше, во времена интернета, можно было найти любое развлечение в сети. Потрепаться в чатах, поиграть в сетевуху, посмотреть кино. Сейчас с этим труднее.

Хотя компьютер у меня есть, куча старых игр и видео на дисках тоже. Если уж совсем по олдовому — можно бумажную книгу почитать. Я себе натаскал из родительской квартиры, да и от прежних хозяев много чего осталось.

Ещё можно выпить пива, помимо сегодняшней банки у меня была заначена ещё одна.

В итоге я пошёл в кабинет бывшего хозяина квартиры, где я держал одежду, кое-какие припасы, а ещё поставил турник, гири, параллетсы. Разделся до трусов и принялся качать пресс. Так, из упрямства, чтобы не заниматься фигнёй.

Тренироваться совсем не хотелось, и когда в дверь позвонили — я это занятие радостно прекратил. Набросил халат и пошёл к дверям. В домофон не звонили, значит, это папа. Может, всё-таки решил выпить пива?

Я подумал, что с удовольствием выпью с ним по банке. Хотя, конечно, его сразу развезёт, и он начнёт вспоминать чудесные прежние годы…

Наверное, после визита к родителям у меня в голове что-то перемкнуло. Я даже в глазок не глянул. Сразу поднял засов и открыл.