Твоё настоящее лицо - Ярослав Маратович Васильев

ли не касаясь губами её лица, Полина аж почувствовала дыхание. «Мамочки...» До неё дошло: да Стас же её поцеловать собирается! Мысли в голове испуганно побежали в разные стороны, а сердце как-то нехорошо застучало. Стас, конечно, парень был симпатичный, но они друг для друга хорошие друзья. И как ему объяснить, что так и останется, так должно остаться навсегда? Он ведь ждёт, что она сейчас подастся навстречу. А если его оттолкнуть? Или если он ждать не станет? Что делать?

Спасла подругу Иришка, с шумом подплывавшая к их пляжику. Специально гребла так громко? Стас мгновенно оказался просто рядом. Сестра выбралась на песочек, ехидным взглядом посмотрела на брата. Но промолчала. Смолчали и остальные, так что в воздухе опять повисла какая-то нехорошая тишина. И снова выручила Иришка. С удивлением она посмотрела на шею Полины, где на цепочке висел крестик:

– Ой, классная штука. Старинный, да? Или под старину? А откуда? Я не видела раньше. А ты его всё время носишь?

– Я тоже не видел, – обрадовано поддержал Стас, нашлась тема для разговора. – Ты крещёная, да?

– Или вы оба невнимательные, – рассмеялась Полина, счастливая, что вроде бы всё разрешилось удачно. – Я его уже год ношу. Семейная реликвия, от дочери к дочери передаётся. Маме всё равно, но тут бабушка настояла. Крестят ребёнка маленьким, а потом в шестнадцать он приходит в церковь и говорит, что не отказывается. Ну от того, чтобы в Бога верить не отказывается. И тогда ему отдают. Как мне сказала бабушка, главное семейное наследство.

– Талисман на счастье, – фыркнула Иришка.

– Ты при бабушке моей этого не ляпни. Обзовёшь крестик талисманом… В общем, на могилку мы тебе цветы носить будем.

Иришка и Стас дружно закивали. С бабушкой Полины не поспоришь. Скажет быть лягушкой – вытянешься по стойке смирно и спросишь, сколько раз надо квакать. Полина же про себя же добавила, что и впрямь крестик счастливый. По мелочи, но с января уже сколько раз её вот так «выручал». В том числе и в школе, особенно когда начались проблемы с Денисом. И даже поцелуй удалось повернуть в сторону «ничего не было, вам показалось». На новую попытку поухаживать сразу Стас не отважится. Послезавтра все разъедутся по домам готовиться к школе. Живут на разных концах города, зимой-весной встретятся хорошо если раз в месяц. Телефон же и интернет – это не то. За год всё перетопчется, и они останутся друзьями.

Уже вечером, собираясь ложиться спать, Полина подумала – никто и не догадается, что происходит на самом деле. Ошибается и бабушка, которая думает, что внучка читает допоздна: уже пару месяцев как нет. Ошибается и Стас, думая, что сможет заинтересовать её именно как парень. Ибо с начала лета Полине снились Сны. С большой буквы и никак иначе. Яркие, настоящие, словно она стояла рядом с героями Снов… Жалко, не слышно в них ничего. Зато видно ну просто отличнейше. И временами такое, что в краску вгоняло и приходилось прямо во Сне закрывать глаза. Нет, в героя своих видений Полина не влюбилась и не могла. Ведь нельзя по-настоящему влюбиться в киноактёра, игравшего роль в фильме, или в персонажа из романа? Но если она когда-нибудь и полюбит парня, он обязательно должен будет напоминать ей того. Из Снов.

Наконец все дела на сегодня были закончены. Полина юркнула под одеяло, замерла и расслабилась. Голову понемногу принялся наполнять туман, в котором девушка постепенно растворялась. Очертания спальни становились с каждым мигом всё более бесформенными, комната теперь была ни квадратной, ни круглой, а неровной и зыбкой, словно растёкшаяся по стеклу гигантская капля воды. Густой разноцветный газ, в который превратились стены и мебель, то сгущался, то снова таял в воздухе, и от этого казалось, что комната дышат. Капля то увеличивалась в размерах, то уменьшалась, оставляя свободным лишь небольшой пятачок вокруг кровати… Всё, Полина теперь находилась не дома. Полуденное раздолье от горизонта до горизонта. Бестелесной тенью в абсолютной тишине девушка понеслась над летним полем, аж глаза заслезились от буйства красок проносившихся под ней цветов и трав. Зверобой, мята, ромашка, пижма, кашка, дикая роза. Чего тут только не было! Густой аромат благоухающих трав пьянил, дурманил голову…

*****

Запасная вертолётная площадка резиденции Великого герцога Тверского располагалась далеко в стороне от основного комплекса зданий, посреди огромного луга. Погода сегодня выдалась солнечная и безветренная, травы всех оттенков изумрудного и цветы испускали душистый аромат. Не обращая внимания на людей, задорно резвились и стрекотали цикады с кузнечиками, басовито-деловито гудели шмели. Настроение у Великого герцога, опоре и защите подданных и так далее Его светлости Михаила было на редкость хмурое. Из-за этого благостная картина окружающей природы раздражала особенно. Намного сильнее, чем официально-протокольный костюм-тройка, который Михаил не переваривал, и необходимость спешно отменять и переносить встречу с послами Аллии. К следующему визиту посла эффект неожиданности будет потерян, и леди Мальвиния успеет подготовиться.

Раздражённый ко всему прочему непредвиденной задержкой, Великий герцог сорвал злость на подвернувшемся под руку цветке. Словно решив продемонстрировать, что пусть среди мужчин ведуны рождаются редко, зато сильные, Михаил сорвал розу и без всякой подготовки, за один миг разрушил в ней все связи тонкой стороны. Бутон мгновенно пожух, затем пожелтел, на глазах высок и рассыпался бурой былью. Привычный ко всему десяток телохранителей сегодня благоразумно держался метрах в пяти позади. А после такой демонстрации отодвинулся ещё на пару метров. Наградит случайно Его светлость проклятьем – хоть и за счёт казны, а лечиться потом выйдет крайне неприятно.

Поблизости остался стоять лишь старший сын. Но и ему явно было неуютно, хотя про господина Виктора ходили байки, что ему вообще вместо головы засунули компьютер – настолько хорошо он умел держать в узде свои чувства и эмоции.

Наконец в небе показались чёрные точки, и раздался стрекот винтов. Звено вертолётов окружало огромного золотого дракона, медленно отжимая его к земле в сторону площадки. Полупрозрачные крылья дракона были не совсем материальны, но стоявших возле