Лучше прячься - Виолетта Роман

Какие мы проникновенные, однако. Но я не собираюсь давать ему повод думать, будто ревную. Будто мне вообще есть до этого какое-то дело.

– Я в туалет хочу, поэтому, да, мне дискомфортно.

Он поворачивается, смотрит мне в глаза. Верней, не так. Сканирует. Прощупывает каждый мой нерв, каждую мысль в моей голове, будто ниточку перебирает. И ведь понимает все, чувствует. Такого, как он, не обманешь. Но я все равно попробую.

– Ладно. Сходи, – усмехнувшись собственным мыслям, в итоге поднимается, и, сделав шаг в сторону, пропускает меня.

Думаю о том, чтобы взять с собой сумку. Но тогда Шторм точно все поймет. Поэтому я проскальзываю мимо него, стараясь как можно скорей оказаться подальше.

Но быстро убежать не удается. Его рука смыкается на моем запястье. Хватка жесткая, на грани с болезненной. Обернувшись, замираю, глядя в его глаза

– Хватит на сегодня глупостей, Ален. Будь умницей.

Не помню, как добралась до туалета. Словно провал в памяти. Пришла в себя, уже, когда закрылась в женской комнате.

Хотелось забиться калачиком в угол, и рыдать что есть сил. От несправедливости, от жестокости его! Он того, что вдохнуть мне не дает. Не о такой жизни я мечтала. И как бы его не любила, не позволю унижать! Не позволю играть моими чувствами.

Мне нужно пару дней. Просто подумать, остыть. И тогда я приму решение. Но пока Шторм на меня давит, ничего хорошего не получится. Я знаю свой характер, я знаю его. Нам лучше переждать эту бурю. И ему, и мне разобраться с самими собой. Нужно решить каждому, по отдельности, что делать. А потом уже встречаться для разговора.

Силой он ничего не добьется от меня.

Нужно действовать быстро и решительно. Осмотревшись по сторонам, замечаю окно у дальней стены. Вот и мое спасение. Подбежав к нему, поднимаюсь по небольшому выступу наверх. Будет сложно взобраться на него, но я попытаюсь.

Толкаю створку вперед, открывая окно. Подтянувшись, влезаю на подоконник и выглядываю на улицу. Слава богу, тут первый этаж!

Сначала одна нога, потом вторая. С легкостью преодолеваю его, горько смеясь про себя. Господи, Романова, и до чего ты докатилась!

Спрыгнув, оттряхиваю юбку. А когда выпрямляюсь, желая осмотреться, вздрагиваю от испуга и неожиданности.

Миша стоит в нескольких метрах от меня. Облокотившись плечом о стену, курит сигарету. Крепко затянувшись, он выдыхает серый дым в сторону, окидывая меня прищуренным взглядом.

– Я же просил, тебя, Алена, без глупостей, – цедит сквозь зубы, и, посмотрев куда-то в сторону, делает шаг ко мне.

– Не трогай, – слетает с губ, в то время, как его грубые пальцы смыкаются на моем запястье. И теперь вместо страха меня переполняет злость.

– Угомонись уже, —за затылок меня хватает, больно сжимая волосы, в глаза ему заставляет смотреть.

– Я весь день тебя искал, как проклятый, бл*ть! – у самых губ рычит так, что от страха в дрожь бросает. – В голове черте что, а не мысли. А ты, бл*ть, трубку не берешь, и в этой дыре зависаешь?! Что за херь в твоей башке, Алена?!

В глаза его жесткие смотрю, а у самой ком в горле. За что он со мной так?! Разве не видит, как мне больно?!

– Пару дней. Просто пару дней свободы, – шепчу еле слышно, сглатываю. – Ты так сильно давишь, Русаков…

Он хмурится. И спустя секунду ослабляет хватку на волосах. Я отворачиваюсь, чувствуя, что сейчас польются слезы.

– Я пыталась, я правда пыталась! – срывается с губ вместе со всхлипом. – Я же говорила тебе, Шторм! Я говорила, что не стану номером два, слышишь?!

В глазах слезы, но я упорно не смотрю на него. Мне не нравится показывать свою боль. Я не хочу выглядеть ревнивой идиоткой в его глазах.

– Она жива, она здорова, и она вернулась к тебе! Я пыталась держаться, но это выше моих сил.

Чувствую, как пальцы его с еще большей силой сжимаются на моих волосах.

– На меня посмотри…

Зачем?! Разве не понимает, как тяжело мне сейчас на него смотреть?! Он злиться начинает.

– На меня, бл*ть, смотри, Алена-а-а-а, – его хватка вновь становится жесткой. Он заставляет меня повернуться, в глаза мои заплаканные смотрит, прожигая меня взглядом своим жестким.

– Ты – моя женщина. И это не изменит никто. Я не знаю, что там за херня произошла с Олей, и сейчас мне абсолютно пох*й на нее. Пока я гонялся за тобой по городу, ты даже не представляешь, какие мысли были в моей голове. Я уже думал, что тебя убили. А ты, бл*ть, от меня через окно туалета сматываешь?!

– А что я должна была делать?! Слушать ваши разборки? Смотреть на истерики, которые она закатывает тебе?

Вторая его ладонь мою скулу накрывает. Он заставляет мое сердце сжиматься.

– А теперь, послушай меня. Я с тобой. И единственное, что я хочу – тебя. Чтобы с тобой все было в порядке. Я за тебя любого урою, Ален, – в его глазах так много нежности сейчас и любви. И меня сбивает с ног этой волной. Ноги подкашиваются, а он чувствует, как я падать начинаю. Перехватив мою талию рукой, удерживает меня на весу, к себе прижимая.

Я ощущаю, как громко и быстро бьется его сердце. Мое на такой же скорости гонит кровь по венам, отдаваясь шумом в ушах.

Лицо его расплывается в моих глазах. Чертовы слезы, как пошли, так и остановить не могу. Как мне хочется ему верить! Как хочется, чтобы он оказался прав, и я просто психанула на пустом месте. И я даже согласна принять эту правду, но есть одно «но».

– Ты любил ее… – эти слова словно яд прожигают мой язык, даются мне с таким трудом, что как только я это произношу, чувствую себя невероятно усталой.

А он улыбается нежно так, пальцами под глазами проводит, стирая мои слезы с лица.

– Дурочка ты, Романова, – выдыхает еле слышно. – И какая с тебя следачка, очевидного ж, не видишь… – смеется, упираясь в мой лоб своим.

– Поехали домой, родная. Я так сильно устал.

Дорога домой проходит в полной тишине. Он держит мою ладонь в своей, то и дело касается ее губами. А я в каком-то полусне нахожусь. Мысли о ребенке постоянно со мной. Я хочу ему сказать о беременности, но… Не сегодня. Пусть эта новость не будет омрачена ссорами и Ольгой.

Кстати о ней…

– Как думаешь, она правду говорит? – слетает с губ, и лишь сказав, я понимаю, что произнесла это вслух.

Не знаю, как теперь Миша отреагирует на разговоры о Данилюк. А мне много, что хочется узнать. Где она сейчас? Отправил ли он ее обратно в Россию? Или она все еще в стране, и собирается дальше мозолить нам глаза…

Миша косится на меня, словно прощупывает мой настрой. Не хочет обострять ситуацию?

– Не знаю пока, ничего не могу сказать. Но это странно все.