Red is my favourite colour - Солодкова

это, орала что есть мочи и стреляла куда ни попадя Конфриго и Бомбарда.

Слава Мерлину, что я вовремя вспомнил, где и с кем нахожусь, и стёр с лица улыбку. Надо было показать ей, что я вовсе не рад этой встрече.

***

Чёртовы волосы, опять выгляжу как дура перед Себастьяном! Я вспомнила своё эффектное появление утром и покраснела. Теперь буду всю жизнь вспоминать этот позор. Пока я убирала волосы с лица, заметила искреннюю улыбку на губах Себастьяна, что было очень удивительно: за эти несколько часов я видела его либо угрюмым, либо высокомерно ухмыляющимся. Интересно, о чём он думает?

— Ну что? Всё взяли? Отправляемся? — Анна нетерпеливо вздохнула, увидев выходящего из комнаты брата.

Никто не успел и слова сказать, как она начала тушить огонь в камине и закрывать створки на окнах. Судя по всему, наш ответ ей не требовался. Что ж, значит, действительно пора выдвигаться. Чем быстрее мы доберёмся до Хогвартса, тем быстрее я избавлюсь от компании Себастьяна. Я непроизвольно закатила глаза.

— Анна, подожди минутку, — мягко окликнул Сэллоу, когда она уже собиралась выходить из дома. — Там погода испортилась ещё сильнее, к тому же я не уверен, что у тебя хватит сил лететь на метле и…

Анна не дала ему договорить, кинув на брата суровый и многозначительный взгляд. Готова поклясться, что в этот момент она думала: «Снова эта его дурацкая опека!». Однако, как ни странно, сейчас я была согласна с Себастьяном. Погода стояла ужасная, от утреннего солнца не осталось и следа, а по окнам били сильные и упругие капли. Вдали слышались раскаты грома. Я не трусиха, но моя метла за прошлый год изрядно потрепалась, и испытывать её в таких экстремальных условиях мне не хотелось.

— И что ты предлагаешь? — спросила я Себастьяна.

— Отправиться на экспрессе со станции Фелдкрофт. До неё можно дойти пешком или долететь на метле для особо нежных.

Себастьян даже здесь не упустил момента сострить и кольнуть меня. Что ж, ты ещё об этом пожалеешь, мерзкий зазнайка.

Вместо ответной колкости я широко ему улыбнулась и повернулась к Анне.

— Отличная мысль, ты как? Согласна?

Жаль, я не видела лица Себастьяна, потому что была уверена — он открыл рот от удивления. Наверняка ожидал от меня поведения маленькой девочки, которая обижается и кидается в спор. Я была горда собой, что сделала первый шаг на пути к тому, чтобы поставить этого недоумка на место.

— Если честно, я сама хотела вам это предложить. Два года подряд мне не удалось прокатиться на экспрессе, к тому же я действительно пока трушу летать, особенно в такую погоду, — Анна приоткрыла занавеску и жалобно посмотрела на небо, стянутое тучами.

Внутри я чувствовала облегчение, что не придётся лететь на метле под дождём в такую даль, плюс ко всему, это будет моя первая поездка на Хогвартс Экспрессе. В прошлом году мы с профессором Фигом…

Я не успела закончить мысль в своей голове, когда при воспоминании о профессоре в глазах встали слёзы. Я сглотнула подступивший к горлу ком и несколько раз быстро моргнула глазами, чтобы прогнать наваждение. Мне не хотелось, чтобы кто-то увидел смену моего настроения, поэтому сняла очки и сделала вид, что протираю стёкла рукавом.

— Тогда решено. Если мы выдвинемся сейчас, успеем на двенадцатичасовой рейс, — Себастьян смотрел на часы с тёмно-зелёным ремешком на правой руке. Настоящий слизеринец.

Только когда мы вышли на улицу, я заметила, как элегантно он одет. Это чертовски на него непохоже! Пока Анна накладывала запечатывающие чары на дверь дома, а её брат убирал свою новую метлу в чехол, я не упустила момент оглядеть его с ног до головы.

Из-под шерстяного коричневого пальто чуть выше колена, которое он не успел застегнуть, была видна серо-зелёная водолазка, слегка закрывающая горло воротом. Мерлин! Обтягивающие чёрные брюки — совсем не такие, что он носил в школе. Сидели они, признаться честно, просто отлично на его, кхм, фигуре. Чёрные кожаные перчатки, а из-под рукава пальто выглядывал ремешок часов, и почему-то эта деталь понравилась мне больше всего.

Я не услышала, как Анна окликает меня, потому что загляделась на руки Себастьяна в перчатках, которые держали чехол.

— О, тебе понравилась моя новая метла? — ухмыльнулся он, скосив глаза на свою обновку, — это «Небесная коса», стоила мне пять тысяч галлеонов! — он гордо поднял подбородок и с нежностью провёл рукой по чехлу.

Слава Мерлину, что мы решили ехать на поезде! Какое же это удовольствие — обломать Себастьяну кайф повыпендриваться своей новой-супер-пупер-крутой-метлой-за-кучу-монет. Я закатила глаза и довольно ухмыльнулась своим мыслям.

Себастьян был так увлечён рассказами о своём приобретении, что даже не заметил, как мы с Анной отправились вверх по дороге, болтая о всякой всячине.

***

Я плёлся за девчонками, поднимаясь в горку на пути к станции Фелдкрофт. Когда я их почти догнал, мой взгляд невольно упал на Амелию. Погода стояла кошмарная, было жутко холодно, но в этот момент я почувствовал жар во всём теле.

Ещё дома, выйдя из комнаты, я заметил, как непривычно она одета: я-то помню её лишь в школьной форме и, кхм, в этой… пижаме.

Она сидела ко мне спиной, а с правого плеча свисали рыже-каштановые волосы, заплетённые то ли в косу, то ли в жгут. На голове забавное бежевое кепи. Незначительная деталь, какого-то чёрта пробудившая во мне нежность.

Сейчас моим глазам открывался чудесный вид сзади: Амелия одета в клетчатые брюки и короткую куртку. При ходьбе, особенно в горку, как сейчас, брюки смотрелись на том-самом-месте просто восхитительно. Я не мог оторвать взгляд. Как же бесит эта её привычка носить мужскую одежду! И чем только юбки не угодили?

Вдруг внезапный поток ветра сорвал с её головы кепи, которое полетело в мою сторону. Я успел достать палочку и применить Акцио, прежде чем оно бы улетело вне поля зрения.

Амелия направилась ко мне с протянутой рукой, расплываясь в благодарной и смущённой улыбке.

Когда она подошла достаточно близко, я увидел, что ворот её водолазки едва прикрывает ожог, тянущийся от ключиц до шеи и затрагивающий подбородок. Зря я это увидел. Я вспомнил тот день, когда применил Круцио. Когда был настолько увлечён поиском спасения для Анны, что позабыл обо всех вокруг. Этот шрам — напоминание о моём «безрассудстве, эгоизме и чувстве вседозволенности», как сказал тогда Оминис.

***

Я стояла уже полминуты перед Себастьяном, протянув руку в надежде получить