Финансовый рычаг добра. Новые горизонты благотворительности и социального инвестирования - Лестер Саламон

В результате возникает новая область благотворительности и социального инвестирования, отличающаяся от привычной нам благотворительности ХХ в. как минимум четырьмя аспектами, поскольку содействует:

• диверсификации – за счет расширения спектра разнообразных институтов, инструментов и источников поддержки;

• предпринимательству – уходя от «грантодательства», раздачи ресурсов в сторону использования возможностей увеличенного рычага за счет инвестиционной стратегии, концентрирующейся на измеримых результатах и достижении совокупности как экономических, так и социальных благ;

• глобализации – решая проблемы в международном масштабе и применяя модели, разработанные в межнациональном плане;

• сотрудничеству – напрямую взаимодействуя не только с расширенным сектором гражданского общества, но и с новыми социальными предприятиями, обслуживающими «основание пирамиды», а также c широким спектром частных финансовых институтов и правительственных агентств.

В результате, как показано в таблице 1.1, на новых горизонтах благотворительности и социального инвестирования возникает новая парадигма. В то время как традиционная благотворительность опиралась в основном на частных лиц, фонды и корпоративные благотворительные программы, новые горизонты благотворительности включают широкий спектр частных финансовых институтов, в том числе банки, пенсионные фонды, страховые компании, инвестиционных консультантов, специализированные инвестиционные фонды и фонды, действующие как благотворительные банки. В то время как традиционная благотворительность основное внимание уделяла текущим поступлениям, на новых горизонтах гораздо более сильный упор делается на инвестиционный капитал, за счет которого финансируется долгосрочное развитие. В то время как традиционная благотворительность направляет помощь в основном неправительственным организациям, новые инвесторы поддерживают и разнообразные социальные предприятия, кооперативы, другие гибридные организации. В то время как традиционная благотворительность рассматривает свою работу через призму пожертвования, сосредотачиваясь исключительно или, по меньшей мере, в основном на социальном воздействии, действующие лица в новых областях благотворительности рассматривают свою работу через призму инвестиций, фокусируясь как на социальном воздействии, так и на финансовом доходе, стремясь выстраивать самофинансируемые системы, способные решать проблемы на постоянной основе. В то время как традиционная благотворительность мобилизует сравнительно небольшую долю собственных ресурсов, новые сферы благотворительности используют более широкие источники ресурсов, находящиеся на рынках частного капитала. И в то время как традиционная благотворительность исторически была склонна удовлетворяться объемом мероприятий, в новых сферах придают большее значение достоверным измерениям социального воздействия.

Естественно, эти различия не проявляются повсеместно. Более того, изменения пока далеки от завершения. Но и считать их незначительными нельзя. Как видно на рисунке 1.2, в настоящее время действительно возникает сложная социально ориентированная финансовая экосистема, призванная направить средства банков, пенсионных фондов, страховых компаний, существующих на пожертвования учреждений, состоятельных частных лиц и прочих участников этой сферы через разнообразные организации социально преобразующих инвестиций, институты поддержки и грантодателей нового типа во все более разветвляющийся набор некоммерческих организаций, социальных предприятий, социальных кооперативов и сопутствующих учреждений с целью уменьшения бедности, улучшения экологической обстановки, здоровья людей и среды их обитания, укрепления организаций гражданского общества и развития социальных лифтов.

Микрофинансирование, вероятно, самое первое проявление этого феномена – мобилизации частного инвестиционного капитала для достижения социальных целей – сегодня представляет собой зрелую отрасль с объемом капитала $65 млрд и со своими собственными профессиональной ассоциацией, исследовательским подразделением, сетью «розничных» точек, вторичными рынками и доступом к глобальным рынкам капитала через выпуски облигаций с рейтинговыми оценками. И это только начало: согласно недавним оценкам, потенциал этого рынка может вырасти до $250 млрд{6}.

Но микрофинансирование – это лишь один из компонентов быстро разрастающейся финансовой экосистемы при новых горизонтах благотворительности. Сотни инвестиционных фондов наподобие African Agricultural Capital Fund, о котором рассказывалось выше, возникают по всему миру и привлекают инвесторов, готовых рискнуть своим капиталом.

• К примеру, инкорпорированный в Сингапуре, но действующий в Индии фонд Aavishkaar International первые $18 млн привлек в 2008 г. для индийского фонда микрофинансовых инвестиций. Затем, уже к январю 2009 г., смог собрать еще $14 млн для поддержки перспективных микро-, малых и средних компаний Индии, действующих в сферах сельского хозяйства, производства молочных продуктов, здравоохранения, образования и возобновляемых источников энергии в сельских и полугородских районах страны{7}.

• Grassroots Business Fund, дочерняя компания Международной финансовой корпорации (International Finance Corporation), входящей в структуру Всемирного банка, подобным же образом сформировал надежный портфель инвестиций и договоренностей о технической помощи в размере $8,5 млн для поддержки компаний малого и среднего бизнеса, работающих для жителей Индии, Африки и Латинской Америки с низким уровнем доходов{8}.

• Bamboo Finance, коммерческая инвестиционная фирма, располагающаяся в Швейцарии, управляет инвестициями в размере $250 млн, вложенными в ряд небольших компаний, которые обеспечивают доступ к недорогим жилью, здравоохранению, образованию, электроэнергии, воде, санитарии и дают средства к существованию жителям трех континентов{9}.