Опасные любовные связи - Ким Болдуин

Гирреро был сзади и слева от нее, он сидел напротив своего партнера, а по бокам от него расположились охранник и водитель. Четверо мужчин в деловых костюмах, говорящие достаточно тихо, чтобы их невозможно было подслушать. Домино знала, что охранник будет следить за всеми вновь вошедшими, поэтому она позволила своему цепкому взгляду лишь скользнуть по Гирреро и его спутникам, избегая прямого визуального контакта.

Недалеко от них расположилась парочка латиносов, – единственные местные в зале, – они были слишком заняты друг другом, чтобы заметить что-либо вокруг. За другими двумя столиками сидел туристы – молодая японская пара справа от Домино и, чуть подальше, утомленная пара средних лет с красными обожженными лицами – похоже, они слишком беспечно отнеслись к южному солнцу Флориды, жаркому даже в апреле.

Санданс сидел за столиком возле одинокого рояля, теребил кружку пива и листал спортивную газету. Он выглядел именно так, как на фотографии, которую ей показывали, – голубоглазый блондин, вот только изрядно загореть успел. Одетый во что-то неприметно-повседневное, он был похож на студента во время весенних каникул, которому нечем заняться, пока не пришли друзья.

Позади Санданса торчал за стойкой бармен с детским личиком, одетый в черные брюки с белой рубашкой и жилетку. Бордовую, все того же цвета, что и ковер. Бармен наблюдал за всеми посетителями и лениво протирал бокалы.

Домино услышала в наушнике голос Стали, она знала, Санданс тоже ее слышит:

– Домино, позови официанта и закажи имбирный эль, если все в порядке.

Она прошла зал насквозь, до самого дальнего столика, где была наиболее удобная точка для наблюдения, и отметила, глянув в зеркало за стойкой, что ее вид как нельзя лучше подходит для ситуации и для задания. Простое платье темно- синего цвета было стильным и более чем уместным, она привлекала внимание, не показывая «слишком много тела» – подол чуть-чуть выше колена, а V-образный вырез скромный, неглубокий. Туфли в цвет были на модном, достаточно высоком каблуке, но не слишком, – Домино смогла бы быстро на них передвигаться, если это понадобится.

Удобно устроившись на диванчике, она положила сумочку на соседний стул и подозвала бармена, довольная тем, что все шло именно так, как она себе представляла.

– Чего изволите? – спросил он.

– Имбирный эль, пожалуйста, – произнесла Домино достаточно громко, чтобы Санданс ее услышал.

В правом ухе она снова услышала голос Стали:

– Санданс, когда даме принесут ее напиток, кашляни.

Бармен с детским личиком принес заказанный эль, и, когда он поставил его напротив Домино, Санданс, как полагалось, кашлянул.

Домино повернулась к нему, незаметно подтверждая контакт. Санданса она слышала только здесь-и-сейчас, не через наушник. Когда их взгляды встретились, она ощутила смутное недовольство, увидев, как выражение облегчения нарисовалось на его лице. Когда-то она и сама была салагой, и нервничала, но в большей мере переживала за то, что ей необходимо было показать себя. И именно об этом должен был думать Санданс.

– Продолжаем, согласно плану, – сказала Сталь им обоим.

Началась игра в ожидание.

Санданс снова уставился в свою газету, а Домино начала разыгрывать «я-кое-кого-жду-но-он-опаздывает», на случай, если ею кто-то заинтересуется. Она взглянула на часы, поболтала эль в бокале, вела себя как скучающая дама, незаметно следя за Гирреро и его людьми.

Охранник-кубинец был бдительным громилой. От него не ускользало ничто, и он часто кидал на Домино внимательные взгляды. Водитель Гирреро был на голову ниже, и разве что немного уже в плечах. Блондин, с которым у Гирреро была встреча, выглядел как самый обычный бизнесмен: его синий костюм был опрятен и строг, полуботинки до блеска начищены. При нем был кожаный дипломат.

Спустя двадцать минут ожидания, когда бармен подошел к ней спросить, не желает ли она чего-нибудь еще, Домино ответила (удостоверившись, что ее слова услышат за столиком Гирреро):

– Да, конечно, повторите. И, посмотрите, пожалуйста, не придет ли мой бой-френд, и скажите мне, если он придет. Он где-то метр восемьдесят, короткие темные волосы, в общем, симпатичный… – она снова взглянула на часы, – если он скоро не появится, у меня будут проблемы.

Бармен засмеялся:

– Не вопрос.

Прошло еще десять минут ожидания, она достала из сумочки мобильный и сделала вид, что кому-то звонит, выясняет, где может быть ее бой-френд.

Еще 20 минут ожидания, и блондин, с которым вел дела Гирреро, начал собираться, а охранники попросили у бармена счет.

Боковым зрением Домино следила за тем, как Санданс поднялся, сложил газету, потом достал бумажник, чтобы заплатить чаевые. Он тянул время до момента, когда цель тоже встанет и будет готова выходить. Домино видела, как дрожат руки парня. Беспокойство ее нарастало.

Как только Гирреро и его головорезы направились к лифтам, Санданс тоже пошел туда, причем впереди них. Бизнесмен свернул в другую сторону, к вестибюлю.

Домино буквально заставляла себя оставаться на месте, наблюдая, как четверо мужчин ждут лифта. Задачей Санданса было любой ценой держаться как можно ближе к цели. Домино рассудила, что все они должны были направляться на подземную парковку, ведь она знала, что там стоит машина Гирреро, которая должна доставить его в аэропорт.

И действительно, когда пришел лифт, она заметила, что на индикаторе загорелась стрелка вниз.

Как только двери лифта закрылись, Домино встала и быстро направилась к бару, заплатила за эль.

– И если он все-таки тут появится, – сказала она дерзко, – передай ему, что может катиться к черту, ладно?

Пока Домино спускалась по лестнице, голос, звучавший в ее ухе, проговорил с тревожным повышением: «Домино, они его, кажется, раскусили».

Санданс изо всех сил пытался собраться, оставаться сконцентрированным на том, чему его учили. Но он вспотел и, это не осталось незамеченным для охранника.

Внезапная перемена плана выводила его из себя, и, хотя это было куда лучше, чем выходить на первое задание в аэропорту Майами, где он хотя бы помнил, что где расположено. В отеле же слишком многое было неизвестным. И он уж никак не ожидал, что придется ехать в лифте с тем, кого он собирался убить, и головорезами, которым приказано сделать все, чтобы этого не допустить.

До нынешнего момента все шло хорошо.

Он прошел спокойно до лифта, нажал кнопку вызова, нажал «вниз», будучи уверенным, что и Гирреро тоже туда. Чтобы соответствовать заданной легенде, он демонстративно посомневался, какую кнопку нажать, и, прежде чем ткнуть белую, круглую, с буквой «Р» – «парковка», он даже спросил у троих вошедших в лифт:

– Какой этаж?

И тут последовал первый намек на то, что его раскрыли.