Анжелика. Война в кружевах - Анн Голон

Ошеломленная, а затем взбешенная, Анжелика быстро составила план, который позволил бы ей достойно выйти из щекотливой ситуации. Она отправится на охоту и поставит Филиппа перед свершившимся фактом. А если король начнет задавать вопросы — что ж, она скажет правду. Филипп не сможет не покориться королевской воле. В строжайшей тайне Анжелика заказала себе новые туалеты, организовала отправку лошади и подготовила карету, в которую она сядет на рассвете следующего дня. Но рассвет уже близок, а она еще не сомкнула глаз. Анжелика заставила себя смежить веки, ни о чем не думать и потихоньку начала соскальзывать в сон.

Вдруг Хризантема, ее маленькая собачка, свернувшаяся клубком под стеганым одеялом, вздрогнула, рывком вскочила и залилась лаем. Анжелика схватила любимицу и сунула под одеяло, строго приказав замолчать.

Когда Анжелика переехала в отель Ботрейи, друзья убедили ее в необходимости завести себе, следуя последней моде, крохотную собачку, которую во время прогулок можно носить на руках, а зимой даже прятать в муфту. Так у Анжелики появился белый мальтийский грифон, которого она назвала в честь экзотического цветка, такого же растрепанного, как сама Хризантема. Собачка была очень спокойная и никогда не лаяла по пустякам. Зная ее характер, Анжелика встревожилась. Почему ее скромница так настойчиво лает?

Собачонка, дрожа, продолжала рычать. Она успокоилась на несколько секунд, а затем опять вскочила с пронзительным тявканьем.

— Что случилось, Хризантема? — раздраженно спросила хозяйка. — В чем дело? Там мышка пробежала?

Анжелика придержала рукой собачью пасть и прислушалась, стараясь понять, что же так взволновало грифона. Вдруг до ее слуха долетел какой-то странный, едва различимый звук. Будто кто-то царапал чем-то твердым по гладкой поверхности. Хризантема зарычала.

— Спокойно, малышка, спокойно!

Так никогда не заснуть! Анжелика закрыла глаза. Неожиданным видением перед ней промелькнуло смутное воспоминание: вязкий ночной мрак, темные, грязные, шершавые руки парижских воров… ложатся на поверхность стекла… проводят острым, почти невидимым алмазом…

Она вскочила мгновенно. Точно! Звук шел именно от окна. Это грабители!

Сердце неистово билось, так что теперь она слышала лишь его глухие и частые удары. Хризантема высвободилась и снова пронзительно залаяла. Анжелика схватила ее в охапку и едва не придушила, заставив замолчать. Она снова прислушалась и почувствовала, что в комнате кто-то есть. Вот хлопнуло окно: «они» забрались внутрь.

— Кто здесь? — крикнула Анжелика, чуть живая от страха.

Ответа не было, но шаги приблизились к алькову.

«Жемчуг!» — подумала Анжелика.

Она схватила со столика пригоршню драгоценностей, и почти в ту же секунду ее накрыло тяжелое покрывало. Кто-то грубо схватил ее и пытался связать веревкой. Она извивалась, как угорь, хрипя под толщей ткани. Ей удалось высвободиться, и, набрав воздуха, Анжелика закричала:

— На помощь! Спаси…

Узловатые пальцы сдавили горло, заглушив крик о помощи. Анжелика задыхалась. Ей казалось, что у нее перед глазами вспыхивают ослепительные красные молнии. Истеричное тявканье собаки становилось все тише и тише…

«Я умираю, — пронеслось у нее в голове, — я умираю, этот вор меня сейчас задушит… как глупо… Филипп… Филипп!»

И она потеряла сознание.

* * *

Очнувшись, Анжелика почувствовала, как что-то выскользнуло из ее пальцев и упало на плиточный пол. Послышался стук падения бусин.

«Мой жемчуг!»

Анжелика с трудом перегнулась через край соломенного тюфяка и увидела на полу нитку розового жемчуга. Должно быть, пока ее похищали и перевозили сюда, она держала бусы в крепко сжатом кулаке. Анжелика растерянно огляделась. Она находилась в комнате, напоминавшей келью. Через небольшое стрельчатое окно, забранное решеткой, медленно проникала рассветная дымка, заглушая желтый свет стоявшей в укромной нише масляной лампы. Из мебели в комнате имелись лишь грубо сколоченный стол, трехногая табуретка да отвратительная кровать, устроенная из деревянной рамы и брошенного поверх нее тюфяка.

«Где я? Кто меня похитил? Чего от меня хотят?»

Жемчуг у нее не забрали. Веревки сняли, но на нее по-прежнему было наброшено покрывало, а под ним лишь легкая ночная сорочка из розового шелка. Анжелика наклонилась, подняла ожерелье и машинально надела его на шею. Одумавшись, она все-таки сняла жемчуг и спрятала его под валик в изголовье.

Снаружи раздался серебряный звон колокола, ему вторил другой колокол. Взгляд Анжелики остановился на маленьком распятии из черного дерева, висевшем на беленой стене. Распятие украшала веточка самшита.

«Монастырь! Я в монастыре…»

Прислушавшись, она уловила далекое эхо органа и пение псалмов.

«Что все это значит? Боже мой, как болит шея!»

Несколько минут обессиленная Анжелика все еще оставалась в полубессознательном состоянии. Ее мысли путались. Она старалась убедить себя в том, что ей просто привиделся дурной сон и сейчас она наконец проснется и избавится от абсурдного кошмара.

Шаги, раздавшиеся в коридоре, заставили ее приподняться на постели. Мужские шаги.

Похититель? Ха! Ему это даром не пройдет, он за все поплатится. Анжелика не боялась бандитов. Если нужно, она напомнит, что сам король преступного мира, Деревянный Зад, числится среди ее друзей.

Мужчина остановился у двери. В замке повернулся ключ, и похититель вошел в комнату. Анжелика замерла от изумления.

— Филипп?!

Меньше всего она ожидала увидеть мужа. Своего мужа Филиппа, который не соизволил ни разу за два месяца, что она прожила в Париже, навестить ее хотя бы с простым визитом вежливости, вспомнить о том, что у него существует жена.

— Филипп! — повторила Анжелика. — Ах! Филипп, какое счастье! Вы пришли мне на помощь?

Что-то необычное, какая-то холодность в его взгляде остановила порыв, который уже было бросил ее к супругу.

Он стоял у порога в высоких сапогах из белой кожи великолепной выделки, неотразимый в своем расшитом серебром сером замшевом жюстокоре, с воротником из тончайшего венецианского кружева. Тщательно завитые кудри его светлого парика ниспадали на плечи. Шляпа из серого бархата была украшена белыми перьями.

— Как вы себя чувствуете, мадам? — спросил дю Плесси. — Вы здоровы?

Можно было подумать, что они встретились в модном салоне.

— Я… я не знаю, что со мной случилось, Филипп, — в полном смятении пробормотала Анжелика. — На меня напали прямо в спальне… похитили и привезли сюда. Вы можете сказать, какой негодяй совершил это злодеяние?

— С удовольствием. Вас похитил Ла Виолетт, мой камердинер.

Анжелика онемела от неожиданности.

— По моему приказу, — с деланной любезностью добавил Филипп.