Сила главного калибра - Алекс Орлов

Он снова вспомнил лицо неприметного незнакомца. Кажется, тот ходит в сержантской полевой форме… Сейчас профессиональная память Бадлинка подбрасывала ему некоторые детали. Да, точно, пехотная форма, следы от шевронов и нашивок. А глаза – глаза у незнакомца были нехорошие, потому он их и прятал. В том смысле, что хорошему этот парень эксов не научит. И если действительно эти мальчишки эксы, то куда их готовят, таская по здешнему пеклу?

Хорошо бы их подставить или даже убрать.

Бадлинк вздохнул: это соображение было и вовсе из области сказок. В подземном комплексе не то что тело человека, крысу спрятать было негде. Это было одним из условий безопасности отдела «Р», а они знали, что делали.

Инструктор ударил не сильно, как это умел делать только он, Тони отскочил, надеясь, что ему показалось, – но нет, не показалось. Ребра с правой стороны стали неметь, боль распространялась все шире, пока перед глазами не поплыли черные круги.

– Как… как вы это делаете? – проскрипел он, пытаясь наладить дыхание.

– Я же говорил тебе – пальцы должны быть жесткими. – Выцветшие глаза Инструктора смотрели на Тони как-то безразлично.

– Но я тоже делаю их жесткими.

– Ты все время думаешь о том, чтобы они были жесткими, а это неправильно. Они должны становиться жесткими, когда надо.

Сидя на скамье в сторонке, Джим улыбался. В прошлый раз Тони не поверил, что Инструктор бьет не сильно, но больно, – сегодня почувствовал на себе.

– Отдохни, – сказал Инструктор и повернулся к Джиму: – Иди, нож поработаем.

– Так я после вчерашнего еще не отошел, сэр, недавно только пену снял, в смысле – компресс.

– Иди, мы аккуратно поработаем. Это даже хорошо, что ты не в форме: научишься обороняться раненым – здоровым и подавно отобьешься.

Делать было нечего, Джим поднялся и поплелся на смену Тони. Тот с облегчением опустился на скамью и стал растирать ушибленное место – так быстрее проходила боль, а синяков болезненные удары Инструктора не оставляли.

Вся аккуратность Инструктора по отношению к раненому курсанту заключалась лишь в том, что он действовал одной рукой – левой, чтобы выравнять условия. Джиму сразу вспомнился капитан Васнецов, приезжавший на базу в джунгли, чтобы учить разведчиков рукопашному бою. Тот тестировал всех, даже легкораненых, вроде ветерана Шульца, и так же, как они, вешал на перевязь руку.

Джим старался вовсю, припоминая все то, чему когда-то учился и у Васнецова, и у Инструктора. Пару раз он даже контратаковал, но закончилось все, как с Тони, – удар пальцами, сначала как легкий ожог, а потом разливающаяся, сковывающая движения боль.

Джим сел прямо на пол, до скамьи не дошел.

– Сэр, а есть какое-то противоядие от этого удара? – спросил уже пришедший в себя Тони.

– Конечно, есть, – ответил Инструктор после короткой паузы.

– Ну и какое же?

Джим тоже перестал морщиться и весь превратился в слух.

– Если уж ты пропустил удар, единственная возможность избавиться от его последствий – представить, что его не было.

– Как… как это не было? Как представить? – запальчиво спросил Джим. Ему показалось, что Инструктор над ними смеется.

– Прокрути в голове произошедшие события и выбрось момент удара; если тебе это удастся, боль исчезнет.

Джим и Тони переглянулись, слишком уж чудно это звучало, хотя, с другой стороны, они уже привыкли к тому, что Инструктор всегда оказывался прав.

– Ну ладно, на сегодня это все. Можете отдыхать, на полосу препятствий Симмонсу еще рано. Не забудьте уходя выключить освещение.

Инструктор ушел, и напарники остались в спортзале одни. Джим тоскливо оглядел серые некрашеные стены. Во всем, что не касалось жизнеобеспечения подземной базы, виделась экономия. Стены, полы и потолки не красили, полоса препятствий тоже была из бесцветного пластика. Именно здесь в теплоизолирующем обмундировании и с муляжами восьмикилограммовых КПТ Инструктор гонял своих курсантов перед тем, как выпустить их в пустыню – на зачеты. Вместо песка обрезки пористой резины, бегать в ней по колено было ничуть не проще, чем по дюнам. А чтобы смоделировать жару, поверх снаряжения надевалась поддевка для ледовой разведки, на два размера больше нужной. Она была невесомой, но создавала внутри такое пекло, что потом наверху жара уже не казалась такой уж страшной. Правда, Инструктору и этого казалось мало – он хотел было поставить в спортзале тепловую пушку. Хорошо хоть начальство базы ему отказало – не позволяли лимиты по электроэнергии, а то бы он, конечно, развернулся.

– Я думаю, скоро полковник приедет, – неожиданно заявил Тони.

– С чего ты взял? – Джим быстро поднялся.

– А если и не приедет, то случится что-нибудь еще…

– Ну ты сказал, – усмехнулся Джим. – Чего тут случиться-то может, в этой дыре?

– Не знаю, чувство у меня такое. Ладно, выключай свет, может, на обед еще успеем.

Почтовое судно «Арктур» пришвартовалось к перевалочному доку, лязгнули о борт магнитные захваты, многотонная махина еще слегка качнулась, заставив заскрипеть металл, и успокоилась. Рукава погрузочных шлюзов прилипли к бортам, зашипел воздух, и по очереди стали открываться ворота, откуда по пневмотранспортеру потекли контейнеры с почтовыми отправлениями.

Застрекотали приводы считывающих устройств, их коленчатые руки успевали повсюду. На контрольных экранах мелькали названия планет, материков, городов и улиц. В прозрачном «фонаре» почтового дока дежурный, позевывая, потягивал из пластикового стаканчика кофе. Его хорошо было видно из рубки командиру почтового судна, человеку с узким и очень бледным лицом. Он нервно постукивал пальцами по панели приборов.

Ничего особенного не происходило, обычная разгрузка, каких бывали десятки, но чем ближе судно подходило к месту проведения операции, тем Триксу становилось тревожнее, ему повсюду мерещились агенты отдела «Р».

В последнее время, видимо от отчаяния, они особенно активизировались и ликвидировали несколько судов прямо на магистральных линиях. Полиция, как всегда, была нерасторопна, и тайной организации приходилось самой заботиться о собственной безопасности.

Неожиданно погрузочный конвейер остановился – об этом сообщила загоревшаяся на пульте сигнальная панель с надписью «одностороннее отключение». Это означало, что сторона приема груза – почтовый терминал остановил разгрузку.

Трикс ударил скрюченным пальцем по рычагу экстренной связи:

– Эй, что это у вас случилось, а?

От волнения он забыл про модуляцию, и его голос прозвучал, словно смех испорченной игрушки-клоуна.

– Кто там? Повторите… – ответили ему.

Трикс поправился и повторил: