Гнев Неба - Николай Коростелев

Сегодня, когда Андрей выходил от Ивантеева, термометр показывал минус восемнадцать, но с ветром, задувающим с моря, казалось, что на улице все двадцать пять. Что поделаешь – Владивосток.

Полозья экипажа мягко скрипели по снегу, оставляя за замороженным окном снежную канитель. Дорога пошла в гору, и стало слышно, как отфыркиваются от снега тянущие сани лошади. Послышался шум.

Что там случилось? – подумал он и, дохнув на стекло окна, протёр в изморози глазок.

Впереди горело двухэтажное здание. Рядом суетились пожарные, им помогал набежавший народ.

– Останови! – постучал Андрей в потолок фаэтона.

Сани остановились.

Пожар уже набрал силу, с рёвом выбрасывая пламя из окон второго этажа. У горящего здания к молодой девушке жались человек двадцать детей в возрасте пяти-семи лет. Рядом угрюмо стояли взрослые погорельцы.

– Приют, – вздохнул ямщик.

Видимо, девушка выскочила второпях, поэтому не успела одеться и теперь зябко куталась в наброшенную чьей-то рукой шаль. Андрей подошёл к ней.

– Что случилось?

– Вот, – глотая слова, сквозь слёзы сказала она и кивнула на пожар и детей. – Куда я их теперь? Мы же частный приют. Не бедствовали, но жили скромно. А теперь как?

Андрей сбросил шубу и накинул её на плечи девушки.

– Главное – все целы.

– Не все, – мотнула она головой, – отец.

– Жив?

– Жив, – кивнула она, – увезли в больницу. Когда случился пожар, он бросился выводить на улицу детей и, наверно, надышался дымом.

– Ваш отец работал в приюте?

– Он его директор и попечитель. Что же теперь будет…

– Вот что. Забирайте своих погорельцев, и едем ко мне. Я снимаю просторный особняк, в нём хватит места для всех, – кивнул он на детей и взрослых.

Девушка с сожалением вернула шубу.

– Спасибо. Мы не можем принимать помощь от незнакомых людей.

– Извините, не представился. Поручик Лопатин Андрей Иннокентьевич.

– Дарья Илларионовна Полетаева, – выпрямившись, ответила она. – Благодарю, Андрей Иннокентьевич, но я не могу обременять вас такой обузой.

– У вас есть другой вариант?

Она поникла и отрицательно мотнула головой.

– Но… – вскинулась она.

– Никаких «но». Я уступлю вам особняк, сам переселюсь в гостиницу, а с хозяевами договорюсь.

– Но, пока отец не поправится, мы не сможем платить аренду.

– Пусть это вас не беспокоит. Я не стеснён в средствах и возьму эти расходы на себя. К тому же, учитывая обстоятельства, – Андрей кивнул на догорающее здание, – я намерен пожертвовать на приют необходимую на первое время сумму. Надеюсь, это не идёт вразрез с вашими принципами?

Она с тоской посмотрела на испуганных детей.

– Боюсь, что мой выбор невелик.

– Вот и хорошо, – улыбнулся Андрей, – а шубу накиньте, простудитесь. Любезный, – обратился он к кучеру, – организуй ещё четыре, а лучше пять экипажей. Всех погорельцев я забираю!

– Сей момент, барин! – засуетился возница и добавил: – Большой души человек.

После отъезда казаков по домам осталось много всякого «нужного хлама», без которого в длительных походах не обойтись. Чтобы не бросать имущество без присмотра, Андрей оставил на хозяйстве Волчка, передав ему в подчинение китайцев и быстро идущего на поправку Вэя. А сам, чтобы не смущать своим присутствием Дарью Илларионовну, перебрался в гостиницу.

Погорельцы быстро освоились. Шок и растерянность от пережитого прошли, и теперь по двору особняка стайками носились шустрые, бедовые озорники. На кухне гремела посудой приютская повариха, по коридорам важно шествовали воспитатели, в заботах обо всём летала Дарья Илларионовна. Она оценила его деликатность в вопросе переезда в гостиницу и записала в друзья.

Её кипучая и деятельная натура фонтанировала идеями и вскоре из огромного, угрюмого здания получился уютный, сверкающий огнями и жизненной энергией дом. Жизнь налаживалась.

Летели день за днем. Зима ослабила хватку, солнце натопило сосулек, украсив крыши домов ледяной сверкающей бахромой. Призывая весну, зачирикали воробьи. Приютские дети всё больше времени стали проводить в уличных забавах. Однажды в качестве жертвы своих игр они выбрали старого мечника. Хромой старик с уродливым шрамом на лице ассоциировался у них со страшным пиратом. Они гурьбой бегали за ним, прятались за углами построек, а потом забрасывали снежками и убегали кто куда, чтобы снова начинать свою охоту.

Вэй сначала сердито отгонял их, но это только раззадоривало малолетних сорванцов. Он понял – покоя ему не найти, и решил сменить тактику. Выждав, когда очередной раз они приготовятся к атаке, он бросился им навстречу и с боевым кличем стал забрасывать охапками снега. Малышня завизжала, но не убежала, как всегда, а стала дружно отбиваться от «пирата» снежками, но тут ему на помощь пришёл дядька Волчок, и снежная перестрелка превратилась в баталию. Все дружно хохотали и подняли такой шум, что на улицу выскочили только что приехавшие из больницы Андрей с Дашей.

– Наших бьют! – крикнул Андрей и, заняв сторону Вэя и Волчка, стал забрасывать сорванцов снежками.

– Ах так! – задорно крикнула девушка и вступилась за ватагу озорников.

Почувствовав поддержку, малышня пошла в атаку. Вэй сгрёб их в охапку и завалился в кучу собранного во дворе снега.

– Куча мала! – загалдела ребятня и бросилась в свалку.

– Всё! Сдаюсь! – поднял руки Вэй, выбираясь из снега. – Разбойники, – засмеялся он. – Пошли все ко мне! – позвал он ребятню, – будем трубку мира курить!

– Ура! – заликовали дети и потопали за стариком.

Когда Даша с Андреем заглянули к старому мечнику, то увидели его в окружении притихших озорников, которым он рассказывал сказку о добрых тайпинах и злых маньчжурах.

Решив не мешать, они тихо покинули берлогу старого Вэя и вышли на улицу, где прямо у дверей столкнулись с Леонидом Гобято.

– Вот ты где! – обрадовался изобретатель, – я уже где только не был. И в гостинице, и у Ивантеева, теперь здесь.

– Ты когда приехал? – стиснул друга Андрей.

– Вчера вечером. На ночь беспокоить не стал, а с утра гоняюсь за тобой по всему городу.

– Так уж и по всему, я почти целый день здесь. Правда, ездили с Дашей в больницу. Но это пару часов – максимум. О, извини, я вас не представил: Дарья Илларионовна Полетаева, дочь попечителя этого приюта; поручик Гобято Леонид Николаевич, мой друг, талантливый инженер и изобретатель.

– Можно просто Даша, – улыбнулась Дарья Илларионовна и протянула Леониду руку. – Андрей Иннокентьевич, что же вы держите своего друга на холоде? Зовите в дом, будем пить чай, – и, грациозно развернувшись, направилась к хозяйскому особняку.