Современный детектив. Большая антология. Книга 1 - Карстен Дюсс

делал все, чтобы эта система работала. И при этом совершенно не замечал, как из целеустремленного юриста-новичка я медленно, но уверенно мутировал в превосходного адвоката, представляющего интересы организованной преступности.

Когда-то мне просто доставляло удовольствие в совершенстве овладевать своим ремеслом. Но перфекционизм — это еще не все. Каждому мало-мальски хорошему адвокату не раз удавалось спасти задницу своего клиента. Но ситуацию это никак не меняло. Даже в самом дорогом костюме Драган был ни капли не похож на серьезного бизнесмена. Он был и оставался жестоким психом.

Связанный адвокатской тайной, я выслушал больше историй о безумных зверствах, чем исповедник Чарльза Мэнсона[4]. К тому же я изрядно поливал дерьмом конкурентов и вероятных свидетелей преступлений Драгана, и неудивительно, что в какой-то момент от меня самого стало дурно пахнуть. То есть сам-то я даже не ощущал этого запаха, в отличие от моей чувствительной жены. В конце концов она решила, что так жить дальше мне нельзя.

Глава 3

Дыхание

Дыхание связывает наше тело с душой. Пока мы живем, мы дышим. Пока мы дышим, мы живем. Дыхание может стать нашим прибежищем. Когда мы концентрируемся на дыхании, мы концентрируемся на связи тела и духа. С помощью дыхания мы можем устранить влияние негативных эмоций на тело и на дух.

Йошка Брайтнер. Замедление на полосе обгона — курс осознанности для руководителей

Я рассказал Йошке Брайтнеру о своих опасениях, которые уже переросли в прочную уверенность: именно из-за того, что я невероятно удачно веду дела так называемого «паршивого» клиента, я никогда не стану партнером. Я превратился в «паршивого» адвоката. Успешного «паршивого» адвоката. Вот только «паршивые» адвокаты не становятся партнерами.

Я заметил, что во время рассказа у меня начало перехватывать дыхание, заболел желудок и опять сковало шею.

— И когда вы впервые поняли, что ваши ценностные ориентиры сместились?

Я немного подумал и вспомнил ключевой момент.

— Это случилось однажды ночью. Наша дочь Эмили была еще совсем крохой, ей всего месяца два исполнилось. Она, конечно, просыпалась по ночам. Поскольку Эмили была с самого рождения на искусственном вскармливании, то мы с женой могли подменять друг друга. Целыми днями я, как обычно, по уши был загружен работой. Но с удовольствием вставал к ней ночью. Эти минуты ночной тишины наедине с моей крохотной дочуркой в детской переносили меня в другую вселенную, полную мира и спокойствия… Ну так вот, однажды ночью я, совершенно измученный, держал на руках Эмили, которая только что срыгнула и что-то лепетала, а я пытался уложить ее спать и рассказывал о красоте мира. И в какой-то момент я со страхом осознал, что говорю о мире своего детства. А не о том, в котором живу сейчас.

Какое-то время Йошка Брайтнер задумчиво кивал, а потом спросил:

— И почему же вы себя так насилуете? Из-за денег?

Я задумался. Нет, было бы неверно утверждать, что деньги — это единственное, что прельщало меня в работе.

— Я люблю то, что умею. Но я ненавижу тех, для кого это делаю.

— Как это выражается?

— Что? Любовь или ненависть?

— А из-за чего вы здесь?

— Из-за последнего.

— И? Как это последнее воздействует на вас физически?

— Сводит шею, болит желудок, сбивается дыхание…

— Тогда сегодняшнюю встречу лучше всего закончить упражнением на восстановление дыхания.

Брайтнер отставил чашку, расслабил пальцы и медленно встал. Я тоже поднялся, скептически глядя на него. Неужели он и правда собирается научить меня тому, как с помощью дыхания избавиться от злости на опасного преступника-психопата и свою непонятливую супругу?

— Встаньте ровно. Спина прямая, грудь слегка выпячена. Ноги на ширине плеч. Колени слегка согнуты.

Он показывал, я повторял.

Ничего не происходило.

— И?

— Вы дышите?

— Уже сорок два года.

— Тогда сосредоточьтесь на дыхании, — наставлял меня Брайтнер. — Какой частью тела вы чувствуете дыхание?

— Я чувствую его…

Брайтнер перебил меня:

— Это был риторический вопрос. Самое прекрасное в этом упражнении то, что совершенно не важно, какой частью тела вы чувствуете свое дыхание. Главное, что вы его в принципе чувствуете. На вопросы о дыхании вы должны отвечать не мне. А самому себе. Речь идет единственно о том, чтобы вы узнали, сколько всего приятного происходит в вашем теле. Ваше дыхание есть причина и доказательство того, что вы живете. А это настоящее чудо. Не только для вас, но для всех живых существ. Дыхание соединяет тело и душу. Итак, какой частью тела вы чувствуете дыхание?

Я ничего не отвечал, а только прислушивался к себе.

— Вы чувствуете свое дыхание, когда выдыхаете?

Я и на это ничего не ответил.

— А теперь попробуйте почувствовать ваше тело как нечто целое.

Я дышал и все прислушивался. Занудная фигня.

— Это и есть осознанность? — Я попытался закончить упражнение.

— Когда вы сосредоточиваетесь на дыхании, вы осознанны. Это так.

— И тем самым меняю окружающих меня идиотов? — уточнил я.

— Нет. Тем самым вы меняете свою реакцию на этих идиотов.

— То есть идиоты никуда не исчезают?

— Нет, исчезает только их негативное воздействие на ваше хорошее самочувствие. Сейчас у вас есть затрудненное дыхание, напряжение в шее и боли в желудке?

Я снова прислушался к себе. Все прошло. Удивительно.

— Прошло, — сказал я.

— Итак, в следующий раз, когда ваша жена начнет раздражать вас или работа осточертеет, просто ненадолго отойдите в туалет и подышите.

— В туалет? Ну, знаете ли…

— В туалете можете дышать ртом. Главное, чтобы вы находились в защищенном пространстве. Сделайте три вдоха, прислушайтесь к себе, и затрудненное дыхание пройдет. Потом вам станет лучше. И вы сможете гораздо проще воспринять любую проблему. Достаточно на сегодня?

— Думаю, да. На следующей неделе в это же время?

— Нет, на следующей неделе вовремя.

Мне показалось, что не все из того, о чем говорил Йошка Брайтнер, было чушью. По крайней мере, напряжение в шее у меня прошло. С тех пор мы с Брайтнером встречались каждый четверг. Где-то около восьми. Чаще позже.

Глава 4

Островок времени

Чтобы не захлебнуться в море требований, которым вы должны соответствовать, создайте для себя в этом море островок времени. Защищенное пространство, в котором вы совершенно осознанно делаете только то, что доставляет вам удовольствие. Тут нет понятия «я должен». Только «я есть». Такой островок — это не место, а временной промежуток. Он может длиться минуту, а может — все выходные. В любом случае это время, которое принадлежит только вам, которое вы определяете и