Инстинкт женщины - Чингиз Абдуллаев

— Нет, — упрямо повторял отец, — одень мальчика, мы пойдемвместе с ним.

— Но он еще не завтракал, — мать пыталась отстоять сына, ужепонимая, зачем он понадобился.

— Быстрее! — заорал отец.

Почти тут же мать вышла из спальни, и ее теплые проворныеруки достали его из кроватки. Потом его быстро одевают и — ура! — не заставляютесть на завтрак постылую манную кашу. Отец берет его в свой автомобиль, сажает,как взрослого, на переднее сиденье, рядом с собой, и они уезжают в отцовскойроскошной машине, которой завидовали все соседские мальчишки.

Ни у кого в доме не было такой машины. И не только в доме,но и во всем Тбилиси. Его отец был директором самого крупного в городеунивермага, и при встрече с ним уважительно здоровались не только обычные люди— учителя, врачи, соседи, знакомые, но и сам генерал, живущий в третьем подъезде.Директор универмага Давид Рашковский был потомком польских колонистов, которыепоявились в Закавказье еще в середине прошлого века. Именно тогда на Кавказстали ссылать польских бунтовщиков, и они оседали на этих землях. Отец Давида —Яцек Рашковский приехал в Тбилиси еще мальчиком и вырос в этом городе, ставшемдля него родным. Здесь он встретил и свою любовь — Нину Дадиани, девушку изизвестного мингрельского рода, проживавшую в Тбилиси со своей семьей. Отец Ниныдолго возражал против встречи своей дочери с сыном никому не известногобунтовщика, к тому же человека другого народа. Но и он сдался, когда узнал, чтокняжеский род Рашковских насчитывал несколько поколений именитых шляхтичей.

Отец Нины мог быть доволен. Княжеская фамилия Дадиани в этомслучае сохраняла свое достоинство. По большому счету Дадиани были даже некняжеским, а царским родом. Отец девушки скрепя сердце дал согласие на браксвоей дочери с поляком, человеком католической веры. Потом родился внук Давид,которого они все так полюбили. Но это было уже во времена безбожной власти,которую отец Нины не пережил. Его расстреляли в тридцать седьмом.

Давид был известным человеком в городе не только потому, чтовсе знали его княжескую родословную по матери и по отцу. Закончив торговыйтехникум, а затем и экономический институт, Давид быстро пошел в гору, ставодним из самых уважаемых людей в городе, директором крупного универмага.Неприятности у него начались, когда в район, где находился универмаг, пришелновый первый секретарь райкома — Автандил Джохадзе. С первого дня секретарьповел настоящую войну против самого известного человека в районе. Автандил былчестным человеком, и это сыграло с ним злую шутку. Очень честные люди частобывают недалекими и глупыми, если честность является проявлением не ихморальных качеств, а обычной глупости или никчемности. Таким был и Автандил. Неспособный ничего сотворить или построить, решить какой-нибудь стоящий вопрос,он был воплощением серой бездарности, пусть честного, но лишенного умачеловека. Такие убеждены, что все вокруг воруют и обманывают исключительно всилу своих дурных природных наклонностей, а он выбран богом для карыпреступающим закон, осмелившимся попрать моральные принципы.

Самыми большими святошами обычно бывают несостоявшиесягрешники. Самые лицемерные ханжи — это неспособные на блуд импотенты. Самыестрогие моралисты — это никчемные приспособленцы. Бывают исключения, когдавысокий дух возносит человека на недосягаемую моральную высоту. Но это, увы,редкие исключения из общих правил.

Автандил видел свое предназначение в том, чтобы убратьпозорное «клеймо» с района, уничтожить позорящего всех честных граждандиректора универмага Давида Рашковского. Война велась на полное уничтожение. Ипоэтому в этот день отец встал так рано, чтобы выехать с сыном за город. Онидовольно долго ехали, пока наконец не добрались до крупного поселка, где всамом центре находился небольшой универмаг. Конечно, не такой, как у отца, нодовольно приличный. Отец вышел из машины, взяв сына за руку. Потом он довольнодолго, с юмором рассказывал тамошнему директору длинную смешную историю. И онидолго смеялись над этой историей, которая, очевидно, случилась вдействительности. И перед самым отъездом отец почему-то соврал, попросивпринести ему новую печатную машинку, мол, в его универмаге они кончились, а онхочет купить ее для жены. Сын уже готов был вступить в разговор, ему нетерпелось сообщить, что мама была как раз против этой поездки, и, когда дядядиректор вышел из кабинета, чтобы лично выполнить просьбу уважаемого гостя,мальчик заявил об этом отцу, и очень громко, не учтя, что их слушает молодаясекретарша, которая сидела в приемной.

И здесь происходит неожиданное. Всегда добрая отцовская рукавдруг больно и резко дергает его за ухо, и отец кричит, что он себя плохо ведетвсе утро. Подобная несправедливость больнее любого наказания, и мальчик долгомолчит, даже когда печатная машинка уже уложена в машину и отец расплачиваетсяза нее с заведующим.

Они едут назад, и всю дорогу повеселевший отец рассказываетсмешные истории, пытаясь задобрить сына, и даже останавливается у другогомагазина, чтобы выбрать ему машинку и купить мороженое, которое запрещает естьмама. Мальчик не может понять, что происходит с отцом, чем вызвана стольстремительная смена его настроений.

И только приехав домой, он слышит, как отец восторженнопоказывает жене печатную машинку. И долго объясняет ей, как он обманулнеизвестного директора, пообещав ему показать эту печатную машинку своейсупруге. Сын так и не понимает, в чем состоит обман, ведь отец на его глазахуплатил деньги за эту машинку. Только став взрослее, он понял, в чем было делои каков был замысел отца. Мать тоже сразу не может понять, для чего нужна чужаяпечатная машинка в их доме, и отец снова терпеливо объясняет, что все машинкинаходятся под контролем непонятного КГБ. Непонятного и оттого более страшного.Он приглушенным голосом объясняет матери, что, как только он напечатает намашинке какую-то непонятную «анонимку», он сразу вернет печатную машинкуобратно в магазин, объяснив там, что она не понравилась его жене. Машинка будетпродана другому лицу, и никто никогда не сможет узнать — кто именно написал этуанонимку на конкретной печатной машинке. Он еще объясняет матери, что всепечатные машинки находятся на строгом учете и невозможно найти чужую машинку, окоторой бы не узнали в непонятных органах или в еще более непонятном райкоме.

Пораженная его выдумкой, мать уходит в комнату сына ипочему-то тихо плачет. И только позже, когда отец уезжает вернуть якобы непонравившуюся машинку, она крепко обнимает сына, по-прежнему ничего необъясняя. Только спустя много лет он поймет, что именно сделал отец. Ведьпокупка не была зафиксирована в магазине, деньги отцу вернули, и машинка моглабыть продана кому угодно, в том числе и вышестоящему начальству.

Такие уроки запоминались надолго. Автандила сняли с работычерез месяц после проверки поступившего сигнала в горком партии. В этот деньотец устроил большое угощение, пригласив весь дом. Пили за здоровье отца, тостыследовали один за другим. Маленький Валентин запомнил все, что делал и говорилотец. И еще запомнился другой день, когда за отцом все-таки пришли. Автандилауже не было в районе, но его приказ проверить универмаг от подвала до чердакакомпетентные органы выполнили. И после ревизии отца арестовали. Потом был суд,приговор и долгое детство с матерью вдвоем. Пока не вернулся отец… Через девятьлет.