Так обожает ужасное чудовище... - Екатерина Юдина

стало значительно больше, я сделала вывод, что им уже сообщили о моем самочувствии. Но ко мне кроме врачей никого не пускали.

Из Леманов ко мне никто не приходил.

В этой палате я была предоставлена сама себе. Так, словно являлась никому ненужной помехой, которую никто так ни разу и не навестил.

Лишь однажды, проснувшись ночью, в темноте увидела силуэт, сидящий на краю моей кровати. Широко раскрыв глаза, всем телом дернулась и уже хотела закричать, как услышала:

- Успокойся. Это я.

- Жрец? – спросила на выдохе. Сразу убрать паническую дрожь не смогла и даже вжалась в спинку кровати. – Что вы тут делаете?

- Сижу. Спи.

- Думаете, я теперь смогу заснуть? – саркастично спросила.

- Предыдущие ночи, несмотря на мое присутствие, ты нормально спала.

- Вы тут и прошлые ночи были? – я широко раскрыла глаза. – Почему вы меня не будили? Сидели и просто смотрели, как я сплю?

- Я «смотрю» ладонями, мокрица. Иначе говоря – трогаю. И, если я однажды захочу на тебя «посмотреть» ты точно почувствуешь и во время этого навряд ли сможешь спать, - слова парня были не совсем однозначными, но вот в его тоне ничего такого не присутствовало. Скорее там было раздражение.

- Так зачем вы приходите ко мне по ночам? – я шумно выдохнула и качнула головой.

- Ты очнулась. Тот, кто хочет твоей смерти, точно узнал об этом.

- Думаете, на меня опять нападут?

- Не знаю. Может быть, нет.

- Вы присматриваете за мной?

На это Жрец ничего не ответил, а я поймала себя на мысли, что он являлся моим единственным посетителем. Укутавшись в одеяло, я опять легла на кровать и тихо сказала:

- Я совершила ошибку.

- Звучит так, будто ты хочешь исповедаться мне в каком-то грехе.

- Ну, вы же Жрец. Это было бы даже логично.

- Я не отпускаю грехи.

…Скорее он их совершает…

- На самом деле, моя ошибка не касается греха, - я фыркнула. - Когда вы ушли, пришли кузины Джереона. Они думали, что я в состоянии овоща и при мне начали шутить, что столкнут меня с лестницы и так далее. Я потом сказала им, что восхищена ими и возьму с них пример по отношению к ним самим.

- И что?

- То, что теперь они будут относиться ко мне враждебно.

- Тебе какое с этого дело?

- Возможно, они будут ждать подвоха. Я их не знаю, но предполагаю, что они первыми попытаются загнать меня в тупик. Можно сказать, что я лично пробудила их бдительность. Учитывая обстоятельства, это неправильно. Ошибка.

- Не льсти себе, мокрица. Они в тебе опасности не видят.

- Об этом я тоже думала, но это не помешает им навредить мне, если они этого захотят. Измываться над беззащитной тем более легко. За это они не получат последствий. А то, что они могут это сделать, я более чем отчетливо прочувствовала.

- Указом Жреца я имею право сказать, что к тебе запрещено прикасаться и за любое неподобающее отношение к тебе, человек получит наказание от короля.

- Я не думаю, что это поможет. Люди любят нарушать правила. Чем их больше, тем больше нарушений. И, думаю, с какими-то девицами я как-нибудь справлюсь сама.

- Не боишься их?

- Боюсь. Они выше по статусу, влиятельнее и даже физически сильнее. Тем более, меня, судя по всему, отправят в особняк их рода. Значит, даже территория будет их. Но, знаете, больше я боюсь того, что не смогу с ними справиться. Мне кажется, что я в таком случае в итоге вообще ничего не смогу, - последние слова произнесла особенно тихо. Для меня они являлись чем-то сродни откровения и мне было неловко делиться ими. – А они еще часть рода, которые унижали мою семью. Разве я имею право опускать перед ними руки?

- Будет не слишком сопливо, если я скажу, что горжусь тобой?

- Спасибо, - произнесла еще более тихо.

- Тебе не за что меня благодарить.

- Вы единственный, кто пришел навестить меня.

- Не принимай это на свой счет. Я просто хочу познакомиться с тем, кто нападал на тебя. Так получилось, что он меня бесит даже больше, чем ты.

Я фыркнула и умостилась на бок. Сонно закрыла глаза и сильнее укуталась в одеяло, пытаясь согреться. Слишком долго мы молчали, но возникшая тишина не казалась инородной.

Я даже начала засыпать, но мне стало неловко от того, что Жрец все это время сидел на краю кровати. Ни кресел, ни диванов у меня в палате не было. И я очень сомневалась, что ему удобно в таком положении находиться часами.

- Вы можете лечь, - я отодвинулась на другую часть кровати, значительно освобождая место. – Вам же неудобно часами вот так сидеть.

- Любишь унижаться? – в его голосе скользнула новая волна раздражения. На этот раз еще более сильного.

- Нет, - я поджала губы. - С чего вы это спрашиваете?

- Я парень, мокрица. Ты девушка. Если я даже просто лягу рядом с тобой на кровать, это будет твоим унижением. Опороченной честью.

- Вы мне под блузку залезли в парке.

- Есть ты, а есть одна больная на голову девка, к телу которой я и прикоснулся. С тобой я этого делать не буду. Угомонись, мокрица.

- Да мне в жизни не нужно, чтобы вы прикасались ко мне, - в моем голосе вспыхнула злость. За несколько секунд я успела уже сто раз пожалеть о своем предложении. - И сейчас мне просто стало вас жаль, из-за чего я предложила вам лечь на другом краю кровати.

- Держи свою жалость при себе.

- И, ого, если убрать ваше вечное сквернословие, то сейчас даже можно посчитать, что вы действуете по этикету дворян, - предыдущие его слова я пропустила мимо ушей.

- Нахрен этикет, но с чего ты вообще решила, что я не белой крови?

Этот вопрос загнал меня в тупик. От аристократа в Жреце вообще ничего не было. Он даже