Игра в куклы - Магнус Йонссон

– Скорее всего, она убита ночью, если исходить из размеров трупных пятен. И по бокам шеи лака не видно, так что лак не мог повлиять на то, как выглядят трупные пятна.

Он выпрямился и встал рядом с Эриком. Женщина пялилась на них большими глазами. Патологически большими глазами.

– Может быть, ее задушили? – Эрик пожал плечами.

– Если судить по ее глазам, то да, задушили. Похоже, что она не оказывала сопротивления. А это странно.

Рикард кивнул. В комнате не было никаких признаков того, что она пыталась сопротивляться. Никаких капель крови. Никакого беспорядка. Он обошел кровать и посмотрел на тело с другой стороны. На шее не было никакой красноты. Никаких синяков. Никаких частиц кожи под ногтями, насколько он мог видеть.

– Ее могли накачать наркотиками. И убить во сне. Возможно, сначала она была изнасилована. Или после. Но я не вижу на простыне следов спермы.

Эрик вздохнул.

– Может, это был какой-то ее знакомый? Который пришел вместе с ней вчера вечером и подсыпал что-то ей в чай. А потом задушил. В раковине на кухне стоят две чайные чашки.

– Вряд ли. Трудно поверить, – возразил Рикард, – что она знала кого-то, кто внезапно ее убивает и превращает в отвратительное подобие произведения искусства. Человек, который до этого предположительно вел себя совершенно нормально. Человек, которому она, вероятно, доверяла. Может быть, даже любила.

Эрик покачал головой.

– Или родственник? Бойфренд? Или просто приятель? Даже думать не хочется о том, что могло двигать таким человеком.

Он вытер лоб и осмотрелся, чтобы заставить себя оторвать взгляд от женщины.

– А это что за прожекторы? Когда стоишь с ними рядом, то чувствуешь себя как в сауне.

– Убийца хотел быть уверенным, что все, что он хочет продемонстрировать, будет отчетливо видно. Что его «сообщение» дойдет до адресата.

– Да, но что он хочет этим сказать? Что он сошел с ума? Что ему нужна помощь психиатров?

– Вряд ли. Может, это ревность? Извращенная месть за измену? Но я не понимаю, почему это должно быть выражено именно в такой форме.

Эрик отошел на пару шагов и снова посмотрел женщине в лицо.

– Может быть, речь идет о сексе? Не изнасилование, а какая-то сексуальная игра, которая вышла из-под контроля? Ролевая игра. В куклы. А она должна была бы, например, выглядеть как Лолита? Понятия не имею.

– Во всяком случае, нет никаких признаков, что убийство произошло в состоянии аффекта и в спешке. Прожекторы, лакировка и вообще вся эта инсталляция – все говорит о тщательно продуманном плане.

– И его, наверное, впустили, когда он пришел с сумкой. Может, его ждали?

– Может быть. Ты в остальной квартире не заметил каких-нибудь признаков борьбы? Может, ее перенесли в кровать потом?

Эрик покачал головой:

– Трудно сказать. Не думаю. Тут только еще одна комната, кроме кухни.

Рикард еще раз обошел кровать и наклонился к лицу женщины. Обводка вокруг глаз была неровной. Темно-красная помада в уголках рта была намазана так, будто никто даже не пытался добиться эффекта естественности. Контуры были кривыми и вытянутыми. В отличие от тщательно прорисованного «лука Купидона». Это явно не было работой профессиональной гримерши или визажистки. Если поддаться предрассудкам, то можно было бы сказать, что макияж вообще сделан не женщиной, а мужчиной. Он наклонился еще ближе к мертвой женщине и увидел, что лак начал трескаться. Тоненькие трещинки выглядели как паутина на припудренной щеке.

– Откуда поступил сигнал тревоги? – спросил он.

– Один из ее сокурсников по университету позвонил нам на коммутатор, беспокоился. Грегори Линдблад. Они вместе занимались в выходные, писали работу, и должны были встретиться утром, чтобы закончить. Завтра был последний срок и работу надо было сдать. Когда она не появилась и не отвечала на мобильник, то он заволновался и позвонил в полицию. Он был не просто обеспокоен, он был прямо-таки на грани истерики, доказывая, что она не могла просто проспать и не могла забыть зарядить мобильник. Что это была крайне важная работа. Их последний шанс, который она в жизни не пропустила бы. Речь шла об этой работе и оценках за нее. Но могли быть и другие причины его волнения. Он вроде бы был последним, кто видел ее живой, вчера после обеда, перед тем как она собралась домой, продолжать свою часть этого совместного сочинения. То есть он и убийца были последними, кто видел ее живой. – Он поколебался и добавил: – Если, конечно, это не один и тот же человек.

Эрик кивнул в сторону кухни.

– Ее зовут Анна, между прочим. Я нашел старое удостоверение личности в комоде прихожей. Лежит на кухонном столе.

Рикард пошел в кухню, посмотрел фото на удостоверении. Да, это была она, девушка, лежавшая в спальне. Анна Борг. Двадцать три года. Он осмотрелся. Ничего нигде не перевернуто вверх ногами, ничего не разбито. Все, кажется, стоит на своих местах, включая грязную посуду. Ничего, что указывало бы на недавнее убийство женщины в соседней комнате.

– Ты не видел ее мобильника?

Он смотрел на закрытую дверь, ведущую из кухни.

Эрик прошел мимо него.

– Нет, но, как я уже сказал, здесь есть еще одна комната.

Эрик положил руку на дверную ручку. Он пытался сдержать улыбку и выждал несколько секунд для усиления драматического эффекта. Потом открыл дверь.

– Мобильник может быть где-то здесь. Но я его пока не нашел.

Эрик с довольной миной наблюдал за Рикардом, застывшим с открытым ртом. Контраст с другой спальней был сильным. Ярко выраженный белый минимализм сменился хаосом, будто по комнате прошел тайфун. Эрик покачал головой.

– Как будто шагнул в Зазеркалье вместе с Алисой, правда? Такое множество и разнообразие цветовых ощущений можно получить, только если нажраться ЛСД и при этом еще смотреть в калейдоскоп с разноцветными стеклышками.

Картины, фотографии, самодельные коллажи и плакаты не только теснили друг друга на всех стенках, они начали вылезать и на потолок. Сувениры, всякие безделушки и мягкие игрушки стояли на столике у кровати и на небольшой книжной полке у стены. Рядом с гардеробом валялись горы одежды, сумок, книг, лаков для волос, вешалок и обуви. Все было разбросано, как после бомбежки. Рикард сделал шаг назад.

– О господи. Тут нашим техникам будет чем заняться.

Они вышли обратно через кухню в прихожую. Рикард посмотрел на входную дверь, которая казалась неповрежденной:

– Дверь была закрыта на замок, когда ты пришел? Или как ты сюда вообще попал?

Эрик старательно избегал его взгляда.

– Это зависит от того, что ты называешь замком. Дверь тонкая, старая, замок фирмы «Асса» начала двадцатого века, никакого дополнительного замка, одобренного полицией. То есть эта дверь из тех, которые никогда в общем-то толком не закрыты. Они открываются, если ты на них сильно подуешь. Но вообще-то она не стояла нараспашку.