Лампа разыскивает Алладина - Дарья Донцова

– Что случилось? – напрягласьИсаева.

– Катя сообщила вам, где я работаю?

Елена Валентиновна покачала головой.

– Да нет, просто сказала: «К тебе завтрапридет моя сестра Евлампия Романова, у нее дело, прими побыстрей, не маринуй вприемной».

Я молча раскрыла сумочку и спокойно извлеклаиз недр фальшивое удостоверение сотрудника МВД. Сейчас купить подобные«корочки» не составляет никакого труда, ими тут и там торгуют в переходах метрохитроглазые парни. На столиках перед юношами лежат всякие «документы» изразряда прикольных. Ну, допустим, диплом «Любимая теща» или свидетельство«Лучший водитель».

Но, если вы слегка посекретничаете спродавцом, а потом дадите ему свою фотографию вкупе с определенной суммойденег, на порядок превышающей цену на стеб, то получите иную «ксиву», до болипохожую на родное удостоверение сотрудника милиции, или налоговика, илифээсбэшника. Одним словом, кому что надо. Естественно, специалист моментальнораспознает подделку, искренне не советую вам тыкать сей «документ» в лицо сотрудникуГАИ и, дыша на парня перегаром, сообщать:

– Немедленно отпусти, не видишь, своегопоймал!

В девяноста девяти случаев из ста вы будетенаказаны, впрочем, не следует рассчитывать на единственный оставшийся у васшанс. В сотом случае вам просто дадут в нос.

Но на обычных граждан темно-красная обложка сгорящими золотом буквами «МВД» действует гипнотически, причем люди, справившиесорокапятилетие, мигом испытывают ужас, наверное, в бывших советских гражданахдо сих пор силен страх перед «органами». Я не люблю зря пугать людей, поэтомуникогда не размахиваю «документом», пользуюсь им лишь в исключительных случаях,и сейчас такой настал, потому что Елена Валентиновна болтать со мной просто такне станет.

– Так вы из милиции, –констатировала главврач.

Я кивнула.

– Следователь Евлампия АндреевнаРоманова.

– И в чем проблема? – суровопоинтересовалась главврач.

– Понимаете, дело, которым я сейчасзанимаюсь, не государственное, личное.

– Вам разрешают держать частнуюпрактику? – вздернула вверх брови Елена Валентиновна.

– В общем, нет, – осторожно ответилая, – но ведь каждая из нас имеет подруг, близких, ради которых пойдешь намногое…

Исаева спокойно выслушала меня, потом взяла состола пачку сигарет, помяла ее в руках, отшвырнула и воскликнула:

– Бросаю, бросаю, никак не брошу! Белкинуя помню. О ней Катя просила. В общем, без особых эксцессов все прошло, она вдевятом боксе лежала, знаете, такие две одноместные палаты? Справа Белкина,слева Гречникова, а посреди туалет с душем. Самое лучшее наше помещение, платноетолько. Даже «денежные» пациенты разные условия получают, девятый бокссчитается люксом. Нехорошо, конечно, в этом признаваться, я в него только своихкладу, знакомых полно, просят роженицу взять, ну и… Белкину Катя привела, аГречникову Ира Мальцева, тоже бывшая моя коллега, мы вместе на курсы повышенияквалификации ходили. Только Ирушка детский врач, сейчас руководит домоммалютки.

– Значит, во время пребывания Белкиной вроддоме ничего не стряслось? – цеплялась я за малейшую возможностьотыскать в клубке перепутанных нитей хоть один торчащий наружу кончик.

– Нет, – спокойно ответила ЕленаВалентиновна, – Белкина поступила с уже отошедшими водами, сразу попала вродовую, довольно легко произвела на свет младенца, мальчика, и была помещена вбокс. Наутро, правда, лечащий врач доложила мне, что Белкиной требуется помощьпсихолога. У нас есть в штате хорошие специалисты, у некоторых мамочекначинается депрессия. Все дело, конечно, в гормональной перестройке организма,но женщине самой бывает трудно справиться с проблемой, и мы оказываемнеобходимую помощь. В случае с Белкиной особой сложности не наблюдалось,истерика легко купировалась. Гречникова очутилась в боксе через сутки послеБелкиной, и, насколько я понимаю, конфликтов между женщинами не возникло, хотятакое случается. Увы, больше ничего сказать не могу. Но, если хотите, выдамданные о весе и росте новорожденного, температуре мамочки…

– Спасибо, – улыбнулась я. – Вывсех своих пациентов так хорошо помните? Аллу Вяльскую, например, не забыли?

Елена Валентиновна снова принялась мять вруках пачку.

– Насколько я знаю, Алла и ваша дочьучились в одной школе, где директорствовал Богодасыср Олимпиадович, – тихопродолжила я.

Главврач молча кивнула.

– А еще одна маленькая птичка нашепталамне, что школьница Исаева до определенного возраста не выказывала никакихособых талантов, но потом вдруг резко поумнела и даже получила золотую медаль.По странному совпадению замечательная трансформация с вашей дочерью произошлаименно в тот год, когда глупенькая Алла Вяльская родила мальчика, несчастногокроху, скончавшегося не успев вздохнуть, малютку, погибшего сразу, на руках уврача… Кстати, кто принимал у нее роды?

– Я, – мрачно ответила ЕленаВалентиновна.

– Наверное, ужасно держать в рукахмертвого новорожденного, – совершенно искренно вырвалось у меня.

Но Исаева неожиданно стиснула пачку сигареттак, что сломала ее.

– Если вы неизвестно откуда узналиправду, то незачем издеваться, – рявкнула она. – Да, на ваш взгляд,наверное, я поступила гадко, но вы в курсе, какие женщины встречаются, а?Знаете? Вот у нас сейчас опять лежит Коркина Лариса, пятого рожает! Пятого!Спросите, где четверо предыдущих? Умерли. Одного она кормить забывала, другогона улице в коляске бросила, третьего, правда, в ясли сдала, а когда малышподцепил инфекцию, лечить его не стала… И ведь никто ей запретить рожать неможет! Дети Коркиной не нужны, они ей пить, гулять да веселиться мешают. Такиммалышам лучше в приюте, хоть поесть вовремя дадут! Вот и с Аллой такполучилось!

– Вы ничего не путаете? – удивиласья. – Вяльская тихая девочка, алкоголичкой она стала потом, не вынесласмерти сына! И в результате отравилась водкой, умерла.

Елена Валентиновна вцепилась в меня взглядом.

– Алла покойница?

– Да.

– И, насколько я знаю, отца ребенка, Алексея,якобы в армии убили?

– Правильно, почему только«якобы»? – удивилась я.

Исаева схватила со столешницы скрепку ипринялась мять тонкую проволочку.

– Лена, – тихо сказала я, –послушайте, что расскажу. Мальчик Оли Белкиной, Гена, пропал.

Исаева, не шелохнувшись, внимала моим словам.