Тотальное преследование - Николай Басов

– Я бы с этим согласился, Нго, если бы это была правда. Но ты ведь знаешь, у меня и топлива меньше уходит, и время плотнее делается там, на работе. Я же не особенно спешу – ты сама камеры ставила, – а все равно почти полторы смены у меня выходит.

– Заметил камеры?

– Кто же их не заметит? Я же внутренности этого бота знаю до последней царапины. Даже не понимаю, зачем ты это делаешь, если есть штатные системы?

– Не понимаешь? – Она нахмурилась.

– Это такое русское выражение – присказка, поговорка… Я слишком буквально перевел.

А что он мог еще сказать? Чтобы она оставила его в покое? Пусть думает, что русские – они все странные, и поговорки у них, если точно на английский перевести, глупыми оказываются. А это уже почти объяснение уменьшенных расходов воздуха и топлива. Пока это срабатывало, хотя Том и сознавал, что не навсегда. Что-то обязательно произойдет, неприятное и неожиданное.

– Инструктор твой меня шантажировать пробовал, – пожаловалась Нго уже иначе, просительным, а не командирским тоном. – Следующий раз он напишет начальству, что ты с ума сходишь, если в боте пытаешься не дышать… Или еще что-нибудь устроит.

– Нго, я же тебе говорил: если хочешь мне помочь, лучше разговор с хорошим психологом организуй. Я, когда там все спокойно, увлекаюсь, у меня что-то вроде медитации йоговской получается. Ты же веришь в йогу, верно?.. Вот и я каким-то образом научился… не дышать, как йоги под водой.

Может, она послушает и потом ка-ак направит к психологу, а тот ка-ак позволит ему лодирование пройти!.. Опасно все это. Вычислить могут, черти! Ведь где-то же знают, что у Борова документы на имя Василия Монахова были? Кто-то может и сообразить. Не слишком уж это трудно и замысловато… Вот только придется пойти на этот риск. Заливка – серьезный приз и слишком соблазнительный.

Хотя чем черт не шутит? Может, они там, наверху, о нем забыли? Может, секуриты и не ловят больше этих чудиков, которые кайфуют от лодирования и впитывают тысячи часов информации в машинке, могут вообще не останавливаться, а так и жить, как наркоманы?.. Нет, это вряд ли. По телику то тут, то там проскакивает, что теперь отлов этих ненормальных стал еще строже, еще больше сил высылают на всякие облавы против них, еще страшнее стало наказание. По слухам, в Китае уже разрешили в них стрелять! А если убитый или раненный оказывался не лодером, полицейские отделывались самым простым, чуть ли не административным наказанием. Сложно у них там все, в Китае…

Черт! Он опять задумался, а ведь Нго на него смотрела!

– Устал ты, кажется, парень. – Это опять она.

Только спокойнее, равнодушнее, а то придет. Ненасытная… А ему сегодня просто выспаться хочется, и чтобы его оставили в покое. Он может даже не спать – лишь бы не трогали, лишь бы полеживать себе, в своей каморке за книжкой, как бы отдыхая… И пусть они все провалятся в тартарары!

– С психологом я тебе помочь уже пробовала, но пока не получилось, – сказала Нго. – А что касается отпуска, это организовать еще проще. Я и сама, может быть, пойду – поваляюсь где-нибудь на солнышке. Только, знаешь, выбор-то у нас с тобой невелик. Наше отделение компании первоклассными пляжами не располагает, в наличии лишь Канада или Скандинавия.

– В чем проблема? Если отпустят на недельку-другую, мы можем и на свои слетать куда-нибудь в Гонолулу, на Гавайи. Или в Австралию… Мне, например, хочется Большой барьерный риф посмотреть.

– Вот я и говорю: устал ты. Даже отдых планируешь с аквастатом на морде и с погружениями, чтобы тебя еще мурена какая-нибудь прихватила… Нет уж, я сама об этом позабочусь!

Потом молчание стало долгим, очень долгим… Том сделал-таки усилие и сумел расслабиться так, что книга как бы сама вывалилась у него из пальцев и он, откинувшись на подушки, уснул. Раньше это у него хорошо получалось, даже дыхание делалось сонным и мягким, как у младенца. Сейчас же с дыханием какие-то нелады возникали, зато он научился глазными яблоками под веками не двигать. Нет, что за жизнь, а? Притворяться приходится на каждом шагу! И теперь ведь на самом деле придется засыпать – Нго не сразу успокоится, через пяток минут проверит, как ему спится, а потом еще раз несколько…

«Ладно, буду спать, – решил Том, – в конце концов, это не помешает, это нормально. Жаль, конечно, что почитать не получилось. Но это все равно лучше, чем если бы эта бешеная заявилась, тогда бы еще больше врать пришлось…»

Когда пришел перевод, Том не сразу даже понял, что он значит, какую бумажку держит в руках. Том повертел ее и спросил Сангара:

– Что это?

– Не видишь? Читать не умеешь?

Тогда-то и стало ясно, как ему все завидуют. А все было просто. Нго добилась, чтобы ее вместе с ним – с Безилом Монком, добытчиком с изрядным стажем, у которого даже штрафов почти нет, – перевели на шельф куда-то в Исландию. Разработки там велись очень дорогие, – кажется, руды драгоценных металлов, что-то с платиной и попутным иридием. Металлов этих требовалось много, потому что электронику даже после Завоевания отменить было невозможно.

Переезд занял почти неделю. При этом сама Нго откровенно радовалась тому, что получила повышение. Теперь она была старшим сержантом и, как она рассказала однажды ночью, с перспективами получить лейтенанта. Хотя и работы при этом у нее прибавилось, но Нго была уверена, что справится. Как и все остальные были уверены в том же.

Машины, на которых Тому теперь предстояло работать, были куда мощнее и эффективнее, а потому его определили переучиваться в двухнедельный срок. Причем на платформу его не послали, а предложили потренироваться под присмотром инструкторов с берега. А это значило… Когда Том понял, он даже зажмурился – так все было хорошо. Учиться предстояло на какой-то базе, всего в полутора часах езды от какого-то городка.

В первый же выходной они с Нго отправились в этот рыбацкий порт и были поражены обилием всего и вся. Хотя население городка составляло всего-то тысячи четыре человек, Извекову показалось, что это – огромный город. И еще поражало, что тут есть дома, у которых имеются окна из тонюсенького стекла, что тут дует ветер, ездят машины и велосипеды и никто не думает о расходе воздуха. Нго и Том зашли в кино, но им быстро надоело: все-таки смотреть в своей каюте или в кают-компании было уютнее, если фильм был слишком уж новым, и компания предоставила его только на время, чтобы потом передать другим.

Поэтому они зашли в бар. И вот тут, напившись как следует и напоив, к своему удивлению, Нго – причем до такой стадии, что она не вполне даже понимала, что вокруг происходит, – Том столковался с каким-то обрюзгшим, пожилым и на вид очень ленивым матросом. Оказалось, в Рейкьявике есть какой-то бар, где… можно было за свои денежки пройти небольшой курс лодирования.

– Там все просто, – говорил матрос, уминая уже третий стакан двойного виски за счет Тома, – вкладывают тебе лоцию вокруг нашего острова, навигацию в сторону Гренландии и чуть дальше, до Лабрадора, а еще… Не знаю. Кажется, что-то связанное с разведением селедки. Эту программу, которую в тебя поместят, придумали какие-то зеленые – мать их поперек и через равные промежутки!.. Они же у нас, понимаешь, природу охраняют. Как будто я голодать должен, если косяки куда-нибудь отдрейфуют!