Война кланов. "Черный фронт" против НСДАП - Андрей Васильченко

Крестьянские демонстрации 1928 года окончательно подорвали доверие к традиционным сельским союзам. Они больше не могли повести за собой крестьян. Грегор Штрассер решил использовать это обстоятельство, чтобы привлечь в НСДАП новых членов. Крестьянское движение могло быть использовано не только для критики Веймарской республики, но и для захвата власти. С января по май 1928 года Грегор организовал в Шлезвиг-Гольштейне более 250 встреч, на которых присутствовали такие авторитетные национал-социалисты, как Граф Ревентлов, Фрик и, конечно, сам Штрассер. Они принесли определенный результат: число национал-социалистов в этой земле выросло в три раза, достигнув двух тысяч человек. Но выборы в рейхстаг, на которых НСДАП в Шлезвиг-Гольштейне получила всего лишь 4 %, показали, что этих мер было недостаточно для политического успеха. Осознав ошибки, Штрассер решил направиться непосредственно в села и деревни. Это было абсолютно правильное решение. Уже на выборах в прусский ландтаг НСДАП получила значительно большее количество голосов. В округе Северный Дитмаршен за нее проголосовало 17,7 %, в Южном Дитмаршене — 17,2 %, в Штайнбурге — 10,2 %. Результаты выборов укрепили намерение Штрассера продолжить пропагандистскую деятельность среди селян, вершиной которой стал митинг в Хайдере, где перед 10 000 крестьян выступил Гитлер.

В ноябре 1928 года «Ландсфольк» стал мешать развитию НСДАП в этом регионе. В итоге было принято решение открыто критиковать идеи Хамкенса. 1 января 1929 года вышел первый номер «Шлезвиг-гольштейнской газеты», издаваемой местными нацистами. Это издание должно было составить конкуренцию «Газете „Ландсфолька“».

7 марта 1929 года в Дитмаршене произошло столкновение нацистской манифестации с местными коммунистами. Между штурмовиками и членами КПГ завязалась драка. В итоге двое штурмовиков были убиты, 30 получили ранения. Похороны должны были превратиться в очередное политическое представление. Для их охраны Гитлер мобилизовал 6 тысяч человек из СА и «Стального шлема». Масса людей, облаченных в военную форму, и «кровавая ночь» послужили катализатором недовольства крестьянства. Чаша весов общественного мнения качнулась в сторону НСДАП. Только за несколько дней после похорон в НСДАП вступило около 500 человек. К концу апреля 1929 года шлезвиг-гольштейнская партийная организация нацистов насчитывала 8500 человек, причем 2300 из них состояли в штурмовых отрядах. Шлезвиг-гольштейнским гауляйтером было решено оставить Генриха Лозе. Примечательно, что любые назначения он согласовывал не с Грегором Штрассером, а с мюнхенским руководством, не допустив на руководящие посты ни одного левого элемента, ни одного выразителя социалистических идей.

Мировой экономический кризис 1929 года имел для немецкого сельского хозяйства катастрофические последствия. НСДАП решила воспользоваться массовым разорением крестьян и усилила пропаганду в сельских районах. Крестьяне сплошняком потянулись в гитлеровскую партию. В декабре 1929 года НСДАП насчитывала здесь 10 тысяч человек, весной 1930 года — 12 тысяч, в сентябре 1930 года — 14 тысяч. Штрассеровский раскол никак не сказался на позициях нацистов в Шлезвиг-Гольштейне. Местные партийные функционеры были изначально преданы Гитлеру и поддерживали мюнхенское партийное руководство. В ходе подготовки к сентябрьским выборам в рейхстаг они провели более тысячи митингов. Результаты не заставили себя ждать — НСДАП получила здесь 240 288 голосов, то есть 27 %. Не удовлетворившись достигнутым, нацисты продолжали наращивать пропагандистскую активность. Именно здесь они получили на выборах абсолютное большинство (506 117 голосов, отданных за НСДАП, из 992 568 избирателей). В небольших селах их ждали еще более впечатляющие результаты — 63,8 %. Но по-настоящему триумфальный успех пришел к НСДАП в прибрежных деревеньках — 80 % голосов было отдано за нацистов.

Не стоит полагать, что политический прорыв в Шлезвиг-Гольштейне совершила только НСДАП. Успех был и у коммунистов, хотя более скромный. КПГ удалось создать свои базы в некоторых небольших деревеньках. Как и стоило ожидать, их опорой стали и батраки, и бедные крестьяне. В КПГ и Коминтерне всегда обсуждался союз между крестьянами и рабочими как объективная предпосылка для захвата власти и построения социалистического общества. В 1924 году даже предпринималась попытка создания специального Крестьянского интернационала. В феврале 1927 года по инициативе коммунистов был создан Имперский крестьянский союз, главной задачей которого была просоветская агитация и антиимпериалистическая пропаганда. Крестьянские организации коммунистов пользовались определенным признанием даже у правительства. Об этом говорит хотя бы тот факт, что 27 марта их представители были приглашены для участия в работе Европейского крестьянского комитета, заседание которого проходило в Берлине.

Как мы помним, в конце 1927 года в Германии начался сельскохозяйственный кризис, в котором Коминтерн увидел прекрасный повод для начала активной антифашистской борьбы и складывания союза рабочих и крестьян. Но в данном контексте речь шла не о противодействии НСДАП или другим националистическим группировкам, а о борьбе с буржуазными партиями, прежде всего с социал-демократами.

В 1931 году ряд известных национал-революционеров вступили в ряды, КПГ. Среди них были и Бруно фон Заломон, и Бодо Узе. Поскольку в 1929–1931 годах они постоянно общались с крестьянами, то оказали неоценимую услугу коммунистам, способствовав созданию многочисленных сельских комитетов, которыми руководил Имперский крестьянский союз. 16 мая 1931 года по их же инициативе Э. Тельман огласил «Программу помощи крестьянству». Она содержала ряд социально-экономических требований, направленных на улучшение жизни мелкого и среднего крестьянства: списание долгов, отмену оброка в пользу крупных землевладельцев, государственную поддержку трудящихся крестьян, выдачу пособий больным и пенсионерам, введение попечительской системы над безработными.

Крестьянский комитет одновременно с подготовкой крестьянской программы выступил инициатором акции протеста. Присоединившиеся к ней крестьяне требовали освобождения Клауса Хайма, осужденного за подготовку террористических актов. Коммунисты демонстративно выражали солидарность с Хаймом и «Ландсфольком», но только в том, что касалось акций сопротивления конфискации земель и принудительной продажи земельных наделов. Но после того как на выборах рейхспрезидента коммунисты отказались поддерживать кандидатуру Клауса Хайма, этот союз рухнул. Более того, подобное решение вызвало серьезные противоречия внутри национал-революционных и национал-большевистских групп.

Но это не подорвало позиций КПГ в крестьянской среде. На первом конгрессе «Имперского крестьянского союза» присутствовало около 160 делегатов, выдвинутых различными крестьянскими объединениями. В отличие от нацистов, которые привлекали крестьян к себе в партию, коммунисты применяли тактику инфильтрации, проникновения в уже существовавшие объединения и союзы. Но тот факт, что в конгрессе не принимал участия ни один из сторонников Хамкенса и Хайма, говорил лишь об утрате коммунистами своих позиций в Шлезвиг-Гольштейне. Но и сам «Ландсфольк» раздирался внутренними противоречиями. Его члены уходили в КПГ и НСДАП. Сильные позиции этих партий фактически не позволяли ни национал-революционерам, ни штрассерианцам проводить собственную независимую политику в отношении крестьянства. Но как бы то ни было, революционным национал-социалистам удалось найти взаимопонимание с «Ландсфольком» по отдельным вопросам. По крайней мере до февраля 1933 года они провели несколько совместных акций.