Зловещий шепот - Джон Диксон Карр

Все произошло в считанные секунды.

Одновременно с порывом ветра, ворвавшегося в окно, сотряслась от мощного удара дверь в комнату, еще толчок, еще удар: будто шла борьба у самого порога. Но вот щелкнул замок, и дверь распахнулась настежь. Трое мужчин ввалились в комнату. Инспектор Хэдли выкручивал кому-то правую руку, за левую уцепился другой инспектор в полицейской форме, а между ними…

— Профессор Риго, — голос доктора Фелла был звучен и чист, — будьте добры, произведите опознание этого человека! Вот этого, посредине!

Майлз Хеммонд смотрел на сверкавшие бешенством глаза, на сжатые до побеления губы, на сильные, полусогнутые в коленях ноги, все еще норовившие ударить стражей порядка, и не смог удержаться от возгласа:

— Опознать? Его?

— Да, — сказал доктор Фелл.

— Но послушайте! Что все это значит? Ведь это Стив Куртис, жених моей сестры! Что вы от него хотите?!

— Мы хотим, — бас доктора Фелла заполнил комнату, — произвести официальное опознание личности. И мне кажется, вы это уже сделали, ибо перед вами действительно тот, кто называет себя Стивом Куртисом, но его настоящее имя — Гарри Брук.

Фред, метрдотель ресторана «Белтринг», всегда был рад обслужить доктора Фелла, даже если доктор заказывал отдельный кабинет в такое позднее время в этом одном из немногих мест Вест-Энда, где можно поужинать в воскресенье.

Увидев спутников доктора Фелла, Фред остолбенел: профессор Риго, мистер Хеммонд и маленькая блондинка мисс Морелл — те же трое, что были в «Белтринге» два дня назад.

Гости с хмурым видом, чувствуя на себе недоуменный взгляд метрдотеля, расселись вокруг стола в том же самом кабинете, где обычно заседали члены «Клуба убийств». Было очевидно, что гостей сюда привлекло не только изысканное меню: они были слишком озабочены и серьезны.

— Мне надо принять лекарство, — проворчал профессор Риго. — Продолжайте.

— Да, — сказал Майлз, не глядя на доктора Фелла. — Продолжайте.

Барбара молчала.

— Видите ли, — в нерешительности взмахнул руками доктор Фелл, просыпав пепел с трубки на жилет, — может быть, лучше подождать до…

— Нет, — сказал Майлз, разглядывая солонку.

— Тогда я вас попрошу, — продолжал доктор Фелл, — мысленно перенестись в Грейвуд, в тот вечер, когда я приехал к вам вместе с Риго, который был исполнен благородных побуждений уберечь вас от вампира.

— Да, но мне хотелось также, — заметил немного задетый профессор, — взглянуть на библиотеку сэра Чарлза Хеммонда. И кажется, единственной комнатой, в которой я не побывал в Грейвуде, оказалась библиотека. Такова жизнь.

Доктор Фелл взглянул на Майлза.

— Итак, вы, Риго и я сидели в нижнем холле, и вы передавали мне рассказ Фэй Сетон об убийстве Брука. Я подумал, что убийцей мог быть Гарри Брук. Но какова побудительная причина? Вы сказали, что Фэй истерически рассмеялась, когда вы ее спросили, не вышла ли она замуж за Гарри; затем вы рассказали об анонимных письмах, о клеветнических сплетнях. Тут-то меня и осенило: все это мог делать в своих целях сам несчастный Гарри! Я и не предполагал, что его наветы по сути своей правдивы, до тех пор, пока сегодня в больнице Фэй Сетон сама не призналась мне в этом. Она помогла мне понять то, что оставалось неясным, дополнила общую картину, но о ней я не мог такого подумать. Она представлялась мне ни в чем не повинной женщиной, оболганной человеком, который прикинулся влюбленным. Можно было предположить, что Говард Брук тоже так подумал, прочитав письмо, оставленное сыном на столе. Следовательно, нам было необходимо разыскать получателя писем — некоего Джима Морелла. Эта гипотеза объясняла причину убийства отца Гарри. Она снимала с Фэй все обвинения, за исключением одного — сокрытия портфеля, выброшенного в реку, и укрывательства Гарри (по каким-то ее личным соображениям!). В любом случае абсурдные подозрения в вампиризме отпадают. Я говорил вам как раз об этом, когда… мы услышали револьверный выстрел на втором этаже и увидели, что случилось с вашей сестрой, мистер Хеммонд. Признаюсь, я был сбит с толку. И все-таки… Позвольте, я изложу вам свои соображения, учитывая некоторые ваши данные и то, что рассказала, придя в себя, ваша сестра Марион перед самым нашим отъездом из Грейвуда. Позвольте мне представить вам, как прямо у вас на глазах разыгрывался весь этот спектакль… В субботу днем, в четыре часа, вы встретились со своей сестрой и с так называемым Стивом Куртисом на вокзале Ватерлоо. За чаем вы, хотя и невольно, взорвали бомбу, объявив, что пригласили Фэй Сетон на работу в Грейвуд. Верно я говорю?

— Стив! Стив Куртис! — Майлз тряхнул головой, отгоняя преследовавшее его видение. — Да, — подтвердил он, — верно.

— Как воспринял ваши слова этот самый Стив Куртис?

— В свете того, что нам стало известно, — сухо отвечал Майлз, — мало сказать, что это ему не понравилось, однако он ограничился тем, что не поехал с нами в Грейвуд.

— До этого он говорил, что не собирается с вами ехать?

— Нет! Помню, его слова удивили и меня, и Марион. Стив вдруг заговорил о неотложных делах в министерстве.

— Упоминали ли вы раньше имя профессора Риго? Куртис знал, что вы с ним знакомы?

Майлз потер виски, пытаясь мысленно воспроизвести сцену. Начинала опять побаливать голова, перед глазами возникал Стив, поигрывающий трубкой; Стив, надевающий шляпу; Стив — с недоброй усмешкой на лице…

— Нет, — ответил Майлз. — Я не говорил ему о том, что ходил на заседание «Клуба убийств» и что это вообще за общество. Я, кажется, упоминал о некоем профессоре, но имени Риго не называл.

Доктор Фелл повернул к нему голову и с благожелательной улыбкой на розовощеком лице мягко сказал:

— Фэй Сетон все еще обладала материальной уликой, грозившей Гарри Бруку смертной казнью. Если бы Фэй Сетон перестала существовать, кто бы мог доказать, что Стивен Куртис и Гарри Брук — одна и та же персона?

Майлз рывком отодвинулся назад вместе со стулом.

— Господи Боже! — воскликнул он. — Вы думаете…

— Все может быть! — Доктор Фелл поправил толстыми пальцами перекосившееся пенсне. — Но мне нужно, чтобы вы напрягли свою память. В той беседе, которую вели вы, ваша сестра и Стив Куртис, заходила речь о комнатах?

— О комнатах?

— О спальнях! — Доктор Фелл не спускал с Майлза глаз, как охотник, взявший дичь на мушку. — О спальнях! Ну?!

— Кажется, да. Марион сказала, что поселит Фэй в своей спальне, а сама переберется в комнату на первом этаже, только что отремонтированную.

— Вот! — воскликнул доктор Фелл, мотнув головой. — Я вроде бы и сам слышал, как она в Грейвуде что-то говорила о комнатах. Значит, ваша сестра хотела поселить Фэй Сетон в своей спальне! Ага!.. Но она этого не сделала?

— Нет. Она хотела, но Фэй отказалась и предпочла первый этаж, сославшись на свое больное сердце. Чтобы меньше ходить по лестницам.