Испытание на прочность - Вера Чиркова

— В нем было хоть что-нибудь человеческое? — с ненавистью рыкнул Кержан и услышал категоричный ответ:

— Нет. Он самый подлый, жадный и жестокий из всех здешних ночных баронов, так они себя зовут. У них ведь у каждого есть где-то под Азгором богатые дома, охрана, женщины и даже дети, сюда приезжают раз в несколько дней под личиной. Прикидываются путниками, покупают места в идущих сюда обозах, а где-то на подходе к крепости, если обоз богатый или в нем есть искусники, подают сигнал своим людям. Я сам так к нему попал.

— Честные вожаки дальше Азгора обозы не водят уже лет пять, — хмуро буркнул Кержан. — После того как начались эти нападения.

— Но не всем путникам рассказывают об этом в начале путешествия, — еле слышно произнес сидевший у него на руках мужчина, и вожак сжался, как от удара.

— Он не хотел тебя обидеть, — на миг оглянувшись, сочувственно глянул на богатыря Ленс.

— Он может и обижать, — мрачно выдавил Кержан. — Ему я все прощу. Я много сделал в жизни ошибок и часто шел не той тропой. Но однажды она привела меня в маленькую деревушку, где погиб мой друг, и теперь я ни о чем не жалею. Видимо, как раз туда и вели меня боги.

— А сейчас они уведут тебя к травницам, там ты сдашь больного и объяснишь женщинам, зачем нужен котел для отваров и чистые флаконы, — внешне равнодушно буркнул Инквар, не оборачиваясь, чтобы никто не заметил тоски в его взгляде.

В последние дни во снах ему все чаще виделась Лил, сверкала озлобленным взглядом из-под рыжих лохм, махала черными вороньими крыльями, и каждое упоминание о ней острым дротиком вонзалось в сердце искусника. В благородство и сочувствие Корди он и раньше никогда не верил, а теперь точно знал — о таких чувствах железный барон даже представления не имеет.

Где-то впереди злобно рычали дерущиеся из-за мяса псы. Как объяснил Дерон, в крыше постройки, где запер собак главарь, была дыра, и больных животных кормили только через нее. Дайг умудрился попасть туда несколько раз, и не только мясом. А теперь методично разбрасывал вокруг псарни, лаборатории и лохани, где мыли искусника, выданные ему амулеты.

— Зажигай! — закричал он наконец. — А я посмотрю, может, еще куда бросить в промежутках.

— Бросай так, — не согласился Инквар, готовясь разом добавить силы всем сиявшим перед ним огонькам. — И сразу слезай.

— Иначе заставишь? — едва слышно буркнул упрямый лучник, точно зная, что друг его непременно услышит.

В ответ Инквар молча усмехнулся — пусть обижается сколько угодно. Шутить такими вещами и подставлять друзей под удары он не станет никогда.

Дайг соскользнул с башни через пару минут, отряхнул ладони и встал рядом с Инком, дерзко щуря глаза.

— Уходи, — мягко улыбнулся ему немолодой клоун, в которого снова превратился едва не потерянный друг, и вдруг подмигнул знакомо и хитро: — И не спорь сейчас, ладно?

— Когда я спорил? — для виду насупился Дайг, но, заметив, как ожидающе посматривает на него замерший неподалеку Гарат, нехотя побрел следом за ним.

Лучник успел отойти на полсотни шагов, как вдруг на руинах перед ним заиграли отсветы бушующего позади пламени, и в спину ударил жар близкого огня. Дайг неверяще оглянулся и тотчас прищурился, спасая глаза от бьющего в лицо неистового света. И тут же дернулся назад, бежать искать в этом чудовищном горниле сумасшедшего друга и его не менее безумного ученика.

Успевший уйти лишь чуть дальше Гарат с непонятным восклицанием кинулся следом, но ни один не успел сделать и пары шагов.

— Бегом прочь, — выскочил прямо на них яркий и горячий клоун, тащивший в руках мальчишку, и помчался к проходам, показывая дорогу.

И они понеслись следом, стараясь прикрывать воротниками затылки от нестерпимого жара.

— Целы? — выскочил навстречу встревоженный Кержан, отобрал у клоуна Ленса, вгляделся в его посеревшее лицо и стиснул губы, чтобы не начать ругаться.

Но смолчал и почти бегом ринулся вперед, радуясь про себя, что не постеснялся, попросил зелье силы у незнакомых искусников, с которыми теперь все время совещался дед. И впервые не пожалел, что сумел переступить свою гордость: мастера улыбались ему так дружески, словно были давным-давно знакомы, а ценное зелье дали беспечно, как кружку речной воды.

Внизу под шахтой никого уже не было, наемники торопливо уходили в сторону выросшего нового лагеря, уводя с собой последних пленников, а на дамбе стайкой ворон замерла кучка черных искусников, глядящих на огромный столб черного дыма и бушующее над крышами руин исступленное пламя.

Рядом с ними стояла крытая повозка, и получивший приказ Кержан помчался к ней, прижимая к груди легкое тело Ленса.

— Не волнуйся, — пробормотал тот вдруг усталым, как у старика, голосом. — Все сгорит, и собаки не вылезут.

— Разве я о собаках? — еще спорил вожак, а в глубине души отдавало холодом неожиданное понимание: мальчишка каким-то образом почувствовал его печаль обо всех невинных людях и животных, павших жертвами жестокости и ненасытной жадности ничтожного, злобного человечишки, сумевшего ложью и подлостью подчинить себе толпу таких же, как и он сам.

— Алильена, вставай. Мы идем в город, я хочу купить себе пудру.

— Не пойду, — зевнула Лил, ночью она почти не спала и теперь дремала, удобно устроившись на кровати с книжкой в руках.

Якобы решила почитать, хотя на самом деле смотрела на каждую страницу по несколько минут, потом перелистывала, так и не прочтя ни слова. Не до книг ей сейчас было, тягуче и надрывно, как никогда раньше, болела душа за Ленса и Инка, и еще за папеньку. А кроме того, все чаще приходили воспоминания… обо всем, и о хорошем и о плохом. Плохого, как водится, было больше, но теперь Алильену почему-то расстраивали вовсе не те вещи, какие не давали покоя раньше. И не было больше ни жалости к себе, ни злости на деда. Наоборот, временами было так стыдно, что она начинала шипеть и спешила заняться чем-нибудь, лишь бы забыть, какой глупой, оказывается, бывает временами.

— Зато я хочу, — капризно топнула ногой Лавиния, вызвав на губах дочери мимолетную едкую усмешку.

Маменька снова устраивает представление для шпионов, и только тот, кто не знает ее так же хорошо, как родные дети, может поверить, будто жена искусника способна с утра думать о какой-то пудре. Которую, можно не сомневаться, лакеи Корди притащили бы ей по сотне баночек всех сортов, какие найдутся в магазинчиках Гавра.

— Тебе не дают охрану или лакея, чтобы сопровождал? — с притворным равнодушием спросила Лил.

— Мне не интересно мнение лакеев и охраны! — рявкнула Лавиния, входя в роль. — Я могу советоваться только с теми, чьему мнению доверяю.

— А я имею право находиться во дворце дядюшки, но не гулять по магазинам, — отбила первую атаку Лил.

— Твой хозяин точно так и выразился? — не поверила маменька и правильно сделала, ничего подобного Гарат не говорил.