Палач - Олег Борисов

– Не ори, тут чужих ушей без счета… Что с дежурным унтером?

– Спит, скотина. Я к вечеру зашел, якобы пакет с бумагами передал. Ну и сыпанул в чай снотворного, пока полицай отвернулся… С полчаса как снова поднялся на крыльцо, послушал – храпит, аж стекла на улицу звенят… Возни только пустой сколько. Куда бы проще – зайти и прирезать, как делаем обычно.

– Обычно-привычно, – передразнил напарника командир тройки, пытаясь различить хоть что-нибудь в сером мареве. – Клиент у нас – не фермер и не работяга какой. Талант у него, может быть, будто у Сипача: умрет кто рядом, а ему словно бритвой против шерсти. Поэтому чуть повозились, зато войдем без шума и так же аккуратно выйдем с грузом. Ни следов, ни крови, ни разбитой мебели. Аккуратно, Гарп, понял? Чтобы нам потом наставник ребра не выдрал, если где облажаемся.

Любитель убивать поежился и поспешил сменить тему: ему совершенно не хотелось предстать перед внутренним судом секты. Там разговор короткий – к истязателю «в гости» и затем на корм падальщикам…

– Не бухти, все я понял… Где Пегий?

– Должен задний двор проверить, нет ли кого постороннего. Раз не появился, значит, все чисто. Пошли, не ты один замерз, у самого зуб на зуб не попадает… Да не брызгай ты так, болван! Всю лужу на меня выплеснул!..

* * *

Коляска медленно катила по темному коридору. Веркер изредка подталкивал скрипучие колеса, продвигаясь вперед на метр-другой. Мастер прислушивался к тишине вокруг, пытаясь различить в еле слышных шумах с улицы легкий цокот когтей по доскам пола.

Уже неделю оружейник выпускал крока ночами гулять по второму этажу. Ленивая от обжорства зверюга оживлялась, бродила по открытым кабинетам, смешно переваливаясь с бока на бок и волоча за собой матовый черный хвост. Несколько раз застревала под бессчетными шкафами, сунув туда мохнатую морду. Не сумев самостоятельно выбраться, обиженно верещала и требовала немедленной помощи. Но последние пару вечеров придумала другую игру: пряталась в каком-нибудь темном углу, дожидаясь оружейника, затем неожиданно нападала, бодая коляску, и с довольным уханьем удирала прочь, спасаясь от притворно рассерженного человека.

Мастера мучила бессонница. Стоило задремать, как возвращались тяжелые кошмары, поднимая из глубин памяти жуткие дни в чужом подвале, где безжалостные истязатели пытались узнать, каким именно даром наградила Тень выжившего солдата. Казалось бы, сколько времени прошло, а страх и боль никуда не ушли, наоборот – все чаще и чаще беспокоили безногого инвалида. Поэтому Веркер с бо́льшим удовольствием играл с кроком в темном коридоре, чем пытался заснуть, чтобы потом вновь вскочить в холодном поту.

Остановившись рядом с распахнутой в кабинет дверью, Веркер замер. Редкая гостья – луна освещала столы, стулья и кусок ковра. Отблески лунного света падали дальше – на доски пола в коридоре, прорезав скошенный квадрат напротив дверного проема. Оружейник прислушался к тишине в доме и понял, что подспудно его беспокоило последние минуты – свежий запах Тьмы. Кислый, бьющий в нос куда сильнее, чем уже давно привычный домашний теплый аромат крока, превратившегося в подобие карманной собачки. Тьма. Чужая и равнодушная к человеческой боли и страданиям. Чужая гостья, материализовавшаяся двумя пятнами перед застывшей коляской.

– Привет, гаденыш. Добегался?

Прежде чем Веркер успел ответить, в затылок уперся ствол пистолета, и шипящий голос произнес, выдав присутствие третьего гостя:

– Руки медленно верх, и без глупостей. Вздумаешь шалить, я тебе с радостью мозги вышибу. И скажу, что так и было…

– Здравствуй, Сирилл. Не ожидал, что увидимся… Что в меня железкой тыкаешь? Неужели до сих пор обиду держишь? Так я ведь тебя не убил, когда с фермы бежал. В живых оставил…

– Пасть захлопни и делай, что сказано, – сердито прохрипел командир налетчиков. – С меня за твой побег полной мерой спросили. Так что есть за что посчитаться… Вот и молодец. Так лапы и держи. Парни твою колымагу проверят, чтобы без неожиданностей. А потом поедем на выход. Прогуляемся, свежим воздухом подышим. Хотя откуда в этом гадюшнике свежий воздух? Дым один. Как придурков на заводы согнали, так и травят округу непрерывно…

– Это ты простить не можешь, что лавку продать прошлось, конкурировать с мануфактурой не смог. Сам бы раскрутился – за Город бы на каждом углу глотку драл. И дым бы не беспокоил…

Мастер пытался просчитать варианты. Двое спереди, один сзади. Сирилл самый опасный. Отодвинулся, но пистолет не опустил. Не видно его и не слышно. Умеет же подобраться незамеченным… Двое подручных – явно подготовлены слабее. Встать на пути возможного выстрела? Даже к стенам не прижались, идиоты. Но, чтобы их выключить, нужно избавиться от командира. От ублюдка, который приволок оружейника в логово демонологов несколько лет тому назад. И кого истерзанный до полусмерти Веркер пожалел, удирая из застенков. Хотя, может быть, тогда просто рука дрогнула, и в удар не удалось вложить всю накопленную ярость… Но вернуться туда еще раз? Чтобы опять надсаживаться в безумных криках?.. Нет, никогда… Даже если шансов нет, даже если рискуешь получить пулю здесь и сейчас… Плевать. Пусть с улицы не услышат, пусть враги попытаются замести следы. Но Клаккер и сыщик распутают этот клубок. Назло всем. Потому что по-другому не умеют… А дать им шанс зацепиться за одно из щупалец сектантов – уже что-то. И не важно, живым или мертвым ты этот шанс подаришь. Не так уж важно… Но только не туда, не в наполненный ужасом черный подвал… Только не туда…

– И что, легко нашли, Сирилл? Я вроде по улицам не мелькал.

– Да тебя любая собака теперь в Городе знает. Сидел бы на Барахолке, еще бы век искали.

– Рассказывай, – усмехнулся Веркер. Он ждал, когда один из подручных шагнет чуть ближе. Еще чуть-чуть. Самую малость. – Местные меня бы продали, как только золотом бы запахло… Здесь я хоть человеком себя почувствовал.

– Какой из тебя человек? – удивился скрытый в темноте мужчина. – Обрубок ты, а не человек. Толку с тебя…

Подкравшийся крок молча прыгнул и вцепился в руку, сжимавшую пистолет. Зверь прекрасно чувствовал, что друг в беде, другу нужна помощь. Сердце мохнатого толстого монстра билось в унисон с человеческим, раскрасив мир ощущением холодного ожидания смерти. Драться и умереть. Или убить врагов, чтобы выжить… Убить…

Услышав, как заорал за его спиной Сирилл, оружейник резко бросил руки вниз, нащупывая скрытые в подлокотниках рычаги. Спрятанные в плетеных коробах стволы крохотных дробовиков изрыгнули свинец, сметая Гарпа, шагнувшего в светлое пятно. Вслед за отлетевшим телом на пол завалилась и коляска. Мастер вывалился на холодные доски, выдернув из-под штопаного одеяла револьвер. Пегий, ослепленный выстрелами, не глядя, грохотал чем-то крупнокалиберным от стены, сдвигаясь назад, к выходу. Но пули летели мимо, Веркер давно уже лежал на полу, ловя чужую размытую фигуру на мушку. Хлопок, другой – и второго нападавшего можно было списывать.

Добавив для верности еще пару пуль в Гарпа, увечный боец департамента Сыска извернулся назад, пытаясь понять – что происходит у него за спиной. В кромешной мгле кто-то возился, оглашая воздух руганью и слабым визгом. Доносились удары, пахло кровью. Понимая, что он опаздывает, мужчина выдернул из нагрудного кармана крохотный пакет, рванул зубами веревку и швырнул вверх, прикрывая локтем зажмуренные глаза. Хлопнуло, пахнуло раскаленным воздухом, и в отблесках сгоревшей ослепляющей смеси оружейник успел разглядеть, где именно крутит головой оглушенный противник. Разрядив остатки револьверного барабана почти в упор, Веркер закончил поединок. С последним выстрелом в коридор вернулись темнота и тишина. Лишь кисло пахло сгоревшим порохом и кровью…