Канарейка для Ястреба - Анна Гур

Выпрямляю спину и сжимаю руки в кулаки. Хоть мне и до жути страшно и решается судьба, но я не прогнусь! Не собираюсь падать на колени и умолять о снисхождении! Я сделаю все, чтобы вывести из-под удара Лу. Мой косяк. Я свое хладнокровие потеряла. Виноват Я! И ответ должна держать только Я.

Гори все синим пламенем!

Моя проклятая гордость всегда со мной. И чем больше мне указывают на мое место, тем сильнее мне хочется укусить и ударить в ответ.

Уже готова услышать приговор, но слышу совершенно неожиданное:

— Хана первой к вам подошла и начала провоцировать, я прав, Адель? — равнодушно интересуется отец Тайгера… а меня накрывает странным предчувствием. Интуиция кричит, что он точно знает, что именно произошло! Возможно ли подобное?!

Точно брежу, ища в этом матером мужчине союзника…

От расчленяющего взгляда Дэвида Ривза холодок проходится по спине. Он изучает меня равнодушно, считывая меня, как открытую книгу.

Мне кажется, что в эти мгновения он принимает какое-то решение в отношении меня. Причем, на повестке дня стоит не мое исключение из школы, а как минимум жизнь…

Мое больное воображение видит в нем судью и палача, который с легкостью и непоколебимостью способен вынести мне смертный приговор.

Если Тайгер вызывает отклик в любящем сердце, то этот взрослый мужчина давит и провоцирует единственное желание — бежать без оглядки.

— Адель не молчи! — шепчет Луиза, но не дождавшись от меня отклика, продолжает, — Хана зачинщица ссоры! Это она подошла, провоцировала, хотела ударить Адель! По всей территории камеры стоят. Посмотрите записи! Я говорю правду!

— Вы были в слепой зоне, — отрезает директор, все-таки заинтересовавшись нашими доводами.

Конечно. Кто бы сомневался! Все разборки в этих стенах происходят исключительно в слепых зонах и почему-то все знают где именно они находятся!

— Думаю, нам надо выслушать мисс Дэвис, — все же растягивая слова, словно раздумывая, произнес директор.

Наконец понимаю его озадаченность… Директору совсем не с руки исключать тех, кто поступил благодаря таланту и отрабатывает свое пребывание здесь принося славу, почет и медали, поднимая престиж школы! Быть может, именно из-за этого обстоятельства присутствует глава попечительского совета и вообще происходит все это разбирательство…

Для того чтобы исключить стипендиатов, нужны веские причины, и все же это видимо не очень-то и выгодно руководству школы.

— Я бы послушал, что скажет Хана, что думаешь, Пол? — улыбается Ривз, и от его белоснежного оскала мне становиться не по себе. Эта улыбка — вызов.

Этот человек провоцирует во мне бесконтрольное чувство страха. Что-то в нем есть потустороннее, заставляющее кровь стынуть в жилах.

— Ты — шутишь?! Я не собираюсь втягивать в это разбирательство дочь! — отвечает Дэвис, цветом лица приближаясь к бордовой обивке стула, на котором сидит.

Всем своим надменным видом он сигнализирует, что приговор в личном порядке он уже вынес. И вообще не видит смысла в происходящем. Его дочь обвинила, значит виновный должен быть наказан!

— В таком случае я, как председатель попечительского совета, не считаю необходимой меру наказания в виде исключения из школы, думаю, можно обойтись строгим устным предупреждением для ВСЕХ участников инцидента, без занесения в личные дела, — безразлично предлагает Ривз.

— Дэвид! Это невозможно! — практически выкрикивает Дэвис, но встретившись взглядом с Ривзом резко давиться словами.

Отец Тайгера поправляет манжеты белоснежной рубашки и запонки, что блестят платиной. Приковывает внимания к своим четким движениям крупных пальцев. И наконец, прерывает гнетущие молчание:

— Господа, вчера мне на глаза попались некие интересные записи, гуляющие в свободном доступе на просторах интернета… — слегка растягивая слова, произносит Ривз, — В рассматриваемом нами случае камеры оказываются и не нужны… Наши прыткие ребятки подсуетились и все не только отсняли на телефоны, но и благополучно слили в сеть…

Скажу так, — пауза и хлесткое, — То, что я увидел на этих кадрах мне не понравилось! Поставлен под удар престиж самой школы!

Здесь Ривз делает особую паузу, дающую всем понять, что мы ему на фиг не сдались со своими бабскими склоками, просто учащиеся умудрились своей глупостью бросить тень на авторитет школы! Он в бешенстве исключительно из-за утечки, а никак не из — за наших склок.

Ривз в упор смотрит на директора школы и его голос приобретает зловещие интонации, от которых меня бросает в холодный пот.

— Господа, я сразу же принял меры. Мои программисты уже подчистили все следы видеозаписи в инете, но для личного пользования один экземпляр записи я все же оставил… Если у кого есть сомнения, так сказать, для получения более объемной картины произошедшего могу предоставить… — острый взгляд, адресованный Дэвису, который, взял себя в руки и предпочел не возражать, принимая холодный и равнодушный вид.

— Ситуация весьма щепетильная, — поддержал Ривза директор школы.

Мне все кажется, что происходящее его утомляет, вынуждая бросить важные дела и заниматься не пойми чем.

— Поддерживаю предложение главы попечительского совета. Ограничиваемся устным предупреждением для всех участников, без занесения в личные дела. Еще одна потасовка и будут исключены все участники. Престиж школы — непоколебим!

Дэвид Ривз с грацией хищника поднимается во весь свой исполинский рост:

— Вынужден отклонятся, как всегда, спешу. — обменявшись рукопожатиями с мужчинами, он направляется в сторону дверей.

Когда этот пугающий мужчина проходит рядом, я ловлю на себе его острый, нечитабельный взгляд, рентгеном проходящий сквозь.

От него веет опасностью, но на задворках сознания оформляется мысль, что только что этот человек меня пощадил, подарив возможность жить…

— Свободны!

Резкий окрик директора заставил подпрыгнуть и пулей вылететь из его кабинета.

Тайгер Ривз

Холодные утренние лучи заполняют переговорную комнату, проникая сквозь панорамные окна бизнес центра. Наблюдаю игру солнечного света на гранях своего бокала с водой.

Устал…

Все последнее время я впахиваю как проклятый, на пределе возможностей, совмещаю работу и учебу в Гарварде.

Корпорацией за меня управлять не будут. Не буду сечь в семейном бизнесе, дружить с цифрами и анализом, спущу все в унитаз. В нашем дорогом и глянцевом мире — законы уличных разборок…

Тебя гасят, когда ты слаб. Когда не рубишь во всем, что связано с твоим делом. Если везет подняться раз, нужно до хрена выкладываться каждый день, чтобы суметь все удержать и приумножить.