Их сокровенная тайна - Дарья Верцун

смогла. Смоги и ты, — попросила я. — Хотя бы ради меня. Я сама только-только нашла в себе силы отпустить ситуацию. И я не хочу переживать ещё из-за того, что ты можешь вляпаться в крупные неприятности, а переживать я буду, уж поверь мне, потому что я тебя слишком хорошо знаю, и слишком сильно люблю.

— Ничего со мной не случится, — неоднозначно произнёс Дэн, проигнорировав моё признание. Но я не обижалась. Слишком хорошо я его знала, чтобы понять, что весь его разум сейчас был сосредоточен на прокручивании услышанного. Раз за разом вспоминая мой рассказ, он сосредотачивался на самых болезненных моментах, разжигая в себе гневный огонь. Такой уж он, этот Дэн. Восприимчивый, вспыльчивый, самонадеянный и мстительный, но в ту же секунду — он самый преданный друг и нежный мужчина. Как все эти качества уживаются в одном человеке, я ума не приложу.

— Нет, — сказала я, понимая, что он не обещает не вмешиваться, а обещает выйти сухим из воды. — Пообещай, поклянись, что ты не будешь мстить. Я не хочу этого. Это ни к чему не приведёт, к хорошему так уж точно.

Он молча сканировал моё лицо, и как-то тяжело вздохнул.

— Пожалуйста, — прошептала я.

— Ладно, — буркнул он, заключив меня в кольцо крепких объятий, словно ограждая от всего мира. — Не буду. Скажи просто, кто. Я должен знать.

— Сынок местного депутата, — сказал Паша. — Мы ничего не смогли против них сделать. Заявление просто-напросто исчезло из полиции, а следователь, который вёл дело, начал захаживать ко мне с угрозами, что затаскает мелкую по судам за клевету, если мы вздумаем пойти дальше. Как ты понимаешь, её эмоциональное состояние на тот момент было превыше всего. Поэтому мы отступили.

Дэн бережно погладил меня по спине. По телу прошлась волна сладких мурашек, пробираясь под кожу и направляясь к самым укромным уголкам сердца, и я расслабилась. Он меня поддерживал, он не отвернулся — это всё, что мне необходимо было знать.

Окончательная волна покоя, меня окутала, когда Паша подошёл к нам и спокойно сказал:

— Прости, брат, — и протянул руку. Дэн без раздумий ответил на жест рукопожатием, и Пашка слегка улыбнулся. — Сам не знаю, почему так завёлся. Наверное, всё дело в том, что долгое время я был тем, кто пытался сделать всё для того, чтобы она была счастлива. Я заботился, и делал ради неё всё, что мог, но мне не удалось за два с лишним годом добиться того, чего добился ты за неделю.

Нежно улыбнувшись, я произнесла:

— Просто для моего счастья нужны вы оба.

Лёгкая горечь окутала сердце, как только в голове проскочила мысль, почему же я не открылась любимому человеку сразу? Почему для этого мне понадобилось почти три года? Зачем я так всё усложнила? Если бы Денис знал всё с самого начала, мы бы избежали всех тех недомолвок, которые чуть не разрушили мою жизнь и его доверие ко мне.

— Паш, долго тебя ещё?.. О. Боже.

Мы все разом обернулись на женский изумленный голос, донёсшийся из прихожей. Дина выглядела явно шокированной.

— Что здесь произошло?

Павлик поспешил к своей девушке, поцеловал её в щёку и начал собираться домой.

— Прости, солнышко. Небольшая семейная ссора, — произнёс он, зашнуровывая ботинки.

— По-моему, здесь была добротная семейная потасовка, — возмутилась Дина, осмотрев его лицо, когда он выровнялся. — Господи, да у тебя синяк под глазом.

— Подкаблучник, — глумливо шепнул мне на ухо Дэн, хохотнув я легко шлёпнула его по руке. Нечего оскорблять моего брата.

— А ты там не тявкай, гадёныш, — ответил Паша, грозно указывая пальцем на Дениса. — Тоже таким скоро будешь. И вообще, чего такого моя сестра в тебе нашла? Ну ты-то в ней — понятно, а она в тебе? Ума не приложу…

— Потому что нечего прикладывать, — насмешливо ответил Дэн.

Мы подошли к парочке, но мой мужчина меня не отпускал.

— За что я тебя вообще терплю всю жизнь, не скажешь? — саркастически прищурил глаза брат.

Дэн развёл руками, и ухмыльнулся:

— За то, что я обаятельный?

Дина округлила и без того большие глаза, обратившись ко мне:

— Они всегда так общаются?

Я пожала плечами, усмехнувшись:

— По большей степени да.

— Скорее потому что ты придурковатый, и на твоём фоне я выгоднее смотрюсь, — Паша надел куртку, развернулся и потянул меня за руку к себе. — Дай сестру обнять, хамло.

Я подошла к нему и крепко обхватила руками его шею. Что бы там ни было: ссоры, недопонимания, обиды, — но брата я любила очень сильно.

— Пока, мелкая, — сказал он, по-отечески погладив меня по волосам. — Если ты счастлива, я за тебя рад. Привыкнуть конечно нужно к тому, что ты теперь с этим, — он кивнул в сторону Дэна, — но я справлюсь.

Так стало приятно от этих слов, и так стыдно, что долго молчала.

— Ты правда не обижаешься на меня?

— Конечно, хотелось бы раньше узнать, что вас связывает что-то большее, чем простая дружба, — честно признался брат с лёгкой ноткой упрёка в голосе. — Но обижаться на тебя я не могу. А ты, — обратился он к Дэну, — обидишь мою сестру — разбитым носом не отделаешься.

24

Денис

Опустил взгляд на белокурую макушку, уютно прижавшуюся к моей груди, и сердце больно сжалось от понимания того, какую жестокость Крис перенесла и в каком состоянии провела почти три года. Ей пришлось стать сильной в тот момент, когда сильным должен был быть я и размазать по асфальту ту тварь, которая посмела её тронуть. Жажда мести росла во мне с каждой минутой, несмотря на то, что Крис заставила меня дать слово, что я не стану мстить. Всё-таки, она слишком хорошо меня знает, все мысли считала по одному только взгляду. Но нет, я не отступлюсь от своих намерений, найду гада — урою. Просто лучше ей об этом не знать. Поберегу её нервы.

Кристина сладко потянулась и устало зевнула, и я крепче её обнял. Я беспокоился, что она замкнётся в себе после всех откровений, попытается меня оттолкнуть, но она лишь сильнее потянулась ко мне в эмоциональном плане, чему я был несомненно рад.

— Ты себя нормально чувствуешь? — тихо спросил я, поглаживая хрупкую спину.

— Всё хорошо, — она подняла на меня взгляд и слабо улыбнулась. — Мне стало намного легче от того, что я смогла открыться тебе.

Я с наслаждением утонул в ясно-голубых глазах и ответил ей с самой нежной улыбкой, на которую был способен.

— Спасибо, что доверилась, — поцеловал худенькую ручку. — Я люблю тебя, — теперь мне хотелось напоминать ей об этом каждую секунду, а по её щеке