Жена самурая - Лора Джо Роулэнд

— Что вы думаете о сёсакане сёгуна?

— Он, должно быть, хороший фехтовальщик, но готов биться об заклад — я лучше его.

Сердце у Момодзоно упало. До какой степени заблуждается кузен! При всем своем умении он пока неровня настоящему бойцу-самураю. Если Томохито не способен это понять, то как заставить его увидеть опасности, стоящие перед ним? Принц Момодзоно прекрасно знал, кто вбил в голову императору ложное самомнение. От ярости у него конвульсивно задергались конечности; усилием воли он успокоил их.

— В-вас не тревожит то обстоятельство, что сёсакан продолжает задавать вопросы?

Томохито рассмеялся:

— Он меня не пугает!

— В-ваше величество, но вам следует его бояться! — сорвался Момодзоно.

Император насупился:

— Ты собираешься указывать мне, что я должен делать?

— Нет! Нет! — Момодзоно подбежал к кадке, опустился на колени и поклонился. — Я… я лишь стараюсь з-защитить вас, ваше величество.

Он делал это и прежде. В тринадцать лет Томохито подружился с тремя проказливыми придворными, которые были несколько старше его. Император с горящими глазами слушал рассказы шалопаев о кутежах в чайных домиках, об ухаживаниях за девицами, о драках с простолюдинами. Вскоре ему захотелось более активно участвовать в развлечениях троицы. Он начал придумывать для них приключения. Это были мелкие проказы, вроде кражи фруктов на рынке или водворения теленка на пожарную башню. По возвращении из города приятели описывали переполох, вызванный их проделками, и Томохито ликовал.

Потом император решил, что пора предпринять нечто посерьезнее.

Момодзоно прогуливался по резиденции, когда троица возвращалась с задания. Под покровом темноты он подобрался к шалопаям. Услышанное повергло его в смятение.

— Нам вообще не следовало этого делать!

— Все получилось бы, уйди мы сразу. Добыли трофей для императора, взяли личную печать сёсидая — и хватит. Нет, тебя обуяла жадность. Тебе нужно было взломать сундук и набить пояс золотыми монетами!

— Кто знал, что дочь прибежит на наши голоса!

— Но зачем ты кинулся на нее?

— Я был так пьян, что ничего не соображал.

— Что мы скажем его величеству?

— Да ничего. Отдадим печать, а об остальном — молчок; золото я спрячу, пригодится для дальнейших вылазок.

Момодзоно узнал того, кто украл деньги и изнасиловал дочь сёсидая. Это был господин Корэмицу, вожак троицы. Момодзоно ревновал и ненавидел Корэмицу, тот имел большое, преимущественно дурное, влияние на Томохито.

Назавтра в резиденцию нагрянула полиция. Оказывается, стражники сёсидая выследили преступников. Полиция собиралась найти и наказать виновных. Момодзоно чуть не умер от страха: «Что, если бакуфу выйдет на Томохито? Разумеется, его не арестуют, просто принудят отречься от престола».

Момодзоно не мог допустить такого несчастья, потому что знал: следующий император выбросит его из дворца. Нужно было помочь бакуфу взять преступников. Но как? Чиновники никогда не поверят идиоту.

И Момодзоно нашел выход из критического положения. Он написал на листе бумаги: «Человек, которого вы ищете, — господин Корэмицу», — скатал послание в трубку и засунул в футляр для свитков. Затем он отправился на территорию придворных, где полиция обходила дом за домом, спрятался за поворотом галереи, дождался, когда появятся полицейские, бросил футляр и убежал.

Полиция пришла в дом господина Корэмицу. Когда было найдено золото, он признался в преступлении и назвал сообщников. Чтобы не повредить родным, молодые люди на суде ни словом не обмолвились об императоре; их отправили в ссылку. Момодзоно вздохнул с облегчением.

И напрасно. Возникла новая проблема. Теперь угрозой императору стал Левый министр Коноэ. С его подачи император задумал такое дело, за которое можно было поплатиться не ссылкой — головой. Смерть Коноэ не предотвратила опасности. Второе убийство — тоже, хуже того, оно сосредоточило внимание следствия на императоре. В этой ситуации строчить анонимку было бесполезно. Единственный шанс не допустить катастрофы заключался в том, чтобы убедить Томохито сотрудничать с властями.

— Пожалуйста, ваш-ше величество, — сказал Момодзоно, — умоляю вас, взгляните на вещи р-реально. Наступили опасные времена. Сёсакан Сано будет искать у-убийцу, пока не раскроет все т-тайны дворца. В-вы должны быть очень осторожны.

— Момо-тян, уймись, — раздраженно ответил Томохито. — Сёсакану ничего не известно. — Император горделиво вскинул голову: — И вообще, он ничего не может мне сделать. Никто не может. Я нахожусь под защитой богов.

Однако Момодзоно по характеру вопросов Сано понимал: если сёсакан не знает всей правды, то о многом догадывается.

— Священная з-защита не спасет вас от Токугава.

— Все, что нам нужно, — это придерживаться нашей версии, — отрезал Томохито. — Тогда все будет в порядке. Мы вместе играли в стрелки, когда умер Левый министр Коноэ. В другую ночь я молился в Павильоне обрядов. Ты был со мной.

— Н-но сёсакан Сано полагает, что мы л-лжем.

— Кому какое дело до того, что он полагает, раз у него нет доказательств? — Император засмеялся. — И он никогда их не получит, потому что в те ночи мы были вместе. — Он многозначительно взглянул на Момодзоно: — Разве не так?

У Момодзоно не было выбора, и он кивнул, соглашаясь придерживаться их сомнительного заявления о невиновности. Тем не менее он предпринял последнюю попытку переубедить кузена.

— Э-эти вещи, которыми вы з-заняты… — Ему невыносимо было даже думать о них, а приходилось говорить! — Е-едва ли вам удастся выполнить задуманное. Если вы будете п-продолжать, то погубите с-себя и весь императорский двор!

— Не будь идиотом, — буркнул Томохито. — Конечно я добьюсь успеха. Мне судьбой предназначено править Японией. И когда-нибудь… — Он закрыл глаза и блаженно улыбнулся. — Когда-нибудь я смогу делать все, что захочу.

Рэйко проснулась далеко за полдень. Комнату заливал яркий солнечный свет. Мнимая смерть Сано и приключения, которые довелось пережить в связи с ней, казались чем-то далеким.

В комнату вошла служанка с завтраком на подносе.

— Где мой муж? — спросила Рэйко.

— Давно ушел.

— А что охранники и носильщики паланкина?

— Их тоже нет.

Рэйко возмутилась: «Безобразие! Сано оставил меня без средств передвижения!» Следом пришло удивление: «Еще вчера я была готова на все, лишь бы он вернулся, а сегодня уже сержусь на него из-за пустяка!» За чаем и рисом с маринованными овощами она раздумывала, чем бы заняться. Рэйко опасалась, что сорвала расследование, позвав на помощь Дзёкио, и была бы рада исправить ошибку, да, похоже, не дано.