Иной Мир - Николай Воронов

В этот момент я поймал на себе взгляд шамана. Старик как раз закончил с последним гоблином, и этот взгляд мне совершенно не понравился. Он меня изучал. Я ощутил давление чужой воли, проникающее в мое тело и разум. Старый и умудренный опытом жизни и магии, гоблин что-то заподозрил. Вот, чёрт возьми, только этого не хватало для полного счастья.

Сразу после ритуала, проводимого шаманом, гоблины разошлись по домам. Даже воины покинули капище, оставив четверых гоблинов сторожить пленных. Не знаю, что там разглядывал во мне шаман, но сопротивлялся его воле я неистово, стараясь не выдать своих магических способностей. Его магии я противопоставлял барьеры, возведенные моей собственной волей. Удалось ли шаману пробить барьер вокруг моего источника или нет — я не понял, но старик, пару секунд сверливший меня взглядом, внезапно отвернулся, возвращаясь к проводимому им ритуалу. Вроде пронесло.

— Чего это они расходятся? Ты ведь пугал нас кровавыми зрелищами и жертвоприношениями, а эти коротышки просто постояли, повопили и разошлись. — С насмешкой обратился к Сергею один из пленников.

— Сейчас день. — С легкой ленцой в голосе ответил Сергей. — Они вернутся, когда зайдет солнце и на небосводе взойдет луна. По краям капища разожгут костры, вознесут хвалу идолам и выпьют пару кружек местного пойла, а там уже и наш черед настанет.

Выслушавшие его пленники недовольно заворчали, мол «врешь ты все, гад, пугаешь нас специально». Честно признаться, мне и самому не хотелось верить в подобное, но то, что Серегй прав, сомнения не вызывало. Об этом буквально вопил весь мой предыдущий опыт знакомства с этими зеленокожими детьми скунса, кровавые игрища — это как раз в их духе.

К вечеру прогнозы стали сбываться: гоблины начали выкладывать дрова в большие костры вокруг капища. К холму несли яства, бочки с выпивкой, деревянные лавки. Удивительно, но в одном Сергей все же ошибся. Коротышки все же удостоились нас покормить. Когда солнце уже клонилось к закату, нам принесли жиденькую похлебку, в которой «о чудо!» даже плавали кусочки мяса. Кроме того, зеленокожие, видимо к празднику расщедрились, добавив к нашему рациону куски чёрствого хлеба и сушеных фруктов.

Голодные люди набросились на еду, как стая голодных волков, на только что пойманную добычу. В клетке раздался стук деревянных ложек о дно посуды. Свою порцию похлебки я так же умял в два счета, но хлеб и сухофрукты решил припрятать во внутренние карманы. Если все же удастся сбежать, запас пищи не помещает. К своему удивлению я заметил, что Сергей с Настей поступили аналогичным образом. Заметив мой взгляд, парень подмигнул, поправив куртку, чтобы провианта не было видно.

К ночи гоблины вновь потянулись на капище, собираясь в одну большую толпу. Видимо на празднование каждый из зеленомордых постарался одеться в лучший свой костюм. Ну как костюм: сшитые из мешковины платья для самок, и относительно чистые штаны с рубахой для самцов. Такие себе конечно костюмы, но в сравнении с тем, как гоблины одеваются в повседневной жизни — прямо парад моделей.

Толпа гоблинов веселилась посреди места жертвоприношения, выпивая и поедая жарящихся на вертелах, над кострами, туши животных. То один, то другой коротышки выходили из толпы, почтительно склонившись перед идолами. В момент, когда их лоб соприкасался с идолом, от головы гоблина отделялась тоненькая струйка необычной энергии, скрывающаяся в недрах этой деревянной тюрьмы. «А ведь к идолам прикасаются только обычные гоблины-трудяги и самки» — неожиданно заметил я. Ни один воин, имевший при себе оружие, не бил идолу поклоны. Да, подношение приносили, но к поверхности деревянного истукана не прикасались.

— Вот и наша очередь подошла, быть развлечением на этом празднике жизни. — Грустно сказала Настя, вцепившись своими пальчиками в деревянную клетку решетки.

Действительно. Потихоньку накал торжества стал спадать. Сидящие за единственным здесь столом старейшины и шаманы племени вставали со своих мест, зычными голосами раздавая команды охранявшим их воинам. Центральный круг капища освобождался: толпа отхлынув, заняла места по его периметру и с жадным любопытством в глазах предвкушала начало представления.

— Хар, хуур! — Подошедший к клеткам гоблин, ткнул пальцем в двух пленных. — Ломааа, хора, маха!

— Ну неееет, почему я? — Взвыл сидящий в углу мужчина, тот самый, что сегодня днем говорил с Сергеем. — Возьмите женщину, вон она стоит, возьмите ее, вы только подумайте — зачем вам смотреть на меня, когда интереснее, как убивают женщину! Нет, прошу вас, нет, не трогайте меня, возьмите ее!

Слушать его, конечно же, никто не стал. Гоблины человеческого языка не понимают, а люди, если и хотели вступиться, то после последних слов смотрели на вытаскиваемого взрослого мужика с презрением и отвращением. Второй пленник вышил из клетки сам с гордо поднятой головой. Он кивнул нам всем на прощание, так и не проронив ни слова.

Перед входом в круг обоим развязали руки, сунув по одному оружию и вытолкнули на импровизированную арену. Увы, что там происходило, нам из своих клеток разглядеть не удалось. За вошедшими в круг людьми толпа сомкнулась, перекрывая обзор. Мало того, что гоблины были коротышками, так еще и клетки находились чуть ниже верхушки холма, поэтому нашим взглядам предстали лишь макушки зеленокожих зрителей.

Впрочем, долго томиться с ожиданием нам не пришлось. Внезапно крики толпы, гудящие на одной высокой ноте, буквально взорвались ликованием. В возгласах толпы было буквально слышно удовлетворение от увиденного зрелища. Минуту спустя первый шест на месте жертвоприношения обзавелся украшением в виде человеческой головы. Толпа торжествовала, пленным же не оставалось ничего другого, как молча смотреть с ненавистью на беснующуюся толпу, сжимая кулаки от бессилия.

Когда толпа расступилась, освобождая проход конвою, ведущему бойца, в клетке раздались отчетливые ругательства людей. Да я и сам от злости сплюнул на землю, очень хотелось грязно выругаться, но покосившись на бледную Настю, сдержался. Как говорится — не при дамах. Гоблины выводили с круга того самого трусливого мужика, предлагавшего взять вместо него девушку. Он весь трясся: лицо и грудь были залиты кровью, а его рот был оскален в звериной улыбке. Гоблины подвели его к отдельной клетке, чуть меньшей размерами чем общая, но там не было на земле жидкой грязи и имелись даже подобия лежанок из ветвей и пожухлых листьев.

— Как же так?! Почему выжила именно эта сволочь? — Заплакала девушка.

— Так бывает, Настен. — Хмуро обнял девушку Сергей. На его лице больше не было улыбки. — Соберись, мы с тобой видели еще не такое. Не дай подобной ерунде вывести тебя из равновесия.

Гоблины приходили к клетке, по двое выводя из нее людей. Толпа ревела, бои продолжались, обратно возвращался только один человек, которого помещали в удобную клетку. Наконец, в общем загоне нас осталось четверо.

Кроме меня и парня с девушкой, прислонившись к решетке, сидел немолодой мужчина с аккуратной бородкой и плешивой головой. Он был среднего роста, юркий, с решительными глазами. Одного взгляда на него было достаточно, чтобы понять, что он боец. Возможно этот занятный старичок занимался какими-то единоборствами, может служил в элитных частях — не знаю, но, честно сказать, если не брать в расчет амбала, сидящего в отдельной клетке, именно с этим мужиком, мне встречаться на ринге особенно не хотелось.