Итальянский роман - Андрей Смирнов

Остальное – внизу, на дне, на глубине более трёх километров. Ситуацию осложняло и то, что в море плавала куча постороннего мусора: среди выловленных материальных свидетельств попадались и явно не имеющие отношения к делу предметы. Ну, скажем, два спасательных жилета и шлем пилота с надписями «ВВС США».

В редакции одной из газет раздался телефонный звонок:

– Мы фашисты из группировки NAR. Среди пассажиров самолёта был наш товарищ, он его и взорвал вместе с собой во славу фашизма!

Впрочем, вскоре в газету позвонил и сам погибший фашист-камикадзе. Нет, на этот раз никаких зомби. Взорвать он ничего не мог, поскольку в момент катастрофы был занят другим важным делом: сидел в тюрьме.

В этот же день президент Итальянского авиационного регистра в ходе приватного разговора, о котором станет известно много-много лет спустя, продемонстрировал министру транспорта копии показаний радаров и сказал, что причиной крушения IH870 явилось столкновение с метеоритом. Или с неопознанным летающим объектом. Или с ракетой. Министр транспорта, в свою очередь, сразу же пошёл в парламент, где заявил, что основная версия созданной им экспертной комиссии такова: DC-9 прямо в воздухе развалился от старости и недостатка технического обслуживания, а на показаниях радаров нет никаких следов присутствия на месте катастрофы иных самолётов.

На записи радаров желала взглянуть и начавшая собственное расследование прокуратура. С гражданскими диспетчерами в Чампино проблем не возникло. А вот с военными… Что могут сделать военные с записями показаний радаров, обеспечивающих стратегическую безопасность родной страны и Западной Европы в целом? Правильно. Они их потеряли. В принципе, ничего неожиданного. Это ж вам не какие-нибудь скучные и унылые, а итальянские военные. Учитывая, однако, что они умудрились проделать это на трёх независимых друг от друга радарных установках одновременно, стоит признать: либо они превзошли сами себя и достигли сияющих вершин итальянскости, либо… Аррргх!..

Мало того, прокурорам понадобилась куча времени, чтобы выяснить хотя бы поимённый состав диспетчерских смен, нёсших службу в день крушения IH870. Когда же это наконец удалось сделать, у диспетчеров, которые теоретически могли видеть, что случилось в небе над Устикой, вдруг возникла странная мода совершать самоубийства или попадать в автомобильные аварии со смертельным исходом.

Был ещё и четвёртый радар, самый современный, автоматический и компьютеризированный. Его логи сохранились. Но вот незадача: на нём проводились плановые учения. А потому сразу же после падения DC-9 радар был выключен, дабы загрузить в него программу-симулятор. Обычно такая операция занимает четыре минуты, после чего работоспособность оборудования восстанавливается. В тот вечер на это потребовалось тридцать девять минут. Лист же регистрационного журнала, в котором отмечаются случившиеся во время дежурства происшествия, кто-то вырвал. Кто и почему? Аррргх!..

С первого же дня существовали три версии катастрофы: бомба на борту, попадание ракеты или самопроизвольное разрушение корпуса самолёта. Гражданским и военным авиационным функционерам эта последняя теория явно нравилась больше всего. У Itavia сразу же отобрали лицензию на полёты.

Впрочем, даже самые горячие сторонники в скором времени были вынуждены от неё отказаться. Эксперты в один голос заявляли: каким бы старым этот DC-9 ни был, он не мог ни с того ни сего мгновенно рассыпаться в воздухе. Все имеющиеся в распоряжение данные и свидетельства полностью исключали такую возможность.

– Ну ладно, – сказали функционеры, – тогда – бомба. Но лицензию Itavia мы на всякий случай всё равно не вернём.

2 августа 1980 года, то есть через месяц после крушения IH870, раздался большой «бум!» Это взлетел на воздух железнодорожный вокзал в Болонье. Том самом городе, из которого отправился злополучный рейс. Крупнейший теракт в итальянской истории, восемьдесят пять погибших, две сотни раненых.

В редакциях газет вновь зазвонили телефоны:

– И снова здравствуйте, это опять мы, ваши любимые традиционные фашисты из NAR!..

Правда, звонили не фашисты. Звонили – как традиционно выяснится значительно позднее – притворяющиеся ими итальянские секретные службы. Зачем они это делали?.. Традиционно – аррргх!.. Настоящие же NARовцы, которых годы спустя суд всё же признает исполнителями болонского теракта, будут наоборот категорически отрицать какую-либо к нему причастность.

Пока все с увлечением выясняли, кто же взорвал вокзал, Устика в общественном сознании временно отошла на второй план. Весьма удачное совпадение, ибо в этот же момент прокуратура отправила записи показаний радаров на экспертизу в американский Национальный совет по безопасности на транспорте. А тамошние специалисты обнаружили на них некие лишние отметки. Проанализировав их расположение и траекторию, выдали свою версию событий: на хвосте DC-9 висел ещё один неустановленный самолёт. Который незадолго до катастрофы резко ускорился, ушёл вправо, заложил вираж, встал на курс, перпендикулярный направлению движения IH870, и пошёл на сближение с ним со стороны заходящего солнца. После чего оба самолёта исчезли с экрана. Вся картина в целом, по мнению национальных транспортных безопасников, была чрезвычайно похожа на классический атакующий манёвр истребителя-перехватчика.

– Понятия не имеем, как это у вас в Америке три случайные радарные отметки превращаются в истребитель, – сказали итальянские военспецы, – но у нас тут они обычно называются «помехи».

Два года прошли в вялых перепалках. Наконец комиссия по расследованию вынесла чёткий и однозначный вердикт: ракета. Или бомба. Или одно из двух. И вообще, чего вы к нам пристали, как мы можем сказать, что это было, если даже самолёт до сих пор не видели?

– Слушайте, а может, его уже достать да посмотреть? – робко предложил кто-то.

Плохая идея. Останки IH870 лежали на отметке три тысячи семьсот метров ниже поверхности моря. Так глубоко в Италии не умел нырять никто. А чтобы нанять иностранных специалистов – требовалось много денег. Которых в бюджете не было.

Однако, поскольку версия о чисто технических причинах катастрофы с этого момента была официально исключена, прокуратура начала новое расследование, теперь уже по факту массового убийства. Которое не привело ни к чему. Самолёт на дне, у всех амнезия, никто ничего не помнит.

В 1986 году сдали нервы у родственников погибших. Они самоорганизовались в общественную ассоциацию и пошли прямиком к президенту Республики Франческо Коссиге.

– Синьор президент, вы прекрасно знаете, что кто-то убил восемьдесят одного гражданина Италии на территории Италии. Если вы всерьёз хотите сказать, что итальянское правительство вот уже шесть лет не в состоянии найти деньги, чтобы выяснить, кто это сделал, – то нужно ли нам такое правительство и такой президент?

Быть может, итальянцы – народ временами излишне легкомысленный. Однако они более чем способны к сопереживанию и обладают обострённым чувством справедливости. Не всегда. Когда это не слишком трудозатратно. Но часто. А потому хор возмущённых голосов быстро разрастался. Власти помялись, почесали в затылке, прикинули на пальцах, затем всё же поскребли по бюджетным сусекам и извлекли из них заначку.