Свадебное платье жениха - Пьер Леметр

Вопрос: как могла она обнаружить эту фотографию за подкладкой одной из сумок Франца? Франц не мог найти ее в вещах Марианны Леблан, потому что фотография была потеряна больше трех лет назад!

Она искала кроссовки в шкафу у входной двери, ее рука случайно скользнула за подкладку старой сумки Франца и вынырнула оттуда с этим снимком размером в три квадратных сантиметра… Она смотрит на настенные часы на кухне. Слишком поздно начинать. Завтра. Завтра.

Начиная с завтрашнего дня и далее ежедневно Софи перерывает всю квартиру, но совершенно незаметно. Ее неотступно мучают чудовищные приступы рвоты: с этого дня она принуждает себя извергать все лекарства, которые дает ей Франц (это от мигрени, это чтобы лучше спать, это успокоительное, «ничего сильнодействующего, просто травки…»), и на нее то и дело накатывает такая дурнота, что она едва успевает добежать до ванной или туалета. У нее постоянное расстройство желудка. Несмотря на это, она роется, ползает по углам, переворачивает всю квартиру сверху донизу: ничего. Только снимок, но его значение так огромно…

Теперь она возвращается к иным вопросам, куда более давним. Дни напролет Софи ищет другие ответы, но их нет. Иногда ее просто в жар бросает, как будто истина является источником пламени, и она все время обжигает руки, но так и не может к ней прикоснуться.

И вдруг все складывается. Это не открытие, а интуиция, озарение неожиданное, как удар грома. Она пристально смотрит на свой мобильник, лежащий на столе в гостиной. Спокойно берет его, раскрывает, достает батарейки. Острием кухонного ножа откручивает крошечные винтики, которыми крепится вторая панель, и обнаруживает оранжевый электронный чип, прикрепленный двухсторонним скотчем, который она аккуратно отдирает косметическим пинцетом. В лупу различает код, слово, цифры: SERV.0879, а дальше: AH68-(REV 2.4).

Через несколько минут Гугл отсылает ее на американский сайт электронного оборудования, и на странице каталога напротив спецификации АН68 стоит название товара «сигнал GPS».

— Где ты была? — пытался добиться ответа запаниковавший Франц. — Четыре часа, ты хоть представляешь себе, — не переставал повторять он, словно сам себе не веря.

Четыре часа…

Это случилось два дня назад. Ровно четыре часа потребовалось Софи, чтобы уйти из дома, сесть в автобус, проехать восемнадцать километров до Вильфранша, что-то заказать в кафе, спрятать свой мобильник в туалете, потом выйти из кафе, подняться в панорамный ресторан рынка Вилье, откуда открывается такой прекрасный вид на город, улицы и на то самое кафе, перед которым меньше часа спустя появился встревоженный, но осторожный Франц и дважды проехал мимо на мотоцикле, пытаясь высмотреть внутри Софи…

Из всего, что Софи рассказала Валери в эту ночь, в голове осталось одно: человек, за которого она вышла, чтобы надежнее скрыться, оказался ее мучителем. Мужчина, рядом с которым она лежит каждую ночь, который лежит на ней… На этот раз слезы прорывают преграду и тихо стекают с щек Валери в волосы Софи.

Месье Оверней в синем комбинезоне и рабочих рукавицах счищает старую краску с ворот. Вот уже два дня Франц фиксирует каждый его шаг и жест, как и все его перемещения, но ему не с чем их сопоставить, и поэтому невозможно определить, произошли какие-нибудь изменения в его привычках или нет. Он с крайним вниманием осмотрел дом, пытаясь уловить малейшие признаки жизни в отсутствие хозяина. Никакого движения. Вроде бы тот один. Франц проследил за ним пару раз, когда тот выезжал. У него довольно новый и вместительный «фольксваген» серый металлик. Вчера он поехал за покупками в супермаркет, заодно заехал на заправку. Сегодня утром был на почте, потом целый час провел в префектуре и поехал домой, завернув по дороге в магазин садового инвентаря, где закупил несколько мешков компоста для сада, которые, кстати, до сих пор не выгрузил из машины. Автомобиль припаркован в сарае, который служит ему гаражом; в сарай ведут ворота с двумя широкими створками, хотя для проезда и одной вполне достаточно. Франц вынужден бороться с подступающими сомнениями: после двух пустопорожних дней дальнейшее ожидание кажется напрасным, и его часто подмывает сменить стратегию. Но сколько он ни прокручивал в голове ситуацию, вывод один: ждать Софи он должен только здесь, и нигде больше. Часов в шесть вечера месье Оверней закупорил банку с растворителем и пошел мыть руки к крану в саду. Открыл багажник машины, чтобы достать мешки с компостом, но их вес заставил его изменить намерение. Он решил загнать машину внутрь и разгрузить уже там.

Франц кинул взгляд на небо. Оно безоблачно, так что он может спокойно оставаться на своем посту.

Когда машина въехала в сарай, Патрик Оверней второй раз открыл багажник, глянул на свою дочь, которая лежала там, свернувшись калачиком, вот уже пять часов, и едва не заговорил в полный голос. Но Софи была наготове: протянув к нему руку, она бросила выразительный взгляд, и он осекся. Выбравшись, она начала разминать затекшее тело, но глаза ее уже быстро оглядывали сарай. Потом она повернулась к отцу. Он всегда казался ей красивым. А он не смог бы признаться — она показалась ему неузнаваемой. Похудевшая, осунувшаяся. Синие круги под блестящими, словно лихорадочными, глазами. Кожа будто пергаментная. Он был в ужасе, и она это поняла. Молча прижалась к нему, прикрыв глаза, и молча заплакала. Так они простояли минуту или две. Потом Софи отстранилась и стала искать носовой платок, улыбаясь сквозь слезы. Он протянул ей свой. Отец всегда был на высоте. Она вытащила листок бумаги из заднего кармана джинсов. Отец достал очки из кармана рубашки и принялся внимательно читать. По мере чтения он иногда вскидывал на нее исполненные ужаса глаза. И с трудом отводил взгляд от повязки на ее руке: это надрывало ему сердце. Он покачал головой, словно говоря: «Быть такого не может». Дочитав, поднял вверх большой палец, как и было обговорено в тексте. Они улыбнулись друг другу. Он убрал очки, оправил одежду, глубоко вздохнул и вышел из сарая, направляясь в сад.

Выйдя на свет, Оверней поставил в саду столик недалеко от сарая, в тени, и ушел в дом. В бинокль Франц видел, как он зашел на кухню, потом в гостиную. Вышел оттуда через несколько минут с ноутбуком и двумя картонными папками и устроился за столиком поработать. В записи он заглядывал только изредка, но быстро стучал по клавиатуре. С того места, где он расположился, Франц видел его скорее со спины. Время от времени Оверней доставал чертеж, разворачивал его, проверял разметку, делал вручную быстрые подсчеты прямо на обложке папки. Патрик Оверней — человек серьезный.

Вся сцена была до ужаса статична. Это притупило бы любую бдительность, но только не бдительность Франца. В каком бы часу это ни случилось, он покинет свой наблюдательный пост только намного позже того, как в доме погаснет последняя лампа.

p. [email protected][11]— Соединение установлено.

— Ты здесь???

Софи потратила двадцать минут, чтобы оборудовать себе рабочее место, не производя ни малейшего шума. Она уложила кучу коробок в угол, который не просматривался снаружи. Накрыла старой скатертью верстак. Потом открыла ноутбук и подключилась к системе Wi-Fi отцовского дома.